Лето коронации - Маргарет Пембертон

Билли не допускал и мысли о том, что возвратиться домой Мэтью мешает стыд. Но он ведь не знал Мэтью так, как его знали она и отец. Впрочем, это относилось и к остальным соседям, поскольку он находился в учебном заведении уже с семи лет. Другое дело – Лука, Джилли и Джонни, которые вечно были на глазах. Поэтому никто не догадывался, что Мэтью очень раним. Только они с отцом понимали, как он, должно быть, стыдится своего опрометчивого поступка. Но все равно для Дейзи оставалось тайной, почему брат прячется от родителей так долго. По-видимому, существует какая-то иная причина его затянувшегося отсутствия.

Все эти перипетии не могли не породить напряженность в семье. Никого не предупредив, мама одна отправилась в школу Святого Озита, чтобы поговорить с директором. Леона ее поступок задел за живое, и он впервые в жизни обрушился на нее с упреками.

– По-твоему, я не способен сам во всем разобраться? – с горечью вопрошал он. – Или ты не хотела лишний раз напоминать директору о том, что приемный отец Мэтью цветной?

Дейзи и Лука недоумевали: родители никогда не касались этой темы. Но на этот раз Кейт не стала категорически отрицать подобное подозрение, а ответила довольно уклончиво:

– Я хотела сделать как лучше, поддавшись настроению. Ты в тот момент был на работе, Леон!

И, к ужасу мужа и детей, она разрыдалась, закрыв лицо ладонями. Леон обнял ее за вздрагивающие плечи и стал успокаивать. Но неприятный осадок у всех остался. Возможно, именно тогда в душе Дейзи и зародилось беспокойство, которое позже отразилось и на ее отношениях с Билли.

– Почему ты стесняешься нашей дружбы? – недоумевал он. – Что страшного, если кто-то увидит, как я подвожу тебя на машине до школы?

«Меня будут дразнить подружкой старьевщика, Билли!» – чуть было не выпалила Дейзи, но вовремя спохватилась и промолвила:

– Преподаватели станут упрекать меня за легкомысленное поведение: дескать, я отвлекаюсь от учебы.

А если она поступит в университет? Как Билли отнесется к их долгой разлуке? Дейзи крепче обхватила руками колени, живо представив Билли, прикатившего на стареньком дребезжащем грузовичке к студенческому общежитию Оксфордского университета. Ветерок растрепал ее коротко стриженные черные блестящие волосы. Разумеется, она не стыдилась его, но отчетливо понимала, насколько нелепо Билли будет выглядеть в той обстановке. Да он и сам испытает неловкость, схожую с ощущениями Леона во время его посещения частной школы Мэтью.

Услышав шаги у себя за спиной, Дейзи обернулась.

– Привет, любимая! – еле вымолвил запыхавшийся Билли, сбежав с пригорка. – Давно ждешь?

– Я ушла из школы пораньше, последний урок факультативный. Я позанимаюсь дома по этому предмету, – объяснила Дейзи.

Билли извлек из кармана джинсов расческу и привел в порядок растрепавшуюся шевелюру.

– Я мог бы заехать за тобой в школу, мне все равно по пути, – сказал он. – Я забирал из Блэкхита груз металлолома.

Он сунул расческу в карман и, обняв Дейзи за плечи, собрался поцеловать. Но в последний момент смелость оставила его, и он завел разговор на нейтральную тему:

– Хочешь пойти на следующей неделе на боксерский матч? Правда, вместо Зака на ринг выйдет Большой Джамбо. Не знаю, что там стряслось, но Джеку явно потребуется поддержка.

Дейзи вздрогнула: бокс она не любила, хотя Леон и подрабатывал в клубе «Эмбасси». Однажды Билли поведал ей, что в юности был награжден медалью за победу в боксерском турнире. Но любить этот вид спорта она все равно не стала. Что тут занимательного, когда двое мужчин изо всех сил лупят друг друга?

– Нет уж, благодарю покорно, – покачала головой она. – Я не понимаю, что хорошего в публичных мордобоях, да еще если они устраиваются в обход закона. Это – преступление!

– Но ведь это совсем не то, что ограбление или мошенничество! – возразил Билли. – Однажды кто-то назвал такие матчи нелегальными, и с тех пор все за ними повторяют. Твой отец порядочный человек, но он наверняка пришел бы на этот матч, если бы не история с Мэтью.

У Дейзи не было желания обсуждать с ним подпольные боксерские бои. Она считала, что они чем-то схожи с уклонением от налогов: даже законопослушные люди смотрят на такое сквозь пальцы, хотя деяние и преследуется законом.

– Нет, я туда не пойду, – повторила она. – Мне нужно заниматься…

– Куплю всякий хлам, кости, тряпки! – раздался у Билли за спиной чей-то насмешливый возглас.

Он обернулся: две девушки, ровесницы Дейзи, одетые, как и она, в школьную форму, шли по берегу пруда мимо того места, где они с Дейзи разговаривали.

– Куплю ненужные железяки и прочий мусор! – крикнула одна из подружек. – Эй, Дейзи Эммерсон! Разве ты не обещала мисс Бамби не выходить замуж за старьевщика? Или ты передумала поступать в Оксфорд? Решила всю жизнь раскатывать на куче хлама в грузовике своего мужа?

Девушки дружно расхохотались и, поддерживая друг друга, чтобы не упасть от смеха с откоса, пошли своей дорогой.

Если бы они ограничились тем, что обозвали Билли старьевщиком, он бы стерпел. Но то, что Дейзи обещала своей классной даме не выходить за него замуж, ранило Билли в самое сердце. Неужели она действительно разговаривала об этом с учительницей? И именно поэтому не хочет, чтобы он подвозил ее на своем грузовике к школе? Да она стыдится его, потому что собралась поступать в Оксфорд! Билли перестал сверлить ненавидящим взглядом спины удаляющихся насмешниц и, обернувшись, взглянул в глаза Дейзи. Вид у нее был расстроенный и виноватый. Следовательно, все услышанное – правда. Значит, она не собирается выходить за него после окончания университета! Там она найдет себе жениха получше – врача, адвоката или архитектора. Поэтому всячески и уклоняется от свиданий с ним в людных местах. Она не хочет, чтоб их видели вместе.

Ошеломленный своим открытием, Билли с трудом выпрямился и дрожащим голосом произнес:

– Ты разговаривала обо мне со своей учительницей? И ты согласна с этими дурочками из твоей школы?

Обескураженная происшедшим, Дейзи не смогла сразу ответить. Она молча смотрела на него, пытаясь сообразить, о чем он спрашивает. Наконец она стряхнула оцепенение и воскликнула:

– Разумеется, я с ними не согласна! Они просто глупы! Как ты можешь приравнивать меня к ним! – Она вскочила, не в силах спокойно сидеть.

– Разве ты не разговаривала обо мне с учительницей? – прищурившись, повторил Билли. Его трясло так, словно в него попала молния. Все вдруг стало ему до боли ясно: ну, конечно же, она его стеснялась! И никогда не собиралась заводить с ним серьезные отношения! Билли казалось, что его заживо раздавили в лепешку. Боль была нестерпимой. Как он сможет дальше жить?