Не проси прощения (СИ) - Шнайдер Анна

— Любит она машинки, — улыбалась Кира, наблюдая за тем, как её дочь и Виктор устроили на полу гонки — какая из машинок проедет дальше всех. — И вообще характер боевой, мальчишеский. В меня пошла, а не в папу своего.

Это был подходящий момент, чтобы спросить об отце девочки, — и Виктор понимал, что Кира наверняка завела подобный разговор специально, — но Горбовский промолчал. Он осознавал, что любые расспросы могут навести женщину на мысли о его заинтересованности в ней, и не хотел давать ложных надежд.

Хотя, куда делся папа Марины, всё-таки было любопытно.

Кира, поняв, что спрашивать ни о чём Виктор не собирается, вновь заговорила на эту тему сама спустя пару минут.

— Мы почти пятнадцать лет были женаты. Игорь, в отличие от меня, совсем не амбициозен в плане работы — его устраивало, что он всю жизнь трудится в одной и той же конторе и на одной и той же должности обычного мастера по ремонту компьютеров. Упрекал меня в том, что я на своей работе свихнулась и вместо того, чтобы дома сидеть и рожать, в больнице пропадаю. Теперь я думаю, что мы так долго прожили вместе только потому, что Игорь был безынициативен… Плыл по течению и плыл. А потом его любовница забеременела, и он решил создать новую семейную ячейку. Самое забавное, что я как раз в это время осознала, что хватит — почти сорок лет, пора и мне рожать и в декрет уходить. И тут такое… Нас развели, а через два месяца я выяснила, что беременна. Просто позор, а ещё врач! — Кира тихо засмеялась, опускаясь на пол рядом с Виктором. Марина в этот момент увлечённо собирала все запущенные машинки по разным углам комнаты, не обращая внимания ни на что, и приносила их Горбовскому, который выстраивал игрушки в ряд, готовясь к следующему раунду гонки. — Со всей нервотрёпкой и суматохой абсолютно не следила за циклом… Игорь был в шоке. Жил, понимаешь, до сорока лет без детей, а тут вдруг счастье привалило — сразу трое.

— Трое? — удивился Виктор, и Кира фыркнула:

— Да, у его любовницы двойня. Мальчишки. Так что ему, как ты понимаешь, вообще не до Марины. Я даже на алименты не стала подавать — ну его, я и сама нормально зарабатываю. А он и не настаивает. Приезжает иногда, подарок какой-нибудь подарит, посмотрит на нас с Мариной сонными глазами — и обратно под бок к своей девчонке.

— Не жалеет, что ушёл-то? — поинтересовался Горбовский, вспоминая себя и Дашу. Как же хорошо, что она от него не забеременела…

— Да чёрт знает, я не спрашивала, — пожала плечами Кира. — Может, и жалеет. Он ведь так не привык — работать на износ, семью содержать. По правде говоря, семейный бюджет в основном из моей зарплаты состоял. Игоря возмущало, что всё так, но изменить что-либо у него не хватало характера. Раньше он мог не волноваться по поводу денег, знал, что со мной мы в любом случае не пропадём. А теперь всё не так. Жена у него молодая, фактически без образования, как я поняла, двое детей чуть старше Марины — трое иждивенцев получается. Крутится как белка в колесе, устаёт ужасно — по нему видно. Я как-то сказала — мол, тебе бы на море отдохнуть, — так он засмеялся и ответил со злостью, что по морям я могу разъезжать, потому что заработала, а он — нет. Не заработал. И дверью хлопнул, когда уходил, так, что у меня аж стёкла в окнах задрожали.

— Видимо, новая жена его пилит, — усмехнулся Виктор. — Рассчитывала, что денег будет побольше — такое впечатление у неё создалось, скорее всего, во время знакомства и пока встречались. Не ожидала, что основной доход в семью жена приносит, вот теперь и расплачивается.

— Скорее всего…

Уходя от Киры около девяти часов вечера, Виктор искренне обнял Марину, с которой отлично поладил, а когда девочка убежала в детскую, помедлил, не зная, как проститься с её матерью, чтобы она не подумала лишнего.

Но Кира приняла решение сама.

— Иди уж, — вздохнула она с улыбкой и толкнула Горбовского ладонью в грудь. — И не надо на меня смотреть с такой опаской. Я не дура, Витя. Вижу, что для тебя это просто визит вежливости, не более. Но всё-таки… подумай, ладно? Не обязательно же сразу бросаться в омут, можно просто попробовать. Не получится — разойдёмся, останемся друзьями. Я это умею, есть опыт, и не один.

