Мифология Британских островов - Константин Королев

Простые люди Уэльса, однако, предпочитают поэтикорелигиозную теорию. А именно: в народе верят, что Тилвит Тег — души умерших, не настолько грешные, чтобы попасть в ад, и недостаточно праведные для рая. Они обречены оставаться на земле и жить в тайных укрытиях до Судного дня, когда для них откроется рай. Между тем им приходится либо без конца трудиться, либо без конца забавляться, но труды их бесплодны, а забавы не приносят радости.

Вариантом этого общего поверья является убеждение, что души эти принадлежат древним друидам: особенно интересно представление, намекающее на длительность «епитимьи» друидов и напоминающее легенду о Вечном Жиде.

Это поверье относится главным образом к коблинай, то есть к обитателям пещер и копей.

Другое предание производит фейри от злых духов еще более древних — тех самых, которых сбросили с небес вместе с сатаной, но они не попали в ад, а упали на землю, где им и дозволено мыкаться до Страшного Суда. Подробности этой теории объясняют, почему фейри в наши дни появляются так редко: они удерживаются от злодейств, чувствуя приближение Судного дня и надеясь на примирение с небесами.

Пророк Джонс объясняет повышенную активность фейри в Уэльсе, прибегая к поэтико-религиозной теории в изысканной форме.

Заметив, что в Монмутшире находятся люди настолько невежественные, что считают фейри счастливыми духами, потому что у тех водятся танцы и музыка, он доказывает в весьма пылких выражениях, что Тилвит Тег на самом деле «бестелесные души людей, живших и умерших, не познав благодати и спасения, как язычники и им подобные, чье наказание потому гораздо менее сурово, чем наказание грешников, знавших средство к спасению.

Почему в Уэльсе фейри являются чаще, чем в других странах? На это можно ответить, что, утеряв свет истинной религии в восьмом и девятом веке от Рождества Христова и приняв вместо нее папство, Уэльс погрузился во тьму, и духи тьмы осмелели до дерзости; люди же, как уже говорилось, в великом невежестве принимают оных духов за стайки детей, пляшущих и поющих на лужайках, и считают их счастливыми… и открывают им свои дома… Валлийцы завели тесное знакомство с фейри в царствование Генриха Четвертого, и зло возросло с суровыми законами этого правителя, запрещавшими, среди прочего, учить детей, отчего страна погрузились во тьму невежества. А эти жестокие законы были вызваны восстанием Оуэна Гландура и валлийцами, которые поддержали его в безумной надежде избавиться от ига саксов, не покаявшись прежде в своих грехах».

Оставив в стороне эти местные объяснения, можно с уверенностью сказать, что фольклор, относящийся к фейри в Уэльсе, как и в других странах, коренится в древней мифологии: это сверкающие осколки тех чудесных созвездий, которые сияют во мгле первобытных времен, великие и величественные, как само великое Неведомое, питавшее варварскую фантазию. С помощью современной научных исследований «эти века, которые мифы населили героическими тенями», стали к нам ближе, и скромные валлийские Тилвит Тег могут через столетия и эпохи пожать руки олимпийским богам.

Глава 9

СРЕДИННОЕ КОРОЛЕВСТВО: НИЗШАЯ МИФОЛОГИЯ ГЭЛОВ[54]

Историчность преданий. — Сиды, или ши. — Ведьмы. — Эльфы. — Лепрехуны. — Волшебные деревья. — Пука. — Проделки гэльских фейри. — Волшебный ветер. — Тропы фейри. — Бродячие огоньки. — Зачарованные места. — Проклятия фейри. — История Бидди Эрли.

Везде и всегда люди утверждали, что видели или вступали в физический контакт со сверхъестественными существами. Не было еще ни в древности, ни в наши дни общества, высокоцивилизованного или крайне отсталого, которое не хранило бы знаний или веры в сверхъестественные существа. И хотя рассказы о таких существах очень разнятся между собой, от народа к народу, от эпохи к эпохе, различия эти в целом поверхностны, и между такими случаями существует глубокое изначальное единство.

В Ирландии и Шотландии мир ши (сидов), то есть мир эльфов, фей и прочих существ, которые относятся к стихиям, не являются и никогда не были людьми, называют Срединным королевством; вполне удовлетворительный и выразительный термин. В древние времена и почти до нашего века этот мир — мир фейри сельские жители считали таким же реальным, как и обычный материальный мир, окружавший их. Но сегодня, хотя вера в сверхъестественное все еще живет в народе, старинные знания об устройстве, упорядоченной иерархии классов и каст, что составляют мир духов, почти утрачены. На деле очень часто призраков, которые есть по сути заблудшие человеческие духи, грубо и бестактно валят в одну кучу с самыми разными лепрехунами, клуриканами, пука, тюленьим народом, мерроу (merrow), демонами и остальными, как будто это одно и то же.

