Хрустальная пирамида - Симада Содзи

Так он, по своему представлению, выполнял свой служебный долг.

Потом Эрик Бернар и Декстер Гордон проверили действенность этого способа. Улегшись на цементном полу четвертого этажа на спальный мешок, позаимствованный у съемочной группы, попробовали привязать один конец шнурка к ботинку, а второй, приоткрыв дверь, — к перилам лестницы.

Стало ясно, что если шнурок не слишком провисал, он помешал бы любому, кто попытался бы тайно пробраться на седьмой этаж. Он висел слишком низко, чтобы пролезть под него, и слишком высоко, чтобы переступить. К тому же был ураган. Любой, кто вышел на улицу, надел бы виниловый плащ. Переступить шнурок в плаще было еще труднее.

Но и это только в том случае, если подозреваемый был болезненно осторожен. Естественно было предположить, что обычный человек в полной темноте, в ураган, зацепил бы протянутый на четвертом этаже лестницы шнурок и разбудил Рикки Сполдинга.

Учитывая все это, можно считать крайне маловероятным, чтобы кто-то поднимался по лестнице на седьмой этаж между двумя и десятью часами 15 августа мимо четвертого этажа, где спал Рикки Сполдинг после того, как проводил на седьмой этаж Ричарда Алексона.

Но, конечно, это нельзя было гарантировать на сто процентов. Оставалось пять или десять процентов — точную цифру назвать трудно — вероятности того, что чрезвычайно осторожный человек мог заметить этот контрольный шнурок и, ловко его обойдя, поднялся по лестнице.

Было и еще одно свидетельство, которое довело почти до головной боли ветерана новоорлеанской полиции и опытного спецагента ФБР. Это были показания единственной знаменитости, связанной с инцидентом, — Леоны Мацудзаки.

Ее слова, в противоположность силе впечатления, которые они произвели на следователей, были крайне просты. Она уверенно заявила, что между половиной десятого и десятью часами вечера 14 августа она видела около башни чудовище.

Следователи потеряли дар речи. Волосы на голове у чудовища отсутствовали, глаза были большие и круглые, рот от уха до уха, а сами уши стояли по сторонам головы, как у волка. И еще можно было подумать, что оно только что появилось из бурного моря.

Леона была совершенно уверена, что это чудовище может иметь отношение к необъяснимой смерти Ричарда Алексона.

Полицейские, привыкшие мыслить логично, не знали, как поступить с этим заявлением, но поскольку все дело не поддавалось никакому пониманию, в таком его объяснении чувствовалась определенная привлекательность. Однако ни трезвомыслящий Декстер, ни Макфарен не могли позволить себе признать это вслух.

На вопрос, жил ли Ричард Алексон на этом крохотном острове, режиссер Эрвин Тофлер предположил, что прошлой ночью он ночевал здесь впервые. По словам режиссера, Ричард провел их вдвоем с Эриком Бернаром по всем закоулкам обоих зданий, но было похоже, что сам он не слишком хорошо их знает.

Эрвин Тофлер бывал в этом здании в сопровождении Ричарда чаще, чем Эрик, но каждый раз Ричард и Тофлер ночевали в гостинице в Новом Орлеане.

Честно говоря, до недавнего времени Ричарда совершенно не интересовали эти здания, построенные его старшим братом, но на одном из приемов в Голливуде его познакомили с Леоной, которая рассказала ему о планах съемки этого мюзикла. Он понял, что одно из принадлежащих ему зданий как нельзя лучше подойдет для натурных съемок, и срочно приказал привести их в порядок. Бизнесмен ничего не знал об исследовании пирамид, которым занимался брат.

Таким образом полиция узнала о старшем брате потерпевшего, нелюдимом Поле Алексоне. Узнала о его странностях и о теме научных исследований.

Нельсон Макфарен хотел знать и об истории этого клана, и о составе семьи, включая братьев Пола и Ричарда. Но в тот день на Иджипт-Айленд среди массы людей не оказалось никого, кто располагал бы достоверными сведениями на этот счет. Ничего толком не знали и охранники.

