Дитя Зла (СИ) - Химченко Павел

Вот она. Спит. Он не мог себе нарадоваться, медленно подходя к спящей под одеялом женщине.

— Мови… — тихо прошептал Алистер, легко дёргая женщину за плечо. — Уже утро, Мови.

Мовиграна медленно повернула к нему голову и чуть улыбнулась.

— Я поняла. Встаю.

Она откинула одеяло и быстро поднялась на ноги. Женщина закинула руки за голову и распустила чёрные волосы, которые сплошным полотном упали ей за спину.

— И что это? — с непониманием спросил Алистер.

— Причёску делаю. — держа в зубах палочки, ответила Мовиграна.

Женщина резко наклонилась вперёд, выбрасывая вперёд волосы. Она собрала аккуратный хвост на затылке, после чего выпрямилась и обвязала его тонким шнурком. Затем в несколько ловких движений она закрутила хвост вокруг основания и начала вставлять в него палочки, что оказались резными заколками.

Алистер полностью погрузился в это зрелище, чувствуя как по телу пробегают мурашки.

— Идём, — женщина покончила с причёской и проверила свой нож за поясом, — у нас мало времени.

— Это было красиво. — растерянно ответил паладин.

Мовиграна обошла его и вышла на улицу, паладин поспешил за ней.

— Что ты будешь делать?

— Я должна отобрать животных.

— Тебе сейчас нужно дать людей?

— Да. И чем раньше, тем лучше.

Паладин решил направиться сразу к военачальнику Онагосту и не прогадал. Воевода охотно согласился выделить для этого дела двенадцать человек и предоставил карт–бланш на любых животных в обозе, кроме лошадей. Ни одного вопроса от него не прозвучало, что очень обрадовало паладина.

Алистер заметил на руке женщины украшение ‒ янтарный браслет из крупных камней. Мовиграна оседлала своего коня, на котором был прикреплён кривой, окованный бронзой, посох, с огромным янтарём в навершии.

Расспросить об этой причуде у паладина времени не оказалось ‒ дикарка сразу повела свой отряд к обозу, выбирать животных.

Прекратив летать в облаках, Алистер взял себя в руки и настроился на грядущий бой.

Меч, который принесла ему Мовиграна, был и вправду великокняжеским. Алистер видел его всего лишь дважды за всю свою жизнь. Но оглядев внимательнее эфес и навершие, он понял, что видел его не дважды, а трижды! Вчера, во время переговоров, он видел эту же рукоять и яблоко; этот меч торчал из ножен Всеволода!

«Она стащила меч у Всеволода? Вот так женщина! — восхитился паладин и тут же пришёл в ужас. — У Всеволода?! Что она делала у Всеволода? Что всё это значит?!!»

Заметив, что он снова мечется в мыслях аки дикий зверь в загоне, Алистер тут же принялся себя успокаивать, стараясь переключить мысли на что–то более важное.

Паладин подозвал своего оруженосца. С горем пополам юноша смог проверить все застёжки и ремешки под чутким руководством господина.

Алистер проверил своего скакуна, которого он угнал из Ружанского замка. Благо тут оруженосец поработал на славу, заранее правильно надев седло и сбрую.

Паладин не стал менять коня, потому что только у небесного воинства была выведена особая порода крепких и выносливых лошадей, способных стремительно нести в бой закованных в металл мужчин.

Алистер залез в седло и вооружился кавалерийской пикой, закрепив ножны одноручного меча на поясе. Ему пришлось оставить свой двуручник в лагере из–за невозможности его применения в бою верхом.

Весь лагерь ходил ходуном, создавая громкий шум на сотни шагов вокруг. Всюду сновали воины, гремело снаряжение, ржали кони и выкрикивались приказы.

Во всём этом хаосе Тихомир разыскал Алистера и привёл к своим дружинникам, где паладин вновь провёл инструктаж и сказал воодушевляющую речь.

Тут же находился отряд с сифонофорами, возле которых мухами всё крутились и крутились Лангард и Казанец; изобретатели что–то бесконечно проверяли и каждую секунду раздавали указания своим подчинённым. Здесь паладин тоже уделил время, ещё раз подробно всё оговорив.