Откуда взялись древние рассказы о богах и героях, о людях и духах и о том, какой порядок царит в мире духов? Они передаются из уст в уста. Все традиционные предания — не более чем повторяющиеся пересказы того, что случалось с людьми в далеком прошлом. Те из этих преданий, что дожили до наших дней и наилучшим образом согласуются с материальным миром, который окружает нас, послужили источниками исторических сведений. Другие же истории, те, что труднее встроить в обычный порядок вещей, очень часто отметаются, их считают пустой игрой воображения. Некоторые истории и из первой и из второй категорий вполне могли повествовать о древних героях, чьи великие свершения с течением лет обрастали легендами. Со временем великие боги кельтских мифов безнадежно смешались с некоторыми героями древности, которые таким образом оказались на положении полубогов.

Так же дело обстояло и в гэльских областях: семья всегда была хранилищем устных исторических преданий. Когда, окончив дневные труды, семья — родовая семья, некогда значительно более многочисленная, чем наши сегодняшние семьи, включая дядьев, тетушек, двоюродных братьев и сестер, — собиралась у огня, и когда голод был утолен, и когда подступали сумерки, кто-нибудь из старших, а может быть, бродячий бард, начинал рассказывать и петь старинные предания. Дети жадно слушали его, буквально впитывая в себя каждое слово, чтобы в свою очередь передать их своим детям, когда придет время.

При той сложной системе, которая существовала у кельтов, рассказы о героях и их подвигах мгновенно входили в репертуар профессиональных бардов, и те художественно их приукрашивали, согласно строгим канонам зачастую растягивая их до невероятных размеров. И именно в процессе подобной художественной переработки обычно в этих рассказах появлялись всяческие преувеличения.

Но барды специализировались на героических сагах, повествованиях о богах и героях, потому что именно такие легенды больше всего интересовали самых разных людей и вызывали неизменное внимание слушателей. Рассказы о домашней жизни и о встречах с духами были для бардов бесполезны, потому что не являлись чем-то необычным; такие встречи случались ежедневно и с самыми обычными людьми. За некоторым исключением эти прозаические истории оставались на долю стариков, которым не было необходимости заглядывать глубоко в прошлое и которые рассказывали только то, что знали они сами, либо то, что было известно их родителям.

Уильям Батлер Йейтс писал в 1893 году в предисловии к своим «Ирландским народным сказкам»: «Предание передавали из поколения в поколение с такой точностью, что длинная история о Дейрдре, которая была записана в начале этого века, буквально слово в слово совпадала с древним манускриптом, хранящемся в Дублинском королевском обществе. И только в одном месте они не совпадали, но здесь ошибся, скорее, манускрипт — переписчик пропустил один абзац. Но такая точность свойственна скорее народным сказаниям и историям бардов, чем волшебным легендам — у последних как раз существует множество вариантов».

По тому же самому поводу профессор Джексон сказал: «Рассказ о Дейрдре, записанный в Барра Кармайклом, и история о жизни Кухулина, которую он же записал в Саут-Уист, местами до невероятности совпадают с ирландскими манускриптами, которые можно датировать девятым веком, хотя никто не знает, сколько эти предания до этого существовали в устной форме». Профессор Деларджи еще рассказывает о Керри-шанахи (shanachie), или рассказчике, который когда-то в молодости услышал большой кусок печатного варианта истории о Диармайде и Грайне; пятьдесят лет спустя профессор записал эту историю с его слов, и она совпадала с услышанным почти слово в слово.

Теперь что касается тех рассказов, которые явно повествуют о реальных исторических событиях, пусть в них для большего эффекта и добавили чудес и магии. И мы можем в наше время наблюдать, как они возникают и начинают увеличиваться в объеме. Их представляют в каждом городе, в каждой деревне нашей страны, на каждой деревенской вечеринке с танцами, начиная с того беспокойного времени, которое теперь эвфемистически называют «горестные годы». В таких песнях превозносятся деяния местных и общенациональных героев и описание их доблести с каждым пересказом только набирает блеск. Но с течением времени, когда между теми далекими временами и настоящим моментом появляется все больше других событий, такие истории вызывают все меньше интереса. Певцы и рассказчики прошлого уже умерли, а те, кто сегодня хранит и рассказывает эти захватывающие повествования, ничего не знают о тех славных и бурных временах, так что они просто механически пересказывают то, что заучили наизусть.