Стереть из памяти - Людмила Мартова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А потом пришла Регина? С кем она была?
– Одна. Она была одна. Я издалека ее заметила и очень удивилась, откуда она знает, что я здесь? Решила, что Катя сказала, что я приходила, и эта мерзавка каким-то шестым чувством догадалась, что я жду ее на пляже. Уже потом, когда она ужасно удивилась при виде меня, я поняла, что она просто пришла на встречу, назначенную кем-то другим. Но этого другого я не видела.
– Вы поговорили?
– Да, я встала с песка и спросила, зачем она так подло поступила? И не боится ли она бумеранга, который всегда возвращается?
– Что вы имели в виду? Вы ей угрожали?
– Только то, что она раскрыла мою личную тайну, и теперь я считала себя вправе выдать ее секрет. Ее тайная нежелательная беременность никуда не делась, и я спросила у нее, готова ли она к тому, что завтра я расскажу об этом ее родителям, жениху, соседям? Я кричала, что пусть я потаскуха, которая изменяет своему мужу, но и она не лучше, потому что изменяет жениху, ждет ребенка от другого и готова убить малыша, лишь бы правда не выплыла наружу.
– Кричали?
– Да. Я плохо контролировала себя и говорила очень громко.
– То есть тот, с кем у Регины была назначена встреча, мог слышать ваши слова, в том числе и про аборт?
– Да.
Анна лихорадочно облизала сухие губы и снова торопливо глотнула чаю.
– И что было дальше?
– Она зашептала, что я не посмею, что она всего лишь защищала свое право на счастье, что я не понимаю, каково это – оказаться в заложниках, что-то еще, какой-то бред, которого я не понимала. Мне стало противно, потому что я – не она, и совершить подлость вряд ли смогла бы. Она упала на колени, умоляя меня об аборте. Ведь я тоже врач и могла ей помочь. В какой-то момент я оттолкнула ее и ушла. Она упала, а я уходила прочь, не оборачиваясь. Про оставшийся лежать на песке платок я, разумеется, не вспомнила.
– И вы, Валентин Михайлович, его нашли? – Лика повернулась к полковнику.
– Разумеется. Все было так, как я тебе рассказывал. Твоя бабушка позвонила мне, я сразу приехал, нашел мертвых Регину и Андрея, но и платок увидел тоже. Я знал, что это Анин, я сам ей его купил, потому что она очень такой хотела. Я подобрал его с песка и засунул в карман, а потом осмотрелся. Вокруг были следы. Отпечатки туфелек, в которых была Регина, следы от сапог Андрея, те самые, с дубком, я тебе говорил, и рельефные узоры подошвы Аниных кроссовок. Я затер их все. У меня в голове мутилось. Я понимал, что Анна сердита на Регину за то, что девчонка все мне рассказала. И боялся, что сгоряча она совершила непоправимое, а Андрей их застукал и просто не пережил увиденного. Он к Ане относился как к дочери, а Регину всегда жалел. Впрочем, виновата ли Аня, или верна версия, которая возникла в одурманенном горем мозгу твоей бабушки, для меня это ничего не меняло. Нужно было скрыть следы возможного преступления, кто бы из них его ни совершил. Я и скрыл.
– Но вы оставили мою бабушку жить с огромным грузом на душе. Она оставшиеся двадцать лет считала горячо любимого мужа изменником и убийцей, в то время как вы подозревали, что виновен не он, а ваша собственная дочь! – воскликнула Лика.
– Я не мог зародить даже тень сомнения, что Аня могла совершить такое! – воскликнул в ответ Марлицкий. – Кроме того, она категорически отрицала свою вину, и у меня не было оснований ей не верить.
– Анна, это вы убили Регину, а сейчас Катю? – спросила Лика строго, понимая, как наивно выглядит в глазах этой сильной женщины.
– Нет, – покачала головой та. – Разумеется, вы можете мне не верить, но я никого не убивала. Ни тогда, ни сейчас. Когда я уходила, Регина Батурина была жива. И если я не мстила за раскрытие своего секрета двадцать лет назад, то сейчас это уж совсем не имело бы смысла. Моему мужу осталось совсем недолго, он смертельно болен, и наши с Димой отношения никому не причинят зла, даже если наконец перестанут быть тайной.
– Ермолаев согласился уехать не просто так, а из-за найденного вами платка? – спросил молчавший до этого Антон. – Я все никак не мог понять, почему он согласился оставить вашу дочь и отправиться в Африку почти на десять лет, после того, как правда выплыла наружу. Почему не боролся за любимую женщину?
– Да, я сказал ему, что Аня взяла на себя страшный грех. Что я закрыл дело, но не могу быть уверенным в том, что она не всадила девчонке нож в грудь, и что после того, что я сделал, он мне должен. Это была его часть платы за совершенное мной должностное преступление.
– Анна, когда вы уходили с пляжа, вы кого-нибудь видели? – спросила Лика.
– Да, – кивнула Марлицкая. – Я его видела.
– Кого?
– Твоего деда. Он вышел из переулка и зашагал в сторону пляжа. Мы с ним столкнулись практически лоб в лоб. Я машинально поздоровалась, а он на мгновение остановился, видимо удивился, что я тут делаю в такой неподходящий час, а потом строго велел мне быстро уходить.
Дед велел Анне Марлицкой уходить. Это означало, что, собираясь тихонько на ночной пляж, он знал, что там должно что-то произойти. Что-то такое, чему Анна не должна стать свидетелем. Его разговор с Региной? Ее встреча с кем-то другим, кого она боялась и от кого дед решил ее защитить? Или Анна лжет, все эти годы лжет, и на самом деле дед обнаружил на пляже убитую Регину, а над ее телом дочь своего лучшего друга? И от этого у него сдало сердце? Как теперь узнать? Деда уже не спросишь, а Анна…
– Вы забрали фотографии из альбома, который я оставила на качелях у Светланы во дворе?
– Нет, – удивленно ответила Анна. – Я видела там какой-то альбом, но мне и в голову не приходило его открывать и что-то забирать оттуда.
– Фотография, на которой вы в той самой косынке, пропала.
– Но я