Стереть из памяти - Людмила Мартова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В комнате было темно из-за плотно задернутых штор. Викентий лежал на правой половине кровати, лицом в подушку и свесив вниз руку. По ее безвольности Лика поняла, что случилось что-то плохое. Очень плохое. Он не мог спать до половины одиннадцатого. И со вчерашнего вечера он ни разу ей не написал и не позвонил, хотя она не пришла ночевать.
Затаив дыхание, Лика подошла к кровати, нащупала на свисавшей руке пульс. Он был редкий и тонкий, практически неслышный, но все же был.
– Помогите! – Она пулей вылетела из номера, промчалась по коридору, убедилась, что на ресепшене по-прежнему никого нет. С лестницы спустилась какая-то пара в банных халатах, явно направляющаяся к бассейну, посмотрела на Лику дико и поспешила к выходу. – Вызовите врача, пожалуйста.
Заскочив за стойку, Лика рванула на себя дверь подсобки, в которой, как она знала, переодевались и отдыхали администраторы, ворвалась внутрь и застыла как вкопанная. На узком диване лежала Эльмира Степановна с кровавым месивом на месте левого виска. Лика попятилась, но затем, превозмогая рвущуюся к горлу тошноту, заставила себя подойти поближе и, как и несколькими минутами раньше, прикоснуться к руке несчастной женщины.
Рука была теплая, и это придало Лике мужества. Она снова нащупала тонкую, прерывистую, едва теплящуюся, но ниточку пульса. Эльмира Степановна, так же, как и Викентий, была жива. Не надеясь больше ни на кого, кроме Антона Таланова, Лика вытащила из кармана телефон и набрала его номер.
* * *
Следователь Снегова вместе с оперативной группой, в которую, разумеется, входил и Вадим Спиридонов, приехали в отель через десять минут после звонка. Антон успел раньше их: сорвался сразу, как только услышал в трубке захлебывающийся голос Лики, слушал ее уже на бегу и так же на бегу звонил Вадиму, ворвавшись в отель, еще заканчивая разговор.
Толпа зевак собралась в холле нешуточная, но решительная Лика с белым лицом и дрожащими губами перекрывала доступ за стойку ресепшена, чтобы не затоптали следы. Довольно быстро к ней присоединилась старший менеджер Нина Полунина, за которой сбегал кто-то из горничных.
– Господи, дурдом какой-то творится, – пожаловалась та Лике и начала убеждать собравшихся разойтись по номерам. – И директор, как на грех, в отпуске, Владислав под домашним арестом, все на мне, и тут такое.
– Луша, ты как? Ты в порядке? – Антон обхватил ее за плечи, повернул к себе, заглянул в глаза, коротко кивнул, видимо убедившись, что она не в обмороке.
– Я – да. Тоша, Викентий в номере, ему совсем плохо. Ты вызвал две «Скорые»?
– Да, я все объяснил. Сейчас приедут.
– Кто тут за старшего? – Зычный голос Марии Снеговой перекрыл гомон, создаваемый не желающими расходиться постояльцами.
– Я, – шагнула вперед Полунина. – Эльмира Степановна там, – она мотнула головой в сторону подсобки и сглотнула. – Я не заходила. И никто не заходил. Только вот, женщина, – подбородком она указала на Лику.
Снегова выразительно закатила глаза и жестом показала опергруппе, чтобы начинали работать.
– Ну разумеется! Куда ж без вас. Как вы ее нашли? Почему вас вообще понесло в комнату для персонала?
– Я вернулась в номер и обнаружила, что приехавший ко мне гость без сознания. Побежала на ресепшен, чтобы вызвать «Скорую», тут никого не оказалось, а я… Я, кажется, была в панике и заскочила в подсобку, чтобы найти администратора. Я не знала, что сегодня дежурит Эльмира Степановна.
– Что значит «без сознания»?
– То и значит. Он дышит, но никак не реагирует, и пульс нитевидный.
– Пошли. Где ваш номер?
– Там, по коридору, третий направо.
– Откуда вы вернулись? В какой момент ему стало плохо?
– Я не знаю. Я не ночевала в отеле. Я ушла вчера в начале девятого вечера и вернулась только утром. Нашла Викентия и потом Эльмиру Степановну.
– А где вы, простите, ночевали?
– У меня, – встрял в их разговор Антон, не отстающий от Лики ни на шаг.
Снегова покосилась на него, но промолчала. Они дошли до нужной двери, Лика открыла ее карточкой, пропустила вперед следователя, сама на мгновение прислонилась к стене, потому что ее не держали ноги. А вдруг, пока она возилась с Эльмирой, звонила и ждала полицию, Викентий умер?
Но он был жив, хотя по-прежнему без сознания. Снегова приложила пальцы к шее, чтобы в этом убедиться. В коридоре послышались шаги, и в номер вошла бригада «Скорой помощи». Приехали, значит.
– Что тут случилось?
– Вот, человеку плохо.
– Отойдите, – коротко приказал врач и шагнул к кровати. – Вы знаете, что он ел или пил?
Лика обвела глазами номер. На столике стояли два пустых горшочка из-под заказанных вчера в ресторане пельменей, пустой чайник, а также по-прежнему закрытая бутылка розового шампанского.
– Пельмени из ресторана. Две порции. Чайник чая. Оттуда же. Больше ничего, потому что в номере еды не было, а с собой он ничего не привез. Был ужасно голодный с дороги.
Взгляд ее упал на стоящие на тумбочке у кровати две бутылки из-под воды. Их приносили каждый день при уборке номера и оставляли на столике у дивана. Лика за четыре дня проживания в «Зеландии» успела выпить только три бутылочки. Значит, должно остаться еще пять. Сегодня номер еще не убирали и воду не приносили. Однако кроме двух бутылок, одна из которых была пуста полностью, а вторая наполовину, в номере никакой воды не было.
На всякий случай Лика проверила мусорные корзины у входа и в ванной. Нет, Викентий мог выпить только эту воду. Тогда куда подевались еще три бутылки? Она хотела рассказать об этой странности следователю, но не успела.
– Кто этот человек?
– Мой начальник и друг, – с готовностью пояснила Лика. – Его зовут Викентий Леонтьев, он возглавляет строительную фирму, в которой я работаю. Приехал ко мне на два дня вчера в районе семи часов вечера.
– К вам? Вы состоите в отношениях?
– Да.
– Как долго?
– Около шести лет.
Снегова длинно присвистнула.
– Недурно. И все эти годы он не уходит из семьи, но встречается с вами и вы вместе работаете?
– Да.
– И он приехал вчера вечером, но вы в начале девятого оставили его одного и ночевали у господина Таланова?
– Да. – Лика отвечала односложно, потому что не знала, что еще сказать. Изложенные вслух сухие факты выглядели довольно подозрительно. Не поспоришь.
– И почему вы
