Живущий Правдой - Сергей Анатольевич Шаповалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я готов выслушать тебя. Говори, – без особого интереса разрешил правитель, раздраженный бестактностью жреца.
Тут же, как из-под земли возник Нетшсук.
– Речь коснется некоторых религиозных тем, которые необязательно выслушивать чати, – намекнул Аменнеф, даже не взглянув на Нетшсука.
– Нетшсук распоряжается строительными работами новых храмов, – возразил правитель.
– Следить за строительством – дело трудоемкое, требующее много времени. Если старший над строителями проводит время в празднестве, то и дома его потом рушатся. Я надеюсь, уважаемый Нетшсук знает теорию пропорций? Ах! Он даже о такой не слышал. Он хотя бы имеет понятия, как кладут стены: сначала песчаник, потом известняк или наоборот? Что лучше закладывать в фундамент: диорит или серый базальт? Уважаемый распорядитель строительных работ не имеет понятия о самых элементарных вещах, – подвел итог старший жрец храма Ипетасу. Он даже ни разу не взглянул на чати. – Я огорчен. Его храмы не простоят и года.
Нетшсук стал похож на тупого ученика, отвечающего урок. На лбу выступили красные пятна. Глаза испугано забегали то на жреца, то на правителя
– Я недавно его назначил, – с чуть заметным раздражением оправдывался правитель. Он злился не на жреца, а на Небнуфе, который не мог ничего возразить.
– Никто не смеет оспаривать твой мудрый выбор, – парировал Аменнеф, – но и подучиться не мешало твоему назначенцу. Я, жрец, ничего не смыслящий в возведении зданий, понимаю больше, чем старший строитель. Это – неправильно.
– Ты хочешь поговорить со мной наедине? – сдался Тутанхамун.
– Надеюсь на твою благосклонность. Я отниму совсем немного твоего драгоценного времени.
– Хорошо. Оставьте нас! – приказал правитель.
– И мне уйти? – обиделась Анхсэмпамун.
– О, радующая сердце правителя в Доме его. Сияющая красотой, подобно луне. Вряд ли тебе будет интересно слушать речи нудного жреца, – тактично попросил ее удалиться Аменнеф, натянув на гладко выбритое лицо холодную улыбку.
Девушка повернулась, всем своим видом показывая, как она недовольна, и направилась к пруду. Вслед за ней мелкими шажками засеменили полунагие музыкантши. Нетшсук побрел восвояси вместе с помрачневшими вельможами.
– Ты непочтителен с правительницей, – косо взглянул на жреца Тутанхамун.
– Я сто раз извинюсь перед сиятельной, – пообещал Аменнеф, нисколько не смутившись.
– Что за дело столь секретное и срочное? И вообще, что от меня хочет жречество Амуна? Я вернул вам все храмы, дал земли, людей. Ипетасу восстанавливают за счет казны, достраивают предел, что начал мой Дед…
– Твои дела достойны самого глубокого уважения, – согласился Аменнеф. – Здесь ты поступил, как мудрый и дальновидный правитель.
– Тогда: чего хочешь?
– Жречество обеспокоено делами на севере. В наших храмах, что в Лабане и в Приморье творят погромы. Жрецов изгоняют. Да не только храмы разоряют, достается и твоим подданным – простым труженикам. Беженцы хлынули к Северным Воротам.
– Вернется из Куши Хармхаб, я поручу ему навести порядок. Пока Азиру держит в страхе Приморье. Он мой верный слуга.
– Азиру – предатель. Не стоит ему доверять. Он продался Суппилулиуме, и тому есть доказательства.
– Суппилулиума называет меня братом, – жарко возразил правитель. – Мы постоянно обмениваемся дарами. Вскоре он обещал прислать мне целую тысячу своих лучших воинов и сотню колесниц с колесничими.
– Есть притча про то, как волк нанялся охранять овец. В итоге пастухи остались без стада.
Брови правителя сердито сошлись к переносице. Он чуть не задохнулся от гнева.
– Почему вы вечно меня поучаете, одергиваете? Ты, Эйя, Хармхаб. Я уже не ребенок.
