Счастье - Ким Чжэгю

На фоне вечерней зари четко вырисовывалась высокая, стройная фигура Дин Юсона, шагавшего рядом с маленькой Сор Окчу. И казалось, его глаза были наполнены этим тревожным вечерним пламенем.

Они шли медленно. Уже совсем погасли лучи заходящего солнца, а они продолжали идти, не нарушая тишины. Им так много хотелось сказать друг другу…

Заря погасла, с реки потянуло прохладой. На набережной они остались одни, слышались только всплески воды у берега.

Дин Юсон замедлил шаг.

— Окчу…

Сор Окчу остановилась.

— Окчу, я так рад нашей встрече, мне хочется многое вам сказать…

Сор Окчу стояла молча, низко опустив голову, придерживая руками раздуваемые ветром полы куртки.

— Если вы дорожите нашей любовью, почему вы до сих пор отстранялись от меня? Вы совсем не думали обо мне, — наконец сказал Дин Юсон самое главное.

— Товарищ военврач! — Почему-то в эти счастливые для нее минуты Сор Окчу вдруг захотелось назвать любимого именно так, как она называла его на фронте. Она подняла взволнованное лицо и жалобным голосом сказала — Умоляю вас, не надо об этом. Пожалейте меня, у меня сердце от боли разрывается.

У нее не хватило мужества сказать, почему она отрекается от своей любви, — ей было тяжело признаваться в своем увечье.

Дин Юсон не стал приставать с расспросами. Он все понял, а лишние вопросы лишь растравили бы незажившую душевную рану. В молчании прошло несколько минут. Сор Окчу наконец взяла себя в руки, она решила именно сейчас сказать Дин Юсону о своем решении.

— Товарищ военврач, можно ли вам сделать одно предложение? — тихо, стараясь не выдать волнения, спросила Сор Окчу.

— Конечно, можно, какое предложение? Я слушаю вас. — Дин Юсон заметил, что девушка волнуется.

— Если говорить откровенно, то еще в Хаджине, когда я получила письмо от Бонхи, я все обдумала и приехала сюда с определенной целью…

— Какой? Говорите, я слушаю вас. Только сначала пойдемте вон туда, там, кажется, есть скамья, — сказал Дин Юсон и повел Сор Окчу к скамейке, стоявшей у самой воды. Они сели, вода плескалась почти у их ног.

— Я все знаю о ваших спорах по поводу первой операции на человеке, и я хочу быть вашим первым пациентом, — на одном дыхании произнесла Сор Окчу эти слова, и ей сразу стало легче, словно она преодолела крутой подъем. И сразу вернулось привычное спокойствие, она без волнения ждала ответа.

— Что вы сказали? — Дин Юсон удивленно посмотрел на девушку, пораженный ее невозмутимым видом. — Нет, это невозможно… Да еще ничего и не решено…

— Товарищ военврач, Бонхи мне все рассказала. Вы должны меня понять, я рассчитываю на это. Ведь мое желание вызвано моим расположением к вам, стремлением принести пользу Родине. Я знаю о ваших чувствах ко мне. Спасибо вам за постоянство, но ведь и мое чувство к вам не прошло, поэтому я и приехала сюда. Я хочу вам помочь, и пусть случится самое непоправимое, я не боюсь…

Дин Юсон не отвечал. Перед ним была прежняя Сор Окчу, которая ради спасения раненых кинулась под огонь врага, которая, не желая обременять его, уехала от него. И вот она снова идет ему на помощь — предлагает свою жизнь, чтобы он успешно завершил свои труды, направленные на исцеление инвалидов войны.

«Что за удивительная девушка? — думал Дин Юсон. — Честная, мужественная, бесстрашная. Вот и сейчас предлагает себя для первой операции!»

Дин Юсон и гордился ее порывом, и в то же время пугался ее решения. Но нет, он не возьмет в руки скальпель, чтобы на этой девушке испытать свой метод.

— Спасибо, Окчу, — сказал он твердо, — но наш метод еще нуждается в тщательной проверке…

— Товарищ военврач! — Девушка с мольбой смотрела на Дин Юсона. — Зачем обманывать и меня и себя? Я не отступлюсь. Я вам говорила, что готова к любым испытаниям. Не бойтесь. Прошу вас, оперируйте первой меня, а не Хван Мусона! Говорю так потому, что я лучше, чем кто-либо, знаю о вашем отношении к этому больному. Я хочу до конца идти вместе с вами, рядом с вами, пока мы не достигнем цели.

Сор Окчу опять разволновалась и умоляюще смотрела на Дин Юсона.

— Дорогая Окчу, спасибо вам, большое спасибо. — Дин Юсон сжал руку девушки в своих ладонях. Его взгляд излучал любовь и восхищение.

— Это вам спасибо, — тихо отозвалась Сор Окчу.

Она поднялась. Дин Юсон тоже встал. Как хотелось ему сейчас нежно обнять девушку и без конца целовать ее пылающее лицо. Но нет, он этого себе не позволит. И он вспомнил… Как-то на фронте они вместе выполняли боевое задание. На обратном пути они набрели на поляну, всю пылавшую цветущими хризантемами. Они долго стояли, взявшись за руки, среди моря цветов и смотрели друг на друга горящими глазами. Ему неудержимо тогда хотелось обнять и расцеловать девушку, но он сдержался…

— Окчу, я искренне благодарю вас. Я самый счастливый человек на свете. Я счастлив, что моим спутником в жизни будет такой преданный друг, как вы… — Дин Юсон не мог дальше говорить, к горлу подступил горячий комок.

Повлажневшими глазами Сор Окчу смотрела на Дин Юсона и счастливо улыбалась.

Поднялся ветер, волнение на реке усилилось, ночной мрак окутывал землю.

7

Заместитель заведующего отделением Рё Инчже был потрясен. Он сидел у себя в кабинете и никак не мог прийти в себя. Два дня назад в клинику поступила больная Сор Окчу, он знал, кто она, — коллеги рассказывали о ее судьбе. Но он и предположить не мог, что девушка будет настаивать, чтобы ее первой оперировали по методу, разработанному доктором Юсоном. Первой! Это непостижимо. Такая на вид хрупкая, такая тихая, и на тебе! И откуда берется столько мужества, какая сила заставляет ее идти на самопожертвование?

Вспомнились рассказы Чо Гёнгу и Гу Бонхи о Сор Окчу и Дин Юсоне, да так живо, будто он слышал их голоса.

Рё Инчже погрузился в раздумье. Так верить в успех творческих поисков своего возлюбленного! Ведь полной гарантии нет и быть не может! И тем не менее готова идти на смерть, что вовсе не исключено. Но не может быть, чтобы девушкой руководила только любовь. Нет, такие люди общественные интересы ставят выше личных. И их любовь есть тоже продукт новых социальных взаимоотношений, окрепших в революционной борьбе, борьбе во имя блага трудового народа, которому они посвятили себя целиком.

И Рё Инчже позавидовал влюбленным. В его жизни ничего подобного не случалось. Да, любовь Дин Юсона и Сор Окчу — это любовь людей нового поколения. Какое это, оказывается, возвышенное чувство! Что может устоять перед такой любовью? Этим людям все по плечу.

Размышления Рё Инчже прервал стук костылей в коридоре. Затем дверь его кабинета отворилась и в комнату вошел Хван Мусон.

— Товарищ доктор! — Покрасневшее лицо Хван Мусона выдавало его волнение. Он сказал, что нигде не нашел ни Чо Гёнгу, ни Дин Юсона, поэтому без церемоний пришел сразу к нему, и скороговоркой добавил: — Первой оперировать Сор Окчу нельзя. Первая очередь моя. Прошу вас решить вопрос в мою пользу.

Просьба Хван Мусона не вызвала недоумения, но Рё Инчже явно оказался в затруднительном положении — он и сам еще не знал, когда будет эта операция и кто первым ляжет на операционный стол.

Хван Мусон, видя замешательство врача, настойчиво продолжал:

— Сор Окчу во время войны уже однажды спасла мне жизнь, рискуя собственной, и чудом осталась сама жива. А сколько она натерпелась лиха. А вы, как я узнал, хотите ее оперировать первой. Нет, этого я не допущу! — Последние слова Хван Мусон почти выкрикнул.

Рё Инчже по-прежнему хранил молчание. Что за люди?! Каждый стремится во что бы то ни стало первым лечь на операцию, которая не гарантирует благополучного исхода.

И тут в кабинет вошел Дин Юсон. Он, видимо, хотел посоветоваться с Рё Инчже по поводу очередных операций, какие предстояло делать во второй половине дня. Дорогу ему неожиданно преградил Хван Мусон.

— Товарищ Юсон, что же это делается? От вас я этого не ожидал. Разве можно первой Окчу… — Хван Мусон судорожно сглотнул.

— Товарищ Мусон, успокойтесь. Вам вредно волноваться. Прошу вас.

Дин Юсон помог больному сесть и сам присел рядом. Он, в сущности, ждал такой реакции со стороны Хван Мусона. Но когда столкнулся с ней, немного растерялся.

Дин Юсону нелегко далось его решение первой оперировать Сор Окчу, перед этим он провел несколько бессонных ночей. Думал он, конечно, и о Хван Мусоне. Он верил в успешное завершение операции, но все же стопроцентной гарантии успеха он дать не мог. Поэтому он хотел сделать первую операцию человеку, ему близкому. Таким человеком была Сор Окчу. Вот когда операция пройдет успешно и его метод всеми будет одобрен, когда он сам будет окончательно уверен, что стоит на верном пути, тогда он сделает операцию и Хван Мусону и другим. Вот почему Дин Юсон после долгих раздумий принял предложение Сор Окчу. В случае каких-либо осложнений он один ответит за все, в том числе и перед самим собой.