Невидимые линии. Границы и пояса, которые определяют мир - Maxim Samson
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О распространенности расизма в середине двадцатого века многое говорит тот факт, что одной стены - и очень скромной - хватило, чтобы превратить район из недоброжелательного в желанный. Кроме того, эта стена была далеко не единственным случаем, когда застройщики стремились привлечь белых жителей, принижая при этом их чернокожих коллег. По всей стране агенты по недвижимости нагнетали страх, что чернокожие люди вот-вот переедут в исторически белые районы внутри города. Это вызвало ажиотаж: новые жители приведут к росту преступности и падению стоимости недвижимости - так гласила легенда. Правительство стимулировало белые семьи воспользоваться щедрыми субсидиями Нового курса и купить новый дом на одну семью в пригороде, с белым забором, гаражом и большим количеством места для квинтэссенции - 2,4 ребенка. Началось "белое бегство". Многие агенты по продаже недвижимости получали огромные прибыли, продавая старые дома белых людей в пригороде чернокожим покупателям по завышенным ценам, что отражало отчаянное желание последних покинуть бедные, перенаселенные районы и нехватку доступного им жилья. В конце концов, они редко могли переехать в пригород вместе со своими белыми коллегами: ограничительные пакты широко использовались для того, чтобы запретить всем, кто не является "белым" (определения которых варьировались), посещать такие востребованные районы, а большинство чернокожих получали недостаточную зарплату, чтобы позволить себе такие дома.Многие спекулянты сдаваличернокожим недвижимость на , предлагая мало гарантий, несмотря на высокую стоимость, и это привело к тому, что жителям стало невозможно экономить деньги и эффективно содержать свои дома и районы. Лишенные инвестиций и услуг, эти районы могли только деградировать. И всякий раз, когда большинство белых людей видели их, они предполагали, что в этом виноваты сами жители, укрепляя свое дискриминационное восприятие. Понятие "гетто" и его ассоциация с чернокожими жителями прошли полный круг.
Напротив, пригород, который, как и подобает "городу моторов", был построен на предположении, что у богатых белых людей будут машины, стал золотым стандартом жизни двадцатого века. 8-мильная стена обеспечила дополнительный уровень предполагаемой безопасности для белых жителей этой части Детройта, поскольку риелторы хвастались тем, как она "защитит" их от чернокожего населения по другую сторону и как она гарантирует, что их недвижимость не упадет в цене. В более широком смысле она усиливала зарождающееся различие между городом и пригородом, которое в контексте США приобрело менее тонкие расовые коннотации. Стена продолжала олицетворять расовое разделение до тех пор, пока белая община, проживающая поблизости, не решила переехать подальше от города, особенно после крупных расовых волнений, потрясших Детройт в 1967 году.
Сегодня нет никакой юридической возможности разделить белых и чернокожих людей подобным образом: Закон о справедливом жилищном строительстве 1968 года объявил вне закона редлайнинг, запретив дискриминацию при продаже, аренде и финансировании жилья на основании таких характеристик, как раса, религия, национальность и пол. Теперь чернокожие теоретически могут жить там, где хотят.*Стена 8 миль больше не является официальным разделителем, но она продолжает существовать, напоминаяоб истории расовой сегрегации и дискриминации в стране даже за пределами южных штатов. Художники украсили ее открытый участок на мемориальной площадке Альфонсо Уэллса фресками, которые отображают как жителей района (например, детей, пускающих мыльные пузыри, протесты против справедливого распределения жилья), так и значимые фигуры в истории афроамериканцев (например, активистку движения за гражданские права Розу Паркс). Предприимчивая некоммерческая организация помогает малоимущим и безработным местным жителям изготавливать и продавать стеклянные подставки, на которых изображены фрески. Подъем на стену стал обрядом посвящения для многих молодых жителей района. Школы организуют экскурсии, чтобы использовать стену в качестве учебного пособия, а в марте 2021 года она была включена в Национальный реестр исторических мест в связи с ее значимостью. Сегодня она используется как символ сообщества, а не разобщенности. На самом деле она разделяет лишь задние сады людей.
Однако это не означает, что район стал расово интегрированным. Сохраняющееся разделение, как на земле, так и в психике, наиболее ярко проявляется на дороге, расположенной в одном квартале к северу и давшей название стене. В то время как крошечная 8-мильная стена занимает всего 0,8 километра с севера на юг, 8-мильная дорога - официальное название шоссе M-102 - является крупной магистралью, протянувшейся на 33 километра с востока на запад. Ее название связано с тем, что она расположена в восьми милях (13 километрах) к северу от центра колеса Мотор-Сити, Кампус Мартиус. В отличие от упомянутых ранее автострад, 8-мильная дорога не была построена или ориентирована с явным намерением разделить или вытеснить чернокожих жителей; скорее, геодезисты использовали эту бывшую грунтовую дорогу в качестве базовой линии для разграничения округов в южной части Нижнего полуострова Мичигана, имеющего форму варежки. Тем не менее, она стала восприниматься как разделительная полоса между бедным, преимущественно черным городом на юге и богатым, преимущественно белым пригородом на севере. Учитывая историю редлайнинга и бегства белых в Соединенных Штатах, этот город не одинок в формировании такой границы, но он почти наверняка является самым известным примером в стране.Будучи плакатом городского упадка в стране - место, которое широко, но не всегда справедливоассоциируется с пустыми участками, заброшенными зданиями, насильственной преступностью и исчезающей автомобильной промышленностью, - Детройт резко контрастирует с его процветающими пригородами, некоторые из