Кроме Пола и Ричарда, был еще один младший брат Грэм, который, подобно погибшему Ричарду, занимал директорский пост в корпорации Алексонов. Их отец Уильям Алексон умер в 1979 году в возрасте 84 лет, и компанией «Алексон» фактически управлял Ричард. Жена Уильяма, то есть мать троих братьев, Мэри, жила в Филадельфии, и ходили слухи, что она страдает умственным расстройством.

Компания, как и их усадьба, находилась в Филадельфии. На территории усадьбы было и небольшое озеро, и холмы. У каждого из братьев был свой дом на берегу озера, но все они предпочитали жить в городских квартирах.

И это все, что было известно о семье Алексон. Даже сотрудники самой компании не знали ничего, кроме этого. Правда, существовали и другие кровные родственники Алексонов, но все они, по общему мнению, имели умственные отклонения. Никто не знал, где находились эти люди. Кто-то говорил, что их держат в усадьбе, кто-то — что в сумасшедшем доме.

После завершения поголовного опроса пришли к выводу, что, поскольку женщины прибыли на остров позже основного состава съемочной группы, вечером 15 числа, маловероятно, чтобы они были причастны к преступлению.

Женщины должны были ночевать в гостинице в Новом Орлеане. Задержать их на острове было нельзя, поскольку палаток на них не хватало.

Остальных членов съемочной группы Декстер с коллегами попросил остаться, так что им предстояла еще одна ночь в палатках. Когда стемнело, все уже привычно разбили палатки на песке. Одна из них, побольше и пороскошнее, предназначалась Леоне. Ее палатку поставили довольно быстро, и актриса все время находилась там в одиночестве.

По просьбе Декстера Гордона и Нельсона Макфарена Эрик Бернар с Эрвином Тофлером проводили их на второй этаж пирамиды, на скалу. Они поднялись сначала по лесам из железных труб, сооруженным для осветительной аппаратуры, а потом по веревочной лестнице. Зацепить ее было не за что, поэтому веревку намотали вокруг верхушки скалы, и лестницу подвесили к ней.

Следователей интересовал подвесной мост, начинавшийся от верхушки скалы, и ведущая на него дверь. Они хотели сами во всем убедиться.

— Слишком много народу. Не понимаю, зачем столько людей, — ворчал Декстер, взбираясь по лестнице.

С трудом поднявшись по ступеням, они вчетвером протиснулись по узкой расселине и оказались на поверхности скалы, напоминавшей врата в ад. Оба следователя внимательно оглядели это широко открывшееся пространство.

В дальнем его конце виднелась металлическая дверь с железной решеткой, какие бывают на клетках с дикими зверями. Дверь находилась в конце тропы, похожей на канаву, которая тянулась через все каменистое пространство. Они стояли на камнях над этой тропой, и чтобы дотронуться до двери руками, им пришлось спрыгнуть вниз примерно с высоты роста школьника. Решетка на двери свободно пропускала воздух, и они ощущали на своих шеях прохладное дуновение, доносившееся снаружи, где уже начинало светать.

Нельсон Макфарен взялся за ручку, повернул ее, подергал дверь, но та не поддалась. Он присмотрелся к замочной скважине слева, в середине двери, и понял, что дверь крепится к раме толстым и прочным на вид засовом.

Как и в спальне на седьмом этаже башни, дверь была сделана очень надежной, и чтобы открыть ее без ключа, пришлось бы прибегнуть к помощи газового резака.

Подвесной мост начинался сразу за этой дверью и вел прямо на верх башни, видневшейся поодаль. Если смотреть с пирамиды, вершина башни находилась ниже. То есть место, где они стояли, располагалось выше, чем вершина башни, а значит, ведший туда подвесной мост шел к ней с довольно заметным уклоном.

Подвесной мост, напоминавший те, которые делают для игрушечной железной дроги, был плотно обмотан колючей проволокой. Эта колючая проволока со стороны башни начиналась сразу от того маленького окна, а здесь доходила вплотную до двери с решеткой. Она совершенно точно не позволила бы открыть дверь.

Между прутьями решетки можно было бы просунуть наружу палец, но ладонь все равно зацепилась бы за колючую проволоку, и ухватить ее изнутри было бы совершенно невозможным трюком.