Я вылечу твою собаку - Юлия Крынская

Роберт сидел, прислонившись к стене. Бледный как полотно, в одной руке он сжимал крупный осколок разбитого стакана, а в другой — телефон.

— Хороший мой, что с тобой? — испуганно зашептала я по-русски и опустилась перед ним на колени. Аккуратно разогнув пальцы, забрала стекло и нащупала нитевидный пульс. Глаза Роберта смотрели сквозь меня. Он начал заваливаться на бок.

— Роберт, — я удержала его и похлопала по щекам: — Роберт, что ты принимал?

Эванс еле слышно замычал в ответ. Если причина его состояния — алкоголь, то не смертельно. Я осмотрелась, но упаковок от лекарств и шприцов не нашла.

— Давай-ка в воду залезай, дружок! — скомандовала я.

В ответ — ноль эмоций. Пришлось действовать самой. К счастью, Роберт не сопротивлялся. Я засунула дорогого друга в ванну и приступила к реабилитации с помощью водных процедур. Через полчаса он лежал в кровати, завернутый в полотенце, накрытый одеялом, и стучал зубами. Опасность миновала. Я заперла номер Эванса снаружи и вернулась к себе за медицинской сумкой.

После «бразильских каникул» Леон снимал меня с ломки. Ему и раньше доводилось выручать звездных приятелей, боявшихся огласки. И во время лечения он научил меня множеству премудростей из области наркологии. К завтрашнему дню раздолбай-коллега будет огурцом! У своей двери я поняла, что обычным путем в номер не попасть — мой ключ остался внутри. Пришлось второй раз лезть через балкон.

— Ты что делаешь? — стуча зубами, спросил Роберт, когда я начала разбирать около него переносную капельницу.

— Возвращаю тебя к жизни, — сердито буркнула я, развешивая пакеты с раствором и лекарствами. — Работай кулаком.

Роберт смотрел на меня со священным ужасом, но не сопротивлялся. Наконец иголка воткнулась в вену, процесс пошел. Я молча наводила в комнате порядок, краем глаза наблюдая за пациентом. Ему полегчало, и он заснул. Вся прелесть выходного дня испарилась. В моем взбудораженном мозгу один за другим возникали вопросы. Почему Роберт так напился? Это обычное явление или из-за моего отказа? Зачем ему понадобилось стекло? Что случилось бы, не приди я вовремя? Почему сегодня я люблю его еще крепче? Где мои благие намерения?

Спустя пару часов я заказала из ресторана чай и легкий ужин на двоих. Роберт проснулся и удивленно огляделся по сторонам — от былого беспорядка не осталось и следа. Я сняла капельницу и свернула пункт первой помощи.

— Джил, прости, — тяжело сглотнув, тихо произнес Роберт. — Я не знаю, что на меня нашло.

— Приведи себя в порядок, потом поговорим, — я вышла на балкон, чтобы не смущать Эванса.

Вскоре он возник за спиной и обнял меня. Я плотнее прижалась к его груди. Дыхание, ровное и сильное, касалось моей макушки.

— Пойдем, Джил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Роберт привел меня в комнату и усадил за накрытый стол.

— Мы должны быть вместе, — изрек он таким голосом, что у меня внутри что-то оборвалось.

— Это невозможно! — я схватилась за кулон, будто за спасительную соломинку.

— У нас нет выбора. Я люблю тебя, а ты — меня, — безапелляционно заявил Роберт, допивая остывший чай.

Стянув с себя футболку, он подошел ко мне. «Ты сейчас скажешь ему, что не готова продолжать этот разговор и вообще завтра рано вставать», — я вскочила и попятилась к балкону.

— Мне больно от того, что ты все время ускользаешь от меня, — наступал Роберт. Он положил руки мне на плечи и резко притянул к себе. Сердце и умные речи застряли в горле.

Я тщетно искала щадящие слова. А ведь честно старалась скрыть от него чувства еще до того, как все пошло наперекосяк. Когда мы встретились в Бразилии, я не хотела, чтобы он понял, насколько сильно нравится мне. Сейчас до меня дошло, как смешно это выглядело. Роберт все знал. И вот я стояла теперь, безвольно опустив руки, ожидая от моего божества дальнейших действий.

— Тебе не обязательно отвечать, — в голосе Роберта прозвучали минорные ноты.

Я набралась храбрости и посмотрела на него. Он сочувственно улыбнулся. «Он что, пожалел меня? Отлично! Просто здорово!»

— Роберт, мне нужно идти? — чуть слышно сказала я вслух.

— Да, конечно, сейчас пойдешь. Только позволь отблагодарить тебя, — Роберт прислонил меня к стене. — Не дергайся, я не сделаю ничего такого, чего бы ты не хотела. Это будет просто поцелуй.

Я испуганно посмотрела ему в глаза и поняла, что сопротивление бесполезно. Роберт опустился передо мной на колени, и его руки скользнули под юбку. Горячие губы коснулись нежной кожи бедер. Спустя не знаю, сколько времени, он отпустил меня. Пошатываясь, я подошла к столу, взяла ключ и направилась к балкону, не проронив ни слова.

— Может, воспользуешься наконец дверью? — послышалось вслед.

Не оглядываясь, я помахала ему рукой и перелезла к себе.

— Тогда нужно вообще снести перегородку. У меня нет такой растяжки, — услышала я его последние слова и на всякий случай закрыла покрепче балконную дверь.

Время близилось к полуночи. Оказалось, что в номере нет электричества. Чтобы никого не беспокоить, я зажгла свечи. Их было в достатке. Я встала под душ и включила холодную воду. Непонятно, можно ли считать произошедшее изменой? Бесполезно, разум обиделся и ушел. Я завернулась в махровое полотенце и упала в постель, надеясь моментально забыться сном. Сейчас, размечталась! Я ругала себя последними словами. Память яркими красками рисовала недавние события. Требовалась пилюля от белого кролика, как я в шутку называла препараты Леона. Вот я дура-то! Сумка с лекарствами осталась у Роберта. Нет уж, к нему не пойду ни за какие коврижки. Я взглянула на тумбочку у кровати. Мы с мужем всегда держали под рукой что-нибудь на случай бессонницы. В ящике, я с удивлением обнаружила книжку, недочитанную ещё дома, легкое снотворное и плитку любимого горького шоколада. Леон, ты просто чудо! А я…

* * *

Не знаю, сколько действовала таблетка, но сон оборвался неожиданно. Я почувствовала, что рядом кто-то лег и положил руку мне на бедро. Нет, это точно было не сновидение! С диким криком я вышвырнула ночного визитера из постели и вдобавок кинула в темноту подушку.

— Ну, ты даешь, — послышался с пола голос Леона. Он довольно рассмеялся: — Если ты всех так неласково встречаешь по ночам, то я могу быть спокоен.

— Любимый, прости, — на глаза навернулись слезы радости. — Откуда ты? Как сюда попал?

Я сползла к нему с кровати и обняла за шею.

— Не больно?

— Пустяки. Но давай все-таки переберемся в постель, — потирая ушибленное плечо,