Лед, ветер и пламя - Аллеранс

Он почувствовал себя больным и несчастным и, если бы не поддержка Драко, почти готовым сдаться Волдеморту и просто умереть.

* * *

Два дня после возвращения из Парижа Гарри сражался с проклятьем старого Мерлина, стараясь изгнать холод и безразличие из своей души. Но вскоре он понял, что одному ему не справиться, и спустился вниз, ища поддержки у Малфоев.

Оба блондина взволнованно ожидали его. Люциус вздохнул с облегчением, когда он согласился с предложением Драко развеяться. Даже без леггилименции было очевидно, что теперь он поверил, что Поттер справиться с предательством Джинни.

В тот день Гарри с Драко напились до зеленых гоблинов, но зато стали еще ближе. Теперь его не смущала близость блондина, наоборот он искал ее в прикосновениях, в открытых улыбках собеседника. Ощущая его дыхание на своей коже, Гарри чувствовал, как с заледеневшего сердца сходит корка льда, а Мерлин в душе молодеет, превращаясь из желчного старика в горячего, молодого мужчину, обладающего невероятной магической силой.

Воспоминания, наконец, отпустили Поттера, и он вернулся в реальность. Драко перестал метаться на кровати и теперь спал, опустив голову на его плечо. Он был так прекрасен, что брюнет невольно залюбовался и, в который раз, понадеялся, что этот кошмар скоро кончится. Малфой очнется, начнет улыбаться и хотя бы язвить… «Пускай, только вернись! - пробормотал Гарри в белую макушку и уснул, видя летящий замок, который впервые с момента появления в снах, приближался к нему.

Глава 4. Одинокий ворон

За год, прошедший после смерти Дамблдора, Северус Снейп исхудал и усох. В его длинных черных волосах тут и там блестела седина, под глазами пролегли черные круги, кожа стала землистого цвета, а характер - еще более желчным и мрачным.

Получив привилегированное положение среди Упивающихся смертью, Снейп пользовался им с удовольствием. Его боялись почти все, поэтому старались угодить и не лезли с общением, зная его любовь к одиночеству. Фактически, в его дом, расположенный в Тупике Прядильщика, где он официально обитал, теперь приходили только два человека.

Один был Джон Паркинсон - трясущийся, исхудавший, бледный,- с которым Снейп раньше никогда не общался, считая посредственностью и трусом. Но, потеряв возможность встречаться с Люциусом, Северус предпочитал общество Джона, которого блондин всегда опекал. Правда, его визиты по-прежнему были весьма раздражительными.

Обычно Паркинсон приходил к Снейпу, чтобы пожаловаться, и тема их разговоров крутилась вокруг одного и того же: уехавшая в Штаты семья (жена и дети), боязнь умереть от руки Авроров или подвернувшись разгневанному Темному Лорду и, как ни странно, Люциус и его сын Драко.

- Хорошо Люц устроился. Сидит себе в тюрьме, в ус не дует. А я тут трясись, страдай… - говорил Паркинсон, сидя у камина и потягивая коллекционный коньяк тридцатилетней выдержки.

- Ну, так в чем дело? - привычно ухмылялся Северус, выслушивая это в очередной раз. - Иди, давай, покажи в Аврорате метку… Они нынче скоры на суд.

- Это разобьет моей жене сердце, - отрицательно качая головой, печалился Джон.

- А страх за тебя не разбивает ей сердце?

- Она глупа и думает, что у меня тут друзья.

Снейп закатывал глаза, а Паркинсон надолго замолкал. Потом поворачивал на еще одну проторенную тропинку и начинал нести полную околесицу:

- Бедная моя девочка до сих пор его любит.

Северус прекрасно знал, о чем идет речь. Паркинсон до сих пор лелеял мечты породниться с Малфоями, поженив Пэнси и Драко, что в создавшейся обстановке было глупо и даже смешно: глава рода сидел в Азкабане, а наследник находился в бегах. Однако Снейп охотно ему подыгрывал, всякий раз притворяясь непонимающим:

- О чем это ты?

- О твоем крестнике Драко, - непременно уточнял Джон, вздыхая. - Пэнси любит его, и могла бы стать ему прекрасной парой.

После этой фразы или подобной ей Северус позволял себе глухо смеяться и саркастично напоминал, что младшего Малфоя еще надо найти и, даже если это произойдет, не факт, что он испытывает к девушке ответные чувства. Именно ради этого маленького развлечения он и принимал Джона у себя, терпя его занудство и трусость, и заезженность тем.

* * *

Вторым визитером была Беллатриса Лестрейнж, которая по какой-то неведомой для зельевара причине считала его приятелем, а иногда и штатной жилеткой. Не являйся женщина фавориткой Темного Лорда, он не пустил бы ее на порог, так как она вызывала в нем омерзение, а любой ее приход был связан с риском раскрыться, как вражескому шпиону. Поэтому Северусу приходилось тщательно следить за своими словами, держать усиленный ментальный блок, что вызывало мигрень, и изображать радушие.