– Мы всего лишь советуем, – успокаивающим тоном остудил его Аменнеф. – Мудрость правителя безгранична. Разве мы, простые смертные, прах у ног твоих, смеем учить сына Амуна?
– Посланник от Суппилулиумы тоже дает мне советы и довольно-таки мудрые. Чем его советы хуже? Он научил меня, как поступать с посланниками Ассирии и Вавилона, чтобы они трепетали и не требовали много золота за свои жалкие дары.
Глаза жреца вновь похолодели. Слова прозвучали жестко:
– Для посланника Хатти Та-Кемет – чужая земля, для нас – родная мать.
Тутанхамун слегка смутился. Все же перед ним стоял верховный жрец Амуна, мудростью и ясновидением которого наделили Боги. Его слова много стоят. Все правители, даже самые выдающиеся никогда не пренебрегали советами слуг Богов.
– Что я, по-твоему, должен сделать?
– Поменьше слушать заморских гостей. Отдалить от себя хеттов. Пусть дают советы, но не более. Все высокие должности, которые занимают инородцы, надо передать надежным чиновникам, для кого Та-Кемет больше чем кусок продажной земли. Нетшсука заставить заниматься строительством, раз уж он на этой должности, и поменьше лебезить перед послом Суппилулиумы.
– Это все? – Тутанхамун поежился от нетерпения.
– Самое важное! Не смею указывать, но настойчиво прошу правителя прислушиваться к словам его верного слуге Эйе. Он руководит всем жречеством, он мудр и пережил трех правителей.
– Он стар, – огрызнулся Тутанхамун.
– Как будет угодно правителю. Я прах у ног твоих. Но старость – кладезь мудрости, а юности свойственно ошибаться. – Последние слова прозвучали довольно-таки настойчиво и жестко, но правитель не смел возразить. Аменнеф сковал его волю и полностью подчинил себе, хотя даже голоса не повысил.
Старший жрец Амуна поклонился, прося разрешения удалиться. В последний миг, он все же заметил, что юношеское упрямство так и не исчезло во взгляде правителя.
Глава четырнадцатая
Эйя совсем занемог. Слабость наваливалась на все тело. Ноги не слушались и опухли. Грудь сдавливало. При каждом резком движении сердце начинало бешенное колотиться. Аппетит пропал. Во время дневной жары тупая боль отдавалась в висках, как будто голову сжимали между двух камней. Знахари суетились подле больного: готовили отвары, ставили примочки. Пелена дыма от воскуриваний не выветривалась из покоев. Жрица из храма Изиды сидела в изголовье у Эйи и неустанно читала заклинания, отгоняя недуг.
Аменнеф появился без доклада, как всегда неожиданно. Взглянув на больного, он озабоченно покачал головой.
– Не вовремя ты захворал.
Эйя жестом выгнал всех из покоев и настороженно взглянул Аменнефу прямо в глаза.
– Ты говорил с правителем?
– Говорил. – Аменнеф безнадежно покачал головой. – Мои слова для него, что назойливые мухи. К сожалению, я вынужден срочно отправляться в Хекупта. В городе появилось много беженцев. Люди пытаются укрыться от войны. Надо позаботиться, чтобы хватило продовольствия. Нельзя допустить распространение болезней. Мне донесли, что на границе Вавилона и Ассирии проснулся дух чумы. Чудовище вновь пожирает людей.
– Чума? – встрепенулся Эйя.
– Не беспокойся. Я соберу в Хекупта всех самых сильных заклинателей. Вместе мы отведем беду от нашей земли. Об одном тебя попрошу: быстрее поправляйся.
***
Охотники гикали, созывая собак. Конюхи распрягали вспотевших коней из колесниц. Жаркий день в пустыне плавно переходил в оранжевый вечер, тихий и безветренный. Слуги ставили шатры, повара разводили огонь в жаровнях. Музыканты лениво тронули струны.
Тутанхамун усталый, но довольный сидел на легком походном троне. Он был в одном набедреннике. Голову укрывал полосатый платок. Золотой урей сиял на челе. Перед
