Осколки света - Джоанн Харрис

– Нет, только не черное! Его все носят. Тебе надо выделяться.

Айрис увлекается модой, несмотря на скромный доход. Обычно она высматривает винтажную одежду в благотворительных магазинах. Чуть потрепанные наряды подходят к ее стилю, я бы так не смогла.

Творение из летящего желтого шелка она отвергла.

– Чел, нет! Что ж она, Большая Птица с улицы Сезам? Я сказала «выделяться», а не «вылупляться»!

Флориан, благоговея перед ее властностью, осмелился и ей предложить что-нибудь примерить.

Айрис умолкла.

– О нет, – мягко ответила она. – Парень, я в магазинах не покупаю. Я иду напрямую к дизайнеру.

Я вдруг вспомнила Адама Прайса, Кэти и коробку с костюмами. Волоски на шее встали дыбом. Я покосилась на свое отражение в большом зеркале. На мне было очень простое платье: красное, до пола, из джерси; оно ниспадало безупречными складками, похожими на текущую кровь.

Нашла! – прошептал внутренний голос (сегодня однозначно демонический). – Его ты наденешь на встречу выпускников. Им подожжешь вражеские корабли в Сиракузах.

Потом я заглянула в «дом» Айрис, и все рухнуло.

О нет! Айрис! О нет, нет!

– Что ты натворила? – прошипела я, затащив ее в примерочную кабинку.

– Вечно ты себя накручиваешь! Успокойся. – Айрис лучезарно улыбнулась. – Кстати, выглядишь просто отпад. Обязательно возьми.

– Тысяча фунтов! – произнесла я одними губами. – Как ты вообще меня улома…

– Берни! Успокойся, серьезно. – Айрис опять улыбнулась, а я снова вспомнила Вуди у кофейни. Впусти, я твой друг.

– Мы пришли делать из тебя красотку. Забудь ты о ценнике! Сосредоточься лучше на своем деле.

– Каком? Я ничего не делаю! – просипела я.

– Знаю. Сейчас сделаешь.

И тут я поняла. А заподозрила еще раньше, когда мы сошли с эскалатора. В ее «доме» я нашла оправдания. Айрис ворует. И всегда воровала. Поначалу комиксы и диски, потом бижутерию. А теперь Айрис крадет не потому, что ей не хватает денег, а из протеста: смешно столько требовать за тряпку, которую наденешь всего раз! Она разучила фокус…

Научилась, как Кэти.

Глядите! Я принцесса пиратов!

Я судорожно стянула красное платье и переоделась в свое. Какая нелепость! Я сошла с ума. Как вообще на это согласилась? Хотя понятно как. Кэти тоже это проделывала. Кэти вошла в «дом» Адама и переставила мебель, а ведь я ее не учила. Достаточно было стоять рядом, и она научилась сама. А теперь Айрис так же поступает со мной: управляет моими чувствами, толкает в пропасть.

Интересно, давно? Давно я невольно превратилась в ее сообщницу?

– Хватит! – прошипела я. – Айрис, не смей!

Айрис нельзя было остановить. Я и глазом моргнуть не успела, как она вышла из кабинки, взяла у Флориана бокал шампанского и выслушала поздравления с наступающей (выдуманной!) церемонией.

– Я обязательно посмотрю, – пообещал Флориан. – Буду за вас болеть!

Айрис его обняла.

– Знаю. Без тебя мы бы не справились.

– Я очень рад!

– И я. Спасибо, Флориан. Ты лучший.

Потом она спокойно положила платье в специальный чехол и безмятежно вышла из магазина, гордо подняв голову, как розововолосая амазонка, вернувшаяся с победой.

4

Понедельник, 9 мая

– А ты не думай, что это воровство, – убеждала Айрис. – Ты внесла свою лепту в борьбу с неравенством. Между прочим, эти элитные шмотки шьют на потогонных фабриках в каком-нибудь Китае. И вообще, дизайнеры передерутся, лишь бы знаменитости носили их наряды! Тот парень меня чуть не умолял, когда услышал про награждение на «Эм-ти-ви»!

– Айрис, нет никакого награждения! Нет, есть, конечно, но…

Она беспечно махнула рукой.

– Берни, докажи своим стервам-одноклассницам, какая ты красотка в вечернем платье! Ты заслужила! И тебе очень идет. Да было бы преступлением его не взять!

Я попыталась объяснить, что это и было преступление, но Айрис уже перешла к теме обуви.

– Какие хочешь? На каблуках или на плоской подошве? Я вот думаю…

– Айрис, послушай! Так нельзя. Нельзя использовать свои…

– Почему нет? Берни, ты не поняла? Ты так делаешь, потому что можешь! Разве не в этом суть?

