Бледнолицый шаман - Макс Брэнд

— Клянусь, — произнес Южный Ветер, — сегодня я видел бледнолицего отца!

— Сегодня?

— Да. Он стоял ближе, чем ты сейчас. Я поздоровался с ним за руку.

— Ты пожал руку нашему врагу? — взбешенно закричал Большой Конь.

— Да, он мой друг, и все это знают. Мы с ним поговорили.

— Ты разговаривал не с ним, а с его дурацким привидением! — вновь завопил шаман. — Я собственными глазами видел, что он не покидал дом и находился внутри целый день!

— Ты стал плохо видеть, — юноша взволнованно задышал. — Он превратился в туман, легкий, словно ветер, и ты бессилен увидеть его.

— А как ты докажешь, что говорил именно с бледнолицым колдуном?

— Я видел его лошадь!

— Ага, лошадь! — обрадовался шаман. — Вороной жеребец с крыльями ястреба?

— Нет, без крыльев, но неплохой конь. Уж ты должен его знать лучше других. Это был твой собственный жеребец, которого сегодня украли!

Громкий смех заглушил его. последние слова, Большой Конь затоптался на месте, собираясь выкрикнуть оскорбление, но не смог, и только успокоившись, спросил:

— Какую же новость сообщило тебе это живое привидение? Зачем ты собрал нас?

— Он сказал, чтобы мы все уходили отсюда.

— Ха-ха! — засмеялся шаман, — так я и думал. Конечно, ему не терпится прогнать нас отсюда, оставить у себя «красный глаз» и стяжать славу победителя. Значит, он послал тебя солгать и поплакать перед нами?

Тело Южного Ветра содрогнулось от гнева, но он знал, что если потеряет самообладание в присутствии старейшин племени, то лишится уважения, так как неумение владеть собой презиралось всеми индейцами. Он просто ответил:

— Белый отец не просил меня плакать перед вами и умолять, а просто передал предупреждение, которое спасет много жизней.

— Мы сами позаботимся о своей жизни! — отрезал Большой Конь.

В толпе послышался одобрительный гул.

— Ну давай же, давай! — стал торопить шаман юношу. — Мы здесь уже долго стоим и пока ничего серьезного от тебя не услышали.

— Это потому, что из-за твоих пустых слов не хватает места моим словам!

Как реакция на этот удачный ответ, раздался взрыв смеха. Большой Конь не смог тут же парировать выпад и стоял, пыхтя и покачиваясь из стороны в сторону. Воспользовавшись паузой, Южный Ветер продолжал:

— Пусть же все услышат меня, я сообщу вам, что услышал от честного человека, великого целителя, чьи дела вы видели. Он сказал мне, что апачей ожидают несчастья, если мы не уйдем из этого лагеря.

— Ха! — снова крикнул шаман. — А какой знак будет нам послан, если эти слова — правда?

— Мы увидим этот знак ночью, — мрачно проговорил юноша.

— Хорошенькое время! — с триумфом заявил Большой Конь, с улыбкой глядя по сторонам. — Люди Неба никогда не посылают знаки ночью, кроме может быть, только молнии.

— Нет, это будет не молния в небе, это будет кровь на земле! — возвестил Южный Ветер.

— Вот как? — воскликнул колдун, на которого тем не менее произвела впечатление уверенность молодого индейца. — Значит, знаком будет кровь на земле этой ночью? Так? И чья же кровь?

И он угрожающе протянул руку.

— Твоя! — громко закричал Южный Ветер, горя от возбуждения.

Среди взбудораженных индейцев поднялся шум. Большой Конь был поражен, словно ударом грома, и только судорожно открывал и закрывал рот, да шатался, словно пьяный.

Сын вождя продолжал звенящим голосом:

— Этой ночью ты умрешь! Это и будет знак для апачей, если ты только не образумишься и не постараешься убедить всех уйти, покинув первым этот лагерь!

К Большому Коню вернулся, наконец, голос и он пророкотал:

— Я, Большой Конь, опровергну этого лжепророка и докажу, что его колдовство не устоит перед моим. Клянусь, что буду жив утром! Кто тогда поверит бледнолицему обманщику? А над тобой, Южный Ветер, будут всю жизнь смеяться. Тебе все это привиделось, словно больному ребенку или старухе. Я не умру ночью и завтра докажу, кто из нас глупец, а кто — нет. Запомните все, что я сказал вам — я не умру!

Но словам шамана уже не было веры, на него смотрели с сочувствием, как на смертельно больного.

Глава 40

Рори не знал, что происходило в лагере индейцев, но осознавал, что делает самый опасный шаг в своей жизни, приближаясь к вигвамам апачей. Готового плана у него не было, все настолько зависело от случая, что в достижении своей цели он полагался только на судьбу.

В двухстах ярдах от костров, горящих среди жилищ апачей, он привязал мустанга к небольшому дереву — конь сослужил ему добрую службу, но пока не был нужен. Майкл понимал, что независимо от того, насколько успешно он справится со своим делом в лагере, решающим будет его уход после выяснения отношений с Большим Конем. Он надеялся, что сможет быстро пробежать это расстояние в двести ярдов и спастись до наступления рассвета.

На землю опустилась темнота, пронизываемая только сверканием звезд. Рори заметил, что вокруг лагеря кружит около дюжины наездников на случай непредвиденного нападения врага.

Он оставил винтовку в том месте, откуда вел наблюдение, и хорошенько запомнил его. Ему не нужно такое тяжелое оружие, по крайней мере пока он снова не сядет в седло. Оставив при себе револьвер и острый, словно бритва, охотничий нож, Майкл опустился на землю и осторожно пополз вперед. На его пути не было никаких укрытий, только разбросанные камни.

Приблизившись к линии, вдоль которой двигались индейцы-наблюдатели, он остановился, подождал, пока проедет один и прополз немного вперед в ожидании другого. Теперь наступила самая опасная часть операции. Если он промедлит и апачи увидят его, то это будет означать неминуемую смерть. Если же он попытается броском пересечь их маршрут, то возможность того, что его заметят, возрастет раз в десять, так как известно, что движущуюся фигуру намного легче засечь, чем неподвижную. Он остался лежать, глотая пыль, взбиваемую копытами и ожидая получить удар копьем в любую секунду. Майкл увидел, как приближается следующий всадник. Подтянув колени к голове и свернувшись калачиком, он приготовился к самому худшему. Приближающийся индеец издал боевой клич, послышался топот копыт, и над Рори вздыбилась лошадь. Он даже не пошевелился. Краем глаза Майкл увидел, как индеец замахивается копьем, но был настолько испуган, что руки отказались ему повиноваться и он продолжал лежать без движения. Однако смертельного удара не последовало. Наверное, апач сейчас позовет своих товарищей и они станут играть с бледнолицым, как кот с мышью. Но и этого не произошло. Индейцы обменялись гортанными возгласами, и их движение возобновилось.

Рори немножко пришел в себя и судорожно пополз дальше. Сейчас ему следует быть вдвойне осторожным, ведь он приближается к кострам и заметить его будет намного легче. Он не переставал думать о том, почему индеец, готовившийся обрушить на него копье, внезапно передумал. Возможно, апач увидел какое-то движение среди камней и поэтому кинулся туда, но в последний момент побоялся затупить свое острое копье о большой булыжник и стать посмешищем среди воинов.