— Кир…

— Не надо сейчас отвечать. — Она покачала головой. — Я… немного в курсе твоей жизненной ситуации. В общих чертах Андрей Вячеславович мне говорил, почему не общается с сыном.

— Да? — Виктор криво улыбнулся. Значит, в общих чертах… — Страшно представить, какими были эти «общие черты». И зачем тебе после этого такой человек?

— «Такой» — это какой, Витя?

— Да дерьмовый. Предатель и трус. Как твой бывший муж практически.

— Ничего общего не вижу между вами.

— Да ладно?

— Прохладно, — фыркнула Кира насмешливо, но глаза смотрели серьёзно. — Знаешь, когда ты сделал другому человеку гадость, у тебя есть два пути. Можно притвориться, что ничего особенного не случилось, сплюнуть и идти дальше. А можно признать свою вину, сделать выводы и постараться не повторять ошибок. Я достаточно общалась с бывшим мужем, чтобы понять — он ни в чём своей вины не видит. Виновата я, мироздание, начальство или правительство — кто угодно, только не он. Ты совсем другой человек, Витя.

— Считаешь, это важно?

— Мне — да. Никто из нас не безгрешен, ни ты, ни я, ни даже Андрей Вячеславович, — усмехнулась Кира, и Виктор засмеялся.

.

Выйдя на улицу, Горбовский сел в машину, включил зажигание, достал мобильный телефон, надеясь, что ответ от Иры уже пришёл, — но нет, пусто. Сердце привычно кольнуло ревностью, и Виктор, убрав телефон, посмотрел вверх, на окна квартиры, откуда только что спустился.

А может, Кира права? И стоит хотя бы попробовать? Она милая женщина, адекватная, с такой можно построить семью. И Марина… Насчёт неё Виктор и вовсе был уверен — сможет полюбить как родную дочь. Хорошая девчонка, и на маму похожа. Но отца не хватает, это чувствовалось. Вон как к нему прилипла, весь вечер ходила хвостиком и в рот заглядывала.

Виктор вздохнул и покачал головой. Звучало это всё разумно, но… чувства к Ире из его сердца ведь не выдрать. И честно ли будет вот так — встречаться с Кирой, а самому ждать, пока бывшая жена ответит на сообщение? И думать о том, с кем она проводит вечер? Нет, разумеется, не честно.

Лучше бы Кира нашла себе кого-нибудь другого. Честнее, мудрее, искренне в неё влюблённого. И так столько лет на мудака потратила, хоть во втором браке пусть будет счастлива…

Телефон в кармане пиликнул, и Горбовский, едва не подпрыгнув, схватил его, разблокировал экран и с облегчением выдохнул — Ира! Всё-таки ответила.

«Извини, что долго не отвечала, — не видела сообщение. Свидание прошло хорошо. В ресторан сходили, пообщались, немного погуляли по центру. Хотя это было сложно, холодно. Только что домой пришла».

Ругая себя, Виктор всё же напечатал:

«В гости его не пригласила?»

И замер, ожидая ответ.

81

Ирина

Как и всегда последние двенадцать лет, Ирину не покидало ощущение нереальности происходящего, когда она собиралась на встречу с Александром в пятницу. Удивительно, но это ощущение проходило только в обществе Виктора, со всеми остальными оно возвращалось… и Ирина чувствовала себя так, будто смотрит мелодраму по телевизору. Про то, как одна стареющая женщина прихорашивается перед зеркалом, не понимая, зачем это делает, выбирает в шкафу платье понаряднее, но потеплее — зима всё же! — замазывает небольшие синяки под глазами…

Сюрреализм какой-то. И правда, зачем она согласилась на это свидание? Приличный мужчина, ему бы какую-нибудь нормальную женщину, здоровую. Глядишь, женился бы, ещё одного ребёнка родил, не старый ведь человек. А с Ирины что взять? Даже если она решится на операцию по замене сердечного клапана, неизвестно, сколько ещё лет проживёт. Врач в Израиле говорил, что может и до глубокой старости, если будет следить за здоровьем и выполнять рекомендации, вовремя пить все таблетки, вести здоровый образ жизни. Но Ирина почему-то не верила. В любом случае, делай операцию или не делай — а её сердце сломано, и ни о какой «глубокой старости» не может быть и речи.