— Факельщики готовы? — Алистер обратился к Тихомиру.

— Обижаешь, друже. Всё сделаем в лучшем виде!

— Тогда в путь, Тихомир.

Огромное войско ступило на бескрайнее поле, что упиралось в горизонт куда ни глянь.

Чтобы только дойти до места сражения, Радомиру потребовался час. Столько же ушло и на развёртывание боевым порядков.

Глава 3 ч.5 Кровавые сумерки

Алистер проводил рекогносцировку, осматривая будущее место сражения. Вдалеке он видел, как войско Всеволода строится в боевые порядки.

Паладин проезжал рысью то место, где будут установлены заграждения от небесного воинства. Кинув взгляд в сторону врага, он увидел лёгкий блеск двух всадников, скачущих за чёрным небесным воином ‒ Первый Мастер также проводил рекогносцировку.

«О, Боги, только бы он угодил в ловушку.» — бормотал себе под нос Алистер.

Приготовления закончились. Радомир выстроил своё войско сообразно намеченному плану, разместив на правом флаге деревянные заграждения в опущенном положении. Противников разделяла узкая полоса земли в четыреста шагов шириной.

На ясном небе высоко в зените светило солнце, согревая охладевшие от страха поджилки славиземцев. Тысячи ратников ожидали начала кровавого побоища, и каждый знал, что сегодня прольётся его кровь.

Стоявшие в плотном строю воины упирались друг в друга плечом, создавая неприступную стену, готовую выдержать натиск врага пусть даже ценой своих жизней.

Радомир гордо восседал на гнедом коне, положив своё брюхо на переднюю луку седла. Тройная кольчужная рубаха, препоясанная широким ремнём, округляла и без того широкого мужчину. Под кольчужным капюшоном виднелась плотная чёрная повязка, что фиксировала челюсть. Поверх кольчуги накинуто коричневое сюрко с изображением летящего жёлтого сокола — герб Ворсуньского княжества.

Главнокомандующий находился на маленьком холмике, с которого открывался вид на всё пространство, где будет разворачиваться сражение. Он медленно водил глазами по своим полкам, внутренне готовясь к тяжёлому бою.

Князь понимал, что сегодня — переломный день не только в его жизни, но и в судьбе всего Славизема. Цена поражения несоизмеримо выше цены за победу.

Донёсся отдалённый звук рога и войско Всеволода двинулось вперёд, медленно приближаясь к Радомиру.

— Застрельщики, в бой! — прокричал Изяслав и из его построения выступили лучники.

Сотники выкрикивали команды, задавая темп стрельбы по готовности; начался обстрел приближающейся пехоты Всеволода. Вражеские застрельщики также двигались впереди своих построений, открыв ответный огонь.

Пролилась первая кровь.

Радомир поправился в седле, когда увидел первого гонца, что приближался со стороны центрального полка; рядом с князем стоял Онагост.

— Господин, князь Изяслав передаёт, что его застрельщики уже ведут перестрелку с врагом. Скоро завяжется рукопашный бой!

Князь молча кивнул.

— Передай ему, чтобы он ни в коем случае не сдвигал позиции. Ни преследовать, ни отступать. — поручил гонцу воевода Онагост.

Следом прискакал второй гонец.

— Господин главнокомандующий, князь Сновид сообщает, что его всадники уже вступили в схватку с врагом и понесли значительные потери, но смогли оттеснить конницу противника назад.

Радомир также ничего не ответил, сурово взирая на завязывающееся сражение.

— Передай ему, чтобы никакого преследования. — приказал Онагост.

Изяслав крепко держал поводья своего коня, удерживая его на месте. Князь находился в тылу своего полка, ожидая сближения с противником. Твёрдый, полный решимости взгляд устремлялся на центральное боевое формирование врага, которое медленно приближалось к нему.

— Господин, наши застрельщики проигрывают! — раздался жалобный голос подбежавшего сотника.

— Стоять на месте и стрелять! — грозно крикнул князь, стараясь заглушить доносящиеся с фронта вопли раненых. — Сегодня день нашей славы!

Тёмно–серая волна медленно накатывала на полк Изяслава, а за их плечами вдали, словно серебристое море, стояло стройно небесное воинство ‒ безоговорочный залог победы.