Заговор в Уайтчепеле - Энн Перри

Грейси взглянула на грязную табличку, висевшую на кирпичной стене поверх фонаря. Митер-сквер. Неожиданно ей стало холодно, и по ее телу пробежала дрожь, словно она ощутила дыхание преисподней. Сердце ее как будто остановилось. По крайней мере, теперь девушка знала, зачем Линдон приходил сюда – в Уайтчепел, на Бакс-роу, Хэнбери-стрит и теперь на Митер-сквер. Она знала, что он разыскивал человека в большой черной карете, приехавшего сюда откуда-то. Фиппс вспомнила длинный список имен: Энни Чепмен, известная как Темная Энни; еще Долговязая Лиз, Кейт, Полли и Черная Мэри. Римус разыскивал Джека Потрошителя. Тот был все еще жив, и журналист считал, что знает, кто он. Линдон намеревался написать об этом статью и тем самым сделать себе имя.

Горничная повернулась и побежала обратно по аллее. У нее подгибались ноги, и она задыхалась, но не могла ни секунды больше оставаться в этом дьявольском месте. Ее охватил леденящий ужас. Она ощутила почти физическую боль и представила чувства, испытываемые женщинами в тот момент, когда они встречаются с убийцей взглядом и осознают, кто он. Нет ничего страшнее, чем заглянуть в глаза и душу того, кто делал это… и будет делать впредь.

Налетев на кого-то, Грейси испустила истошный крик и принялась колотить кулаками пространство перед собой, пока не почувствовала мягкую плоть и не услышала глухие ругательства. Отпрянув назад, она помчалась по Дьюк-стрит в сторону Олдгейт-стрит. Ей было безразлично, кто попался ей на пути и понял ли Римус, что она следила за ним… лишь бы как можно быстрее выбраться из Уайтчепела с его призраками и демонами.

Увидев омнибус, направлявшийся на запад, Грейси бросилась ему наперерез, испугав лошадей. Не обращая внимания на протесты и проклятия извозчика, она поднялась в вагон и рухнула на первое попавшееся свободное место.

– Можно подумать, за вами гнался дьявол! – добродушно произнес извозчик, и на его широком лице расплылась улыбка.

Это замечание было слишком близко к истине, чтобы воспринимать его как шутку.

– Да… – хрипло выдавила служанка из себя. – Так оно и было.

Она вернулась на Кеппел-стрит уже в двенадцатом часу. Бледная Шарлотта нервно мерила шагами кухню, насупив брови.

– Где ты была?! – набросилась она на девушку. – Я вся изволновалась за тебя! Что случилось? На тебе лица нет!

Грейси испытала такое облегчение, оказавшись дома, в родной обстановке, среди знакомых запахов свежевыстиранных простыней, хлеба, трав и сознавая, что миссис Питт переживает за нее, что, будучи не в силах произнести ни слова, бросилась хозяйке на грудь и разразилась рыданиями.

На следующий день она изложила тщательно откорректированную версию своих вчерашних приключений, с трудом превозмогая угрызения совести.

Глава 9

Телман старался не думать о Грейси, хотя это было чрезвычайно трудно. Ее взволнованное лицо всплывало перед его мысленным взором всякий раз, стоило ему лишь на секунду отвлечься от работы. Однако сознание того, что Уэт-рон наблюдает за ним и ждет, когда он совершит хотя бы самую незначительную ошибку, побуждало инспектора прилагать все возможные усилия для раскрытия этих проклятых краж со взломом. Нельзя было давать весьма недружелюбно настроенному против него новому начальнику ни малейшего повода. И усердие Сэмюэля было вознаграждено определенными успехами, внушавшими надежду на скорейшее завершение этого дела.

Кроме того, чаще, чем ему хотелось бы, Телмана посещали мысли о Питте, вызывавшие чувство вины и душевного дискомфорта. Было совершенно очевидно, по какой причине бывшего суперинтенданта сослали в Спиталфилдс. Какую пользу мог он там принести, следя за анархистами? Эта работа носила специфический характер, и в Особой службе служили люди, вполне успешно справлявшиеся с ней. По версии Корнуоллиса, это было сделано ради его безопасности, а для инициаторов этой ссылки она являлась наказанием за то, что он убедил присяжных в виновности Эдинетта. И Томас был уязвим, поскольку не смог установить причину убийства. Именно поэтому Телман испытывал чувство вины. Он все-таки был полицейским и имел возможность выяснить правду, – но выяснил лишь то, что Эдинетта взволновали какие-то события, произошедшие на Кливленд-стрит и вызвавшие бесконечную цепочку последствий, суть которых ускользала от его понимания.

Сэмюэль стоял возле цветочного рынка, в двух кварталах от полицейского управления на Боу-стрит, когда почувствовал, что кто-то остановился рядом и смотрит на него.

