Никому тебя не отдам - Арина Зимняя

  - Ты не обнаглела? - вкрадчиво спросил ее Кир.

  - Кирилл. Делай, как тебе говорят. В противном случае, я позвоню Кире. Она не обрадуется тому, что услышит.

  Встав под ледяной душ, Кирилл от души выматерился.

  Через сорок минут посвежевший Кирилл обнаружил в кухне на столе ужин, а в гостиной Ядвигу, прикорнувшую на диване.

  Стоя над крепко спящей девушкой он с удивлением отметил, что Ядвига сильно осунулась и похудела. Под глазами были черные круги, тонкие, ранее изящные пальцы, теперь были костлявыми. Кирилл накрыл девушку одеялом, а сам отправился ужинать.

  - Покровский! Не смей мне пить! - донесся ему вслед сонный и злой голос Ядвиги и она опять уснула.

  - Не буду, - прошептал он в ответ. Прикрыл дверь на кухню и позвонил Богдану.

  Ядвига работала на износ. Богдан рассказал, что после вахты с Кириллом, Ядвига появлялась дома только на ночь, все свое время отдавая работе. Она уходила в семь утра, приходила около двенадцати и падала практически замертво. В деньгах Ядвига не нуждалась. Смысла в ее изнуряющем графике никто не видел. И только мимолетная фраза Богдана о затяжном запое Кирилла заставила девушку изменить привычный график, и появиться дома раньше.

  - Шпионить нехорошо! - раздался уставший голос Ядвиги. Оказывается, девушка проснулась и поплелась на кухню попить воды. Тут-то она и услышала, как Кирилл расспрашивает Богдана о ней.

  - Не спорю. Кстати, вкусно готовишь! - Кирилл отсалютовал ей вилкой. Ядвига залпом выпила бокал воды и ушла обратно.

  А Кирилл, немного подумав, позвонил своему заму и потребовал завтра приготовить все отчеты по деятельности компании.

  Наутро Ядвига обнаружила себя на кровати в объятиях Кирилла. Кирилл, жестоко ударенный костлявым кулачком в грудь в свое оправдание просипел, что единственный раз нормально выспался. Был немедленно прощен, но сама Ядвига подхватилась в панике - на работу она таки проспала.

  - Ядвига! - остановил мечущуюся девушку Кирилл. - Все равно опоздала! Отоспись нормально!

  Кое-как он уговорил ее поспать.

  И проснулась она только поздно вечером, когда сам Кирилл уже просмотрел все доклады и отчеты своих работников.

  - Проснулась? Вот и умница. Есть будешь?

  Сонная Ядвига, замотанная в его халат, на ней смотревшимся безразмерным, помотала головой.

  - Не хочу! - отказалась она.

  - Анорексичка! Кости торчат! - поддел ее Кирилл.

  - Алкоголик! - не осталась в долгу Ядвига.

  Обмен 'любезностями' перерос в полноценный скандал, во время которого Ядвига оставила Кирилла без сервиза.

  Зато к двенадцатой тарелке, разлетевшейся осколками по полу, Кирилл выяснил, что она его - кретина запойного любит. К пятнадцатой усвоил, что ей плевать на его огорчения по поводу замужества Киры. А после заварочного чайника твердо пообещал разгневанной Ядвиге больше не пить. Перекидав в Кирилла еще три чашки, от которых он успел увернуться, Ядвига рухнула в обморок. От истощения и нервного перенапряжения.

  Впоследствии, Кирилл шутил, что Ядвига ему понравилась с третьей тарелки. Эта взрывная парочка долго не могла найти общий язык, переворачивая вверх тормашками все.

  Помирились они в больнице, перед самым рождением Даниила. Там же Кирилл и сделал ей предложение (к безумной радости и облегчению Богдана).

  Спустя восемь лет в большом просторном доме семьи Радовых собралась многочисленная компания.

  - Даня! Прекрати мучать кошку! Лучше иди к тете Ядвиге! - пытаясь не повредить саму многострадальную кошку (между прочим, чистокровную потомственную сибирячку с ангельским терпением) я выдирала ее из рук довольного сына.

  - Мама! Ну ей же нравится, когда я ее глажу! - сопротивлялся Даниил, перетягивая Мусю на себя. Кошка стоически терпела себя в качестве каната и только укоризненно поглядывала на нас обоих.

  - Да оставь ты их в покое! - не выдержал Кирилл, громко стонавший на лестнице от смеха над нами.

  - Оставлю! Вот! Кстати, ты ими и займись! - я сграбастала сына и кошку в охапку, раздумывая, кто из них тяжелее и вручила опешившему Кириллу, чей дорогой костюм моментально украсила длинная шерсть Муси.

  - Кира! - расстроился он. - Это же...Армани...

  - Иди! - я величественно махнула рукой в сторону детской. - Займи ребенка, пока все не собрались! Мне фиолетово, от кого у тебя костюм и сколько он стоит - ты пришел к ребенку на день рождения и надеялся остаться чистым?!

  - Я же с работы! - попытался оправдаться крестный папа моего сына.

  - Твои проблемы!

  Я поспешно ретировалась на кухню, где суетился Яромир.

  - Помогать пришла? - улыбнулся он, ловко вытаскивая большой противень, на котором были подрумяненные булочки.

  - Нет! - замотала я головой, в очередной раз придя в священный ужас от скорости, с которой Яромир перемещался по кухне, успевая приглядывать за духовкой, аэрогрилем, несколькими кастрюльками и сковородками. При всем при этом он еще и нарезал салат. Яр категорично заявил, что на все праздники готовит только он и вот уже восемь лет мы млели от блюд его приготовления. Я, конечно, умудрилась освоиться на кухне, но до его уровня мне было как ... ну, неважно. В общем, далеко.

  - Тимофей еще не приехал? - вдруг нахмурился Яромир, посмотрев на часы.

  - Не знаю! - я охнула и помчалась в гостиную, где уже сидели Илья с Ариной и Ядвига с пятилетней дочкой.

  - Вы тут как?

  Троица мирно обсуждала огромный стол, накрытый в гостиной. По их мнению, если судить по количеству приготовленного и еще готовящегося, мы обоснуемся возле стола на пару недель точно. Я только отмахнулась - когда это Яромир готовил без королевского размаха?

  - Тетя Кира! А где Даня? - ко мне подбежала дочь Ядвиги и Кирилла.

  - С твоим папой наверху, иди к ним присоединись! - я развернула Полину по направлению к лестнице и легонько шлепнула. Полька рванула с места как ракета, попутно чуть не уронив с журнального столика бокал с соком, который я таки успела подхватить и даже ничего не расплескала. Я вспомнила, как Ядвига и Кирилл подбирали имя дочке. Ядвига долго ругалась, что к отчеству Кирилловна практически ничего не подходит.

  - Дети! - я поставила бокал на середину столика, рухнула в кресло и закатила глаза.

  Входная дверь распахнулась, впуская клубы морозного воздуха, снежинки и нескольких человек - Тимофея, родителей Богдана, самого Богдана, навьюченного какими-то пакетами и свертками.

  - Кира! - позвал он меня. Добежать до него я не успела - один из свертков не удержался, и вся горка плавно ссыпалась с его рук к моим ногам.