Детское время - Квинтус Номен

Впрочем, замена почти пятисот не лучших рабочих на полторы сотни получше Сашиных проблем не решило: завод хотя и заработал, но выпускал те же десять машин в сутки, что и в Москве до переезда. По какому поводу он был вынужден давать объяснения Кате:

— Ну да, можешь считать что я лично сорвал тебе планы. Однако я считаю, что поступил правильно: с прежними рукожопами я бы обеспечил выпуск тоже одного десятка машин, ну, может быть двенадцати — но при работе в две полных смены и половину продукции отправляя на переплавку.

— Поясни.

— Те парни работали не быстрее нынешних, вот только половину деталей при сборке моторов запарывали. Причем качественно запарывали, брак только в переплавку и годился. И в пересчете всего на деньги получалось, что грузовик обходился вдвое дороже — и это я еще не мог гарантировать, что даже заработавший через месяц на ремонт не уйдет уже у пользователя. А сейчас я со спокойной совестью работоспособность машин гарантирую…

— Доводы твои понятны. А что мы будем делать с объемами выпуска?

— Я с Яриком поговорил, он специально для меня четыре новых группы в своих ПТУ откроет и из техникума в следующем году пару десятков выпускников выделит…

— А о том, что все выпускники техникума уже распределены, вы с ним забыли?

— Не забыли. Но у него как раз два десятка на «Теплообменник» готовится, он сказал, что еще год без них обойдется. А еще через год… ну, мы оба дополнительные заявки выставим, решишь как-нибудь проблему.

— Ага, снова я решать ваши проблемы буду…

— Будешь. Ты пойми, у нас сейчас, можно сказать, финишный рывок: мы же — я имею в виду себя, Маркуса, Вовку тем более — считай уже старики и изо всех сил доделываем то, что еще можем успеть доделать.

— И постоянно всё откладываете на потом. Самый что ни на есть рывок…

— А наша задача вовсе не «прибежать первым», а именно «доделать». И доделать хорошо, чтобы уже нашим детям и внукам переделывать не пришлось. А то, что завод заработает на два года позднее — ерунда. Я тебе прям щяз могу пообещать, что начиная со, скажем, двести восемьдесят девятого завод будет выпускать уже по полсотни машин в сутки.

— Ну пообещать-то ты можешь, — впервые за весь разговор улыбнулась Катя.

— Я тебе больше скажу: это будут полсотни гораздо более совершенных и, что тоже немаловажно, очень качественных машин. У меня инженеры для «Ишачка» кучу доработок предлагают, за три года как раз оснастку сделаем, еще в Москве у себя ребятишек подучим… Кстати, проблему это конечно не решит, но у Кодра в Глухове ремонтный завод, где шахтное оборудование чинят, так там есть участок и по ремонту автомобилей. Если им немного помочь с оборудованием, то, думаю, сборку грузовичков они осилят, а я уже сейчас могу им отправлять в день до десятка моторов и комплектов пять трансмиссий. Конечно, раму и кузов им придется самим делать, но это-то, если оборудование и руки есть, подъемно…

— Хорошо, я поговорю с тамошними ребятами. А ты… а вы все… только и пользуетесь тем, что я среди вас самая младшая, и всё еще стесняюсь вас послать туда, куда заслуживаете…

— Это не так, ты — Первая, и мы все это прекрасно знаем. Ты — первая помощница для всех нас, и первая разруливательница наших косяков. И именно ты всех нас тянешь вперед, волоча за собой…

— Ладно, иди уже, подхалим! Но помни: про двести восемьдесят девятый я всё запомнила и даже записала…

Пожалуй, единственным городом, в котором ничего даже не слышали о «кадровом голоде», был Экватор. И в трех других городках, тоже разместившихся на одном острове с Экватором, с кадрами было всё в порядке — но их-то можно и не считать, административно все они были районами Экватора. Порт-Западный, Порт-Северный и Порт-Южный, каждый с населением около тысячи человек (взрослых если считать) всего лишь обслуживали «транспортные потребности» главного города. И, конечно, всего острова в целом — которые «потребности города» превышали на порядок. Ну, или на два порядка.

Но чтобы эти «потребности» удовлетворять, примерно в тысяче километрах к югу от Экватора в устье речки со странным названием Убатуба (точнее, на берегу огромного лимана) был выстроен еще один город. И если в Экваторе вместе со всеми пригородами проживало двенадцать тысяч человек, то в городе у странной реки, названном Чернокаменском (по главной местной достопримечательности), только взрослых уже проживало за десять тысяч. Из которых чуть больше двух тысяч просто добывали песок из огромных дюн на берегу и грузили его в балкеры, а три с лишним тысячи работали для добычи как раз «черного камня». Ведь чтобы его перевезти, требовалось скалы сначала разломать на подходящие куски — а это в первую очередь химия (точнее, производство взрывчатки). Правда, в окрестностях города с подходящими ископаемыми было неважно — но если есть много энергии…

Много энергии в этих забытых богом и людьми местах могла дать разве что атомная станция, но пока ее не было, электричество выдавала станция мазутная. Причем — плавучая: специально выстроенная в Филадельфии баржа, на которой стояло пять двухмегаваттных дизель-генераторов. Еще две баржи служили хранилищами топлива, а «флотский мазут» в город таскали два танкера-«десятитысячника» с Тринидада. Еще они таскали солярку — ведь для перевозки в порт на погрузку камня и песка в городе использовалось больше тысячи самосвалов. И все это сложное и очень дорогое хозяйство было создано по инициативе Володи исключительно для того, чтобы лет за десять сделать остров Экватор пригодным для комфортной жизни — для чего, по самым скромным прикидкам, весь остров требовалось «поднять» метров на пять и берега защитить от размывов каменными отсыпями…

Но даже Катя не считала все затраты на этот проект ненужными, ведь с Экватора запускались спутники, которые «предсказывали тропические ураганы». Первый спутник, запущенный три года назад, как-то проработал чуть больше трех месяцев (хотя его создатели мечтали, чтобы он хоть месяц продержался) и ни одного урагана не заметил (ну, не сезон был для ураганов), а второй, прошлогодний, сделанный с учетом всех проявившихся проблем, проработал уже больше пяти месяцев и вовремя заметил уже пять ураганов. И даже тот неприятный факт, что «между первым и вторым» четыре запуска прошли неудачно, не отменил явной пользы от подобных «метеорологических исследований». А то, что последующие два пуска прошли совершенно