Это была Грейси.

Первой его реакцией была радость, но, увидев ее бледное лицо и поникший взгляд, что было столь нехарактерно для этой девушки, он встревожился.

– Что случилось? – озабоченно спросил инспектор. – Что вы здесь делаете?

– Мне нужно срочно поговорить с вами, – ответила она. – Не думаете же вы, шо я пришла сюда, шобы купить букет цветов?

В ее голосе прозвучали резкие нотки, и это насторожило Телмана. Он решил, что произошло что-то очень серьезное.

– С миссис Питт всё в порядке? – торопливо спросил он. – Она получила от мужа какую-то весточку?

Это было первое, что пришло ему в голову. Он почти не виделся с Шарлоттой после отъезда Питта, и в последний раз они встречались больше месяца назад. Может быть, ему следовало поговорить с ней? Но она могла бы воспринять это как навязчивость и даже дерзость с его стороны. Да и что Сэмюэль мог ей сказать? Миссис Питт все же была настоящей леди. Она ожидала от инспектора, что тот отыщет истину и докажет правоту ее мужа, чтобы того восстановили в должности на Боу-стрит, а ему не удалось сделать это.

Мимо протарахтела тележка с цветами, которая остановилась в нескольких ярдах от горничной и полицейского.

– Так что же все-таки случилось, Грейси? – повторил Телман уже более настойчиво.

Он увидел, как она судорожно сглотнула, и его охватил страх. Слишком многое связывало его с Кеппел-стрит, и он не мог просто отмахнуться от сложившейся ситуации.

– Я следила за Римусом, как вы сказали. – Горничная подняла голову и с вызовом посмотрела на него.

– Я не говорил вам, чтобы вы следили за ним. Я говорил вам, что вы должны оставаться дома и заниматься своими делами, – возразил инспектор.

– Спервоначалу вы сказали, шобы я проследила за ним, – упрямо повторила девушка.

Мимо них прошла пара. Женщина нюхала только что купленные розы.

Грейси была напугана. Телман видел это по ее лицу, позе и внутреннему напряжению, и это вызывало в его душе гнев и страстное желание защитить ее. Он тоже ощущал ледяное дыхание страха. Страха за нее.

– Вам не следовало делать это, – сказал он строго. – Вам надо было остаться дома, заботиться о миссис Питт и выполнять свои домашние обязанности.

Но увидев широко раскрытые глаза и дрожащие губы Грейси, Сэмюэл понял, что лишь причиняет ей боль, не давая высказаться.

– Ну, ладно. Куда же он ездил? – спросил он, значительно смягчив тон.

Телман злился на самого себя за свою неделикатность, за то, что слишком отдавался чувствам и слишком мало думал. Он не знал, как вести себя с этой девушкой. Она была так молода – четырнадцатью годами моложе его, – так отважна и так горда… Прикоснуться к ней было все равно что попытаться сорвать цветок чертополоха. Сэмюэль видел двенадцатилетних девочек, которые были крупнее ее, но никогда не встречал женщин, обладающих такой силой духа.

– Итак? – поторопил он ее.

Не обращая внимания на прохожих, Грейси смотрела на него, не отрывая взгляда.

– Я потратила все ваши деньги, – нарушила она наконец молчание.

– Вам же было сказано, чтобы вы не выезжали за пределы Лондона…

– Я и не выезжала! – парировала служанка. – Но я не обязана во всем подчиняться вам. Римус ездил в Уайтчепел… и ходил там по улицам, примыкающим к Спиталфилдсу. Он расспрашивал людей, не видели ли они четыре года назад разъезжавшую там большую карету. Местные жители ездят в лучшем случае на омнибусах.

Телман был озадачен.

– Расспрашивал о карете? – переспросил он. – Вы не знаете, удалось ему что-нибудь выяснить?

На мгновение ему показалось, что горничная вот-вот улыбнется, но ее улыбка умерла, так и не родившись. Полицейский чувствовал, что страх подавляет в ней все остальные чувства, и это вызывало невыносимую боль в его душе.

– Да. Римус не знает меня, вот я и подошла к нему совсем близко, и он задал мне тот же вопрос, что и остальным, – ответила Фиппс. – И я сказала ему, что видела четыре года назад большую черную карету. Он спросил, не искал ли ее пассажир кое-какого человека. Я сказала, что искал.

– И кого же? – спросил Телман внезапно охрипшим от волнения голосом.

– Я вспомнила ту девушку, которую похитили на Кливленд-стрит, и назвала имя Энни.

По ее телу пробежала дрожь.

– Энни? – Инспектор придвинулся к ней поближе. Ему хотелось прикоснуться к ней, обнять ее за плечи, но она могла оттолкнуть его, и он застыл на месте. – Энни Крук?