Плутония - Владимир Обручев

За час времени, понадобившийся на все сборы, опухоль у Генерала заметно уменьшилась, и он начал подниматься на ноги. Решено было взять его в лодку, двоим ехать в лодках с имуществом вдоль берега, а двоим идти по следам похитителей, пока они держатся берега. Таким образом, лодочники могли в случае надобности подать помощь пешеходам или взять последних в лодки, а пешеходы могли остановить лодочников, как только следы отклонятся в глубь страны.

По следам похитителей

Макшеев и Громеко пошли пешком, Каштанов и Папочкин отправились в лодках, не отставая от пешеходов, но и не опережая их. К счастью, погода была тихая, и море чуть плескалось на пляже. Макшеев шел впереди по следам похитителей, по временам останавливаясь и обмениваясь замечаниями с ботаником. В одном месте, например, были видны отпечатки многих похищенных вещей, которые похитители сложили на землю, очевидно, при отдыхе; в другом оказались ясные отпечатки плота, при виде которых Макшеев воскликнул:

– Загадка с плотом также разъяснилась: похитители унесли и его на себе.

– На какого беса? – спросил Громеко.

– А на какого беса им понадобились наша палатка, постель и прочие вещи? Ведь они унесли даже образчики золотой и железной руды, которые мы с Петром Ивановичем вчера набрали.

– Просто непостижимо, что это за звери! Можно подумать – разумные существа. Я не удивлюсь, если они раскинут палатку, будут спать на наших постелях и есть из нашей посуды.

– Все может быть в этой чудесной стране минувших геологических периодов. Не могли разве некоторые насекомые в юрские времена подняться до высокой степени умственного развития и играть роль царей природы?

– Да ведь и в современном периоде есть умные насекомые, живущие обществами по известным законам, например пчелы или муравьи.

– Постойте, вы мне подали мысль! Уж не муравьи ли утащили наше имущество?

– А почему не пчелы или осы?

– Если судить по нравам муравьев наружной поверхности нашей планеты, то им более подходит роль похитителей. Ведь муравьи тащат в свой муравейник всякую дрянь, даже совершенно им ненужную, и обладают громадной силой сравнительно со своей величиной.

– Да, пчелы гораздо слабее и собирают в улей только мед и пыльцу цветков, а осы тащат съестное. Кроме того, и те и другие крылаты, а наши грабители, по-видимому, бескрылы.

– Я тоже так думаю, хотя и крылатые насекомые могли тащить по земле такие предметы, которые слишком тяжелы для переноса по воздуху.

– В общем, мы, кажется, на правильном пути: первое подозрение – на муравьев, второе – на ос, третье – на пчел.

– И те, и другие, и третьи принадлежат к насекомым, кусающимся или жалящим и вводящим в рану яд. Я думаю, что они и ужалили Генерала, когда он защищал от них палатку.

– Верно! Укусы этих насекомых сопровождаются опухолью, сильной болью, а если принять во внимание их величину, то можно допустить и временный паралич под действием яда.

Так, обмениваясь соображениями насчет природы похитителей, наши путешественники прошагали часа два и за это время сильно устали, так как песок пляжа был довольно рыхлый и трудный для ходьбы.

– Ну, я больше не могу! – сказал наконец Громеко, останавливаясь и вытирая пот, катившийся градом по лицу. – Сегодня ужасно душно и ни ветерка.

– Зато море спокойно, и наши товарищи не отстают от нас.

– Не перемениться ли нам с ними? Мы устали работать нижними конечностями, а они – верхними.

– Сумеют ли они идти по следам похитителей? Впрочем, попробуем.

Макшеев окликнул плывших в лодках. Когда они причалили, он показал Каштанову и Папочкину следы насекомых и некоторое время шел с ними, наблюдая, как они будут разбираться в этих следах. Потом он и ботаник забрались в лодки и взялись за весла.

Местность сохраняла все тот же характер. Вдоль берега моря тянулся песчано-галечный пляж шириной в сотню-другую шагов, заливаемый, очевидно, волнами во время сильных бурь. Его окаймляла сплошная стена хвощей и папоротников, в которой только изредка показывалась узкая брешь – сухое русло, подобное осмотренному накануне. На песке под лучами солнца грелись игуанодоны, убегавшