Пленники рая - Ирина Молчанова

— И как же?

— А так, приборы выходят из строя!

— Как у нас? — Алиса покосилась на ноутбук.

— Вообще-то нет.

— Тогда чего ты начал рассказывать это? — Ксюша поднялась. — Не верю ни одному твоему слову!

— Да не верь, мне-то что.

Алиса тихонько вздохнула.

— Так что с приборами-то?

— Ну там говорили, что если рядом привидение или что-то вроде того, приборы начинают работать как сумасшедшие. — Он словно в оправдание пожал плечами. — Не знаю, правда или нет, по телику много чего показывают.

— Да, но раздел по магнитному полю из физики еще никто не убирал.

— Хватит вам, нет тут никаких привидений, чушь говорите. Их вообще не существует. Это все выдумки из американских ужастиков.

— О-о дура, — не сдержался Денис.

Вернулась Рита, на ладони у нее лежали черные электронные часы.

— Не работают!

Алиса взяла часы и повертела в руках, после чего передала Денису. Ксюша с недовольным видом подошла к елке и сняла с ветки зеленого петушка.

— Что за урод!

— Украшала бы сама, — обронил Денис.

— Ну и что с ними? — глядя на Алису, спросила Рита, перемещаясь поближе к огню.

— Не знаю, возможно, Денис прав.

Повисло молчание.

— Знала же, что не нужно сюда ехать, — пробурчала девушка.

Денис встрепенулся.

— Ой, не заливай, это я не хотел ехать, так вы мне напели, как тут расчудесно.

— Сам не заливай, — Ксюша подошла к Рите и швырнула игрушку в камин, — ты сюда и приехал-то ради Лиски!

Огонь жадно облизал добычу, петушок точно живой корчился от боли. При виде того, как игрушка чернеет и уменьшается, Алиса ощутила животный страх. Она как воочию увидела себя в этом пламени и отшатнулась. Денис с Ксюшей принялись спорить, но она их не слышала. Хотелось плакать от отчаянья, убежать, больше не видеть и не слышать этих людей, когда-то так любимых ею, а теперь превратившихся в бесчувственных богомолов, пожирающих друг друга.

— Эй, — окрикнул ее Денис, — ты куда?

Она увидела перед собой дверь и взялась за ручку.

— С Рождеством, — прошептала Алиса, выбегая прочь. Даже тогда они не прекратили ссориться.

— Все из-за тебя, — прошипела Ксюша.

— Боже, скорей бы кончилась эта чертова неделя! — громко сказала Рита.

Алиса не стала слушать, что скажет Денис. «Нужно отсюда выбираться. Выбираться как можно скорее. Завтра. Больше так не может продолжаться». — У комнаты Кирилла она остановилась, постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. Парень спал.

— Кирилл, — негромко позвала она. В ответ тишина. Девушка прислушалась, пытаясь уловить дыхание. В комнате было темно, черноту рассеивал свет из открытой двери.

Стараясь не шуметь, Алиса подошла к кровати и снова позвала:

— Кирилл… Кирилл. — В голову полезли нехорошие мысли, и дабы успокоить себя, Алиса дотянулась до лампы на тумбочке и включила свет. Ее встретил пристальный взгляд аквамариновых глаз и еле заметная улыбка. Девушка не смогла сдержать облегченного вздоха.

— Я уже подумала…

— Что я умер?

Алиса нервно рассмеялась.

— Как ты?

— Нормально. — Он сел, одеяло соскользнуло, открывая безволосую грудь. Тонкий черный вьюнок спускался от пупка в темно-серые трусы-шорты, туда же, куда уходил высеченный точно из камня пресс. В памяти всплыли жалобы «Ночного маньяка» о том, что он никак не может накачаться, да и вообще набрал лишку. Захотелось напомнить, но девушка этого не сделала.

— Я пришла поблагодарить тебя, — Алиса переминалась с ноги на ногу, не отрывая глаз от черных волос внизу живота.

— Хотелось бы спошлить: «Как отблагодарить?» — но не стану.

«Уже спошлил», — неприязненно подумалось ей.

— Не смотри так, мне не нужна благодарность.

— Хорошо, ведь я уже поблагодарила, — отчего-то он ее раздосадовал. После столкновения на лестнице ей думалось, что их встреча должна быть иной. Хотелось, как на съемках фильма крикнуть: «Стоп», и заставить сценаристов внести изменения, а актеров переиграть сцену. Но она не была режиссером, и они не находились на съемках фильма, о чем Алиса успела неоднократно пожалеть за эти дни. Отмотать непонравившийся кусок ленты не составляло никакой возможности, но можно было все исправить, сделать вид, будто ничего, кроме слов благодарности, никто не произнес.

— Сегодня я видела ребенка.

— Да? — Кирилл проследил ее пристальный взгляд и слегка натянул одеяло.

Девушка сконфуженно опустила глаза и поспешила произнести:

— Он был одет в куртку Никиты и стоял прямо под окном.

— Значит, ребенок все-таки тут есть.

«Почему он так говорит? Неужели нечего больше сказать, кроме как констатировать то, что и так ясно?»

Повисло молчание.

— Еще я встретила беременную женщину в лесу, она пряталась от кого-то.

— Есть предположения от кого?

Внезапно она поняла, что ему совершенно безразлично, есть ли у нее предположения на этот счет.

— Есть, — неуверенно пробормотала Алиса.

Он приподнял брови.

— Я думаю, это Тамара, а прячется она от Саванчука. — Рассказывать что-то этому парню и тем более делиться опасениями резко расхотелось. Она посмотрела на проем двери и, сама того не желая, раздраженно бросила: — Я лучше пойду!

Кирилл откинул одеяло и в три прыжка очутился возле двери, высунул голову в коридор, после чего тихо затворил ее.

— Так почему ты решила, что эта женщина — Тамара, а прячется она именно от Саванчука?

Алиса оглядела его с головы до ног и пришла к выводу, что представляла его без одежды иначе. Стройный, широкоплечий, подтянутый, явно не без помощи занятий в тренажерном зале, куда «Ночной маньяк» мечтал отправиться, как только наберет достаточно силы воли.

— Могу одеться, если смущаю тебя.

— Нет!

Он широко улыбнулся, и у нее как раньше по спине побежали мурашки.

— Надеюсь, «нет» — это потому, что я не вызываю у тебя отвращения, а не потому, что ты стесняешься сказать, что тебе неуютно.

И тут она поняла, что в нем не так. Ей всегда нравился флирт Дениса, тонкий юмор, эстетичность каждого хорошо взвешенного слова, из которых он умело, точно паук, плел паутинку, обволакивающую и заставляющую потерять бдительность. Но ей никогда не нравилось откровенное, граничащее с пошлостью сладострастие. Хотелось красивой любовной игры, а совсем не того, что могли подразумевать слова Кирилла, больше напоминающее перепих на батарее в парадной. Она жаждала чего-то воздушного, как сладкая розовая вата, от запаха которой внутри просыпался смех, и его так много, что он вырывался наружу и точно сотня мыльных пузырей уносится в небо. Раньше, когда она думала, что «Ночной маньяк» и Кирилл едины, у нее не было сомнений, с кем разделить свои мечты, теперь мечты вместе с пузырями улетели, остались одни воспоминания.