Сказки о сотворении мира - Ирина Ванка

— Освобожусь на недельку, попробую, — решил Женя. — Думаешь, ошибка? Какая ошибка? Там только твои анализы, да мои… да этой, Ниночки, дуры глазастой. Или ты намекаешь, что она твоя… Точно! — осенило Женю. — Ведь первоначальная версия именно такой и была. Ведь я поэтому отвез тебе книгу. Как я мог забыть? Но Марина вбила себе в голову, что я — ее сын. Я, а не ты. И оказалась права.

— С чем я вас обоих и поздравляю.

— А если нет, то кто же тогда моя мать? Теперь-то я точно знаю, что меня усыновили.

— Тебе так важно узнать?

— А тебе? Разве не хотелось узнать, откуда ты взялся?

— Мне — нет.

— Тогда… — доктор поднялся с кровати, — приятных сновидений! Слушай… а если надеть твои линзы… я увижу экран на стеклах?

— Испортишь глаза.

— Понял.

Едва за Женей закрылась дверь, призрак склонился над Оскаром. Длинные локоны коснулись плеча, дыхание пустило сквозняк и наполнило холодом душу скитальца.

— Не смей ко мне прикасаться, — сказал он, и виденье шарахнулась прочь. — Не смей никогда.

Используются технологии uCoz

Глава 2

Машина доктора Русого стояла по утру в каплях росы и отвечала всем требованиям бездорожья и маскировки. Заднее сидение, предназначенное для перевозки девиц, было закрыто темными стеклами. На лобовом был наклеен пропуск в гараж областной исполнительной власти. До какой-то степени эта мера предохраняла Женю от контакта с дорожными инспекторами, потому что его права были просрочены, а новые получить — оказалось задачей невыполнимой без связей и денег.

— Прав физик, — рассуждал Павел, протирая стекла машины, — надо девиц увозить. Скоро от зрителей житья не будет. Сейчас они деньги предлагают за гуманоида, пройдет время — приедут с волынами и ни фига не заплатят. Не, прав физик, увозить надо.

— Все равно… — сомневался Женя, — без Серафимы не могу. Что я ей скажу? Как объясню, куда они подевались? Пусть хоть съездят, простятся.

Сонных девиц Павел рассадил на заднем сидении и каждой дал по конфете. Девицы замерли, взявшись за руки. Только на подъезде к больнице слегка завозились, стали высовываться из окон, пока Женя не прикрикнул на них.

— Если Сима не разрешит — ничего не получится, — предупредил он. — Кто мы такие, чтобы решать? Кто дал нам право?

— Мы отсекаем лишние направления сюжета, — пояснил товарищу Оскар. — Бесперспективные направления.

— Откуда это известно? «Автор» тебе сказал? Кто ты такой, чтобы решать, какие направления в сюжете лишние?

— Это несложный сюжет, — уверил товарища Оскар. — В нем все очевидно.

— Тебе очевидно, мне неочевидно.

— Лишние завихрения сюжета отвлекают читателя от ключевых идей.

Машина уткнулась в забор у больничного дворика.

— Давай-ка выйдем, покурим, — предложил Женя, и товарищи перебрались из машины на скамейку.

— Послушай, доктор! Не пройдет и ста лет, как баба Сима преставится, тут уж ничего не попишешь. Как говорится, светлая память старушке. Но девки останутся тебе в наследство. Тебе, не кому-то еще. И как ты справишься? Что будешь делать, если при Серафиме не смог найти общего языка?.. Я скажу: они от тебя удерут, и буду бегать по свету от приключения к приключению, а ты будешь бегать за ними. Неизвестно, смогу ли я помочь вовремя. Неизвестно, увидимся ли мы еще раз когда-нибудь. Ты знаешь, у меня опасная работенка.

— Куда ты хочешь пристроить Нину?

— Вернуть туда, откуда явилась.

— Но это невозможно!

— Много лет назад бабка Серафима писала в редакцию «УФО» и слезно умоляла найти ее родственников. Я нашел и собираюсь выполнить ее просьбу. Успокой свою совесть, это моя проблема, я ее и решу.

— Когда это было! Нинка же боится «родственников», как чумы! Нет, я без разрешения не могу.

— Женя! Нина не просто гуманоид, найденный в лесу. Она человек. Притом, человек из очень далекого будущего. Из будущего, неизвестного даже всевидящему Привратнику. Ее миссия здесь вполне определенная.

— Может, ты знаешь, какая?

— Знаю. Нина твоя — разведчик, засланный сюда со шпионской целью. Нина, а не Лизонька.

— Нинка — полоумный ребенок.

— Именно полоумных эта раса засылает в качестве разведчиков во все обитаемые частоты, чтобы наблюдать и собирать информацию, потому что будущего у их расы нет, а прошлого — сколько хочешь. Придет время и им некуда будет деться. Чем меньше у них информации о частоте — тем безопаснее на ней жить.

— Ну, ты, физик, даешь!

— Послушай меня, доктор! Твой гуманизм может дорого обойтись человечеству. У расы, которой принадлежит это глазастое чудовище, «интерхрональная поличастотная ментальная сеть». Они видят глазами друг друга на расстоянии, слышат и чувствуют все, что надо. По небу эти твари летают чаще, чем ходят по земле, поэтому не надо удивляться их уникальной ориентировке на местности. Не Лиза бегает от тебя на режимные объекты, а Ниночка нашла способ манипулировать ею, потому что слабоумной особью управлять легче. И считывать информацию с дуры проще, чем с умного человека, потому что никаких кодов доступа на файлах не стоит. Бери, что надо. Одна — дура, другая — еще дурнее, а в результате, обе делают полезную работу для анонимного заказчика. Сейчас они любят Симу, а представь, что будет, когда Симы не станет? Давай, я верну их родственникам, а ты вернешься на хутор и уничтожишь вакцину Гурамова, что осталась в бутылке.

— Какой бутылке? — не понял доктор.

— Не знаю. Той, что Мирка привозила сюда для лечения Лизы. Или, может, не привозила?

— У Симы весь шкаф забит тарой с настойками. Я без ее разрешения ничего не трогаю.

— Ладно, я сам.

— Не знаю, не знаю, — мотал головой доктор. — Я так легко рассуждать не могу. С разрешения Симы — пожалуйста, делай с ними что хочешь, но пока Сима жива…

— Уже нет, — сказал Оскар.

— Почему?

— Думаю, она уже отдала Богу душу. В противном случае…

— Откуда ты знаешь? Что ты говоришь?

— Если я что-то понимаю в сюжетах нашего «автора», бабушка Сима умерла в ту минуту, когда я решил забрать девок. То есть, вчера после ужина. Сходи, проверь. Если я ошибся, значит, действительно не имею права, — сказал Оскар и вернулся в машину. — И пытаться не буду! — крикнул он доктору, убегающему в больничный корпус.

Девки продолжали сидеть, взявшись за руки. Тревожное ожидание начало свой отсчет сначала в секундах, потом в минутах. Оскар хотел подняться следом за Женей, чтобы утешить его, но передумал. Девицы на заднем сидении вдруг сдвинулись вправо, словно рядом с ними сел кто-то третий.