Внутренний демон с ней согласен. Мы так делаем, потому что можем. Так работает баланс сил. Я всю жизнь верила в непреложные истины. Они просто есть. Я застилаю постель, Мартин едет на работу на машине. Или тратит горячую воду. Или предлагает другу свободную комнату, не спросив меня. Кто меня научил, что так надо? Кто сказал, что женщины бессильны? И почему я стыжусь доказать обратное?

– Айрис, у этих поступков есть последствия.

– Как у всего в жизни. Нельзя винить себя во всем. Теория хаоса, крошка! Бабочка садится на цветок в Кенте – на другом конце света тропический циклон! Что теперь, истребить бабочек? Срезать все цветы подчистую? Бросить на Кент атомную бомбу?

Меня еще трясло, но уверенность Айрис понемногу успокаивала. А может, Айрис забралась ко мне в «дом» и переставила мебель? Я уже запуталась. Понимала только, что мне вдруг полегчало.

– Смотри, чайная. Зайдем? Маленькие сэндвичи, кексы. Дорогой чай, на вкус точно духи. Угощаю. Давай?

Я кивнула. Потрясение от того, как Айрис использовала консультанта, понемногу проходило. И подозрение, что она и мной управляет, почему-то испарялось. А платье, еще минуту назад казавшееся ярмом на шее, быстро возвращало былой лоск. Никогда не носила такой красивой вещи. Украденное, не украденное…

Я последовала за Айрис в чайную, и мы сели у окна. Меня никто не замечал. Никто не думал, что мне там не место. Возможно, пропуском послужил огромный пакет с логотипом «Селфриджес». Возможно, меня затмила невероятная харизма Айрис. Так или иначе, я снова превратилась в невидимку.

Айрис заказала за двоих. Она знает, что я люблю. Сэндвичи с огурцом. Острые сырные шарики. Лимонный пирог, торт «Виктория». Чай с жасмином, на поверхности которого распускаются бутончики, подобно морским анемонам. Мы ели и пили; я даже посмеялась над нашим приключением и обсуждала с Айрис макияж, прически и туфли, словно для нас это обычное дело.

А почему нет? – рассуждал внутренний голос. – Что тут странного?

Я попыталась объяснить: мне в новинку иметь друзей.

Друзей, значит? – удивился голос вполне добродушно.

– Наконец-то, Берни. Делаешь успехи!

Может быть. Теперь-то я понимаю, что всю жизнь себя корила и считала, что не заслуживаю ничего хорошего. Из-за случая с мистером Д. А потом появился Мартин, и я из благодарности позволила ему себя поглотить. Превратилась в незаметную частицу, что вращается по его орбите. Его друзья стали моими друзьями. Его мечты стали моими мечтами. Я растворилась в нем и Дэне. Обменяла свой «дом» на лабиринт. Мартин заманил меня обещаниями и надеждой, что в один прекрасный день я смогу его отыскать. Тридцать лет прошло, а Мартин так и скрывается где-то за углом, прячется в лабиринте, который сам построил, а я по-прежнему блуждаю, как потерянный ребенок, и тщетно гоняюсь за тенями.

Айрис же свой дом держит открытым. Она приветливая, щедрая и по-своему хочет сделать мою жизнь лучше. Айрис стала мне подругой. Может, не как Кэти, хотя…

– Опять притихла, – заметила она. – В чем дело? Еще сладкого?

– Дай посмотреть татуировку.

Она пожала плечами и спустила лямку. Кожа зажила. Гирлянда из паслена под словами: «Больше никогда». Красиво.

– Можно потрогать?

– Валяй.

Колючие с виду стебли на ощупь оказались мягкими – как цветы, засушенные меж страниц Библии.

– Мне нравится… Привлекает внимание.

– А раньше не нравилось.

И не просто так. Я никогда не делилась с ней историей о Грейс и мистере Д. А теперь трясущимся голосом рассказала ей все над чашкой с остывающим чаем.

– Теперь ты знаешь. Вот о каких последствиях шла речь. Не совсем тропический циклон, но…

– Эта сволочь заслужила.

Такая она, Айрис, сказала я себе. Боевая, практичная, не знающая сожалений. Вот и хорошо. Хотела бы я стать хоть немного на нее похожей. Да только она так говорит, потому что не видела мистера Д. Не видела, как он вздрагивал при появлении любой девочки.

– Никто такого не заслуживает. Пойми, я его уничтожила! Заставила вырезать на коже слова!

– Нет, не заставляла. Только показала ему, кто он есть. Не твоя вина, что он не выдержал. Ты была ребенком. А он взрослым. Зачем ты взвалила на себя его ответственность?

Я покачала головой.

– Айрис, это еще не все.

Я начала ей рассказывать о Джослине Муре и парне в бейсболке, но она приложила палец к моим губам.

Тсс, Берни. Смотри.

Голос Айрис успокаивал, как дружеская