Беседы с Беллой тоже сводились к одной и той же избитой теме. Она грезила реабилитировать себя в глазах Темного Лорда, у которого впала в немилость после событий в Министерстве, когда разбилось пророчество, связанное с Поттером. Женщина строила планы, которые, в основном, вертелись вокруг поимки лохматого мальчишки, что не могло не нервировать Снейпа, поклявшегося его защищать.

Сегодня Беллатриса пришла с очередной идеей:

- Я решила проникнуть в дом Блэков, так как считаю, что гриффиндорский гаденыш скрывается там. Но почему-то защита не пускает меня, несмотря на кровное родство.

- Странно, если бы это было по-другому, - протянул Северус - Как бы я не относился к Поттеру, он не идиот и, если, в самом деле, прячется на площади Гриммо, то наверняка сделал все возможно, чтобы туда не попали его враги. А ты, моя дорогая, одна из первых в этом списке.

- Не может же защита мальчишки выдержать нашу совместную атаку. Если мы объединим усилия…

- Не думаю, что это поможет. Особняк совсем недавно был резиденцией Ордена Феникса, и его защитой занимался Дамблдор. Он, конечно, умер, но вряд ли она уже спала.

Северус был уверен в этих словах, так как сам проверял это и даже подновлял чары, тоже ожидая, что Поттер поселится в доме крестного.

Если честно говорить, то разговоры о Гарри вызывали в нем двоякие чувства. Пообещав его матери охранять мальчика, он до сих пор ненавидел его. И Джеймс Поттер, школьный враг, был совершенно ни при чем. Сын только внешне напоминал отца, и Снейп давно перестал их сравнивать. Но он не мог простить младшего Поттеру за смерть Лили, которая пожертвовала собой ради его спасения.

В последнее же время его преследовали мысли о том, что Гарри в очередной раз влез в его воспоминания - пусть добровольно отданные, но гораздо тщательней хранимые, чем те, которые мальчишка подсмотрел на пятом курсе. Они позволяли увидеть не маску, которую носил Снейп, а его истинное лицо.

Теперь зельевар думал, что напрасно поддался порыву, желая открыться и объяснить сыну Лили, почему ему доверял директор. Все-таки просьба Дамблдора - не приказ, и этого можно было избежать... Наверное.

* * *

- Как ты его спрятал? - внезапно раздался странный вопрос Беллатрисы, о которой, надо признаться, Северус забыл за размышлениями.

- Ты о чем? - не понял мужчина. - Прости, я задумался.

- Где твой крестник, мой племянник?

- Если бы я это даже знал, то не сказал бы. Или ты считаешь меня самоубийцей?

Северус недоумевал, почему эта тема вдруг возникла в их разговоре. После гибели Дамлдора Темный Лорд тоже лелеял мечту найти Драко. А когда вышла статья о появлении младшего Малфоя вместе с Поттером в Хилл-Вейле, где в руинах замка Хаффлпафф хранился крестраж, то мальчишка превратился во вторую персону нон грата. Но даже Волдеморт, узнав о Непреложном обете, данном Нарциссе Снейпом, перестал спрашивать зельевара, где его крестник.

- Знаешь, а я тут подумала, что Драко тоже в особняке Блэков, вместе с Поттером, - предположила Беллатриса, опасно близко подходя к истинному положению вещей. - Может, сколотим команду и нападем на дом?

- Это не могут быть просто наши соратники, раз ты говоришь о кровной защите, - напомнил Северус, начиная по-настоящему волноваться. - Где ты наберешь столько близких родственников Блэков? Ты же одна осталась.

- А ты?

- Не имею к ним, слава Мерлину, никакого отношения. Ну, или слишком дальнее - через родство Принцев и Малфоев.

Они замолчали, и в этот момент в окно влетела почтовая сова. Северус невольно вздрогнул, вспоминая последние послание, пришедшее в этот дом за прошедший год. Тогда ему писал Люциус. Сейчас пергамент, судя по почерку, тоже был от него. «Мерлин, этот «озабоченный многодетный папаша» подписался своим инициалом. Хоть «М» не добавил, и то плюс, - мелькнуло в голове Снейпа, прежде чем опасная гостья выхватила письмо из его рук и зачитала вслух:

«Северус,

Помнишь свои клятвы?.. Пришло время исполнить их.

Жду тебя срочно на старом месте. Л».

- Это что? Чья-то шутка? - удивилась Белла. - Или ты получаешь письма от женщин?

- Что тебя так изумляет? - хмыкнул Северус, радуясь ее фантазии, которая подбросила идею о любовном послании. - Или ты ожидала, что я дал обет целомудрия, а может, причисляла меня к представителям нетрадиционной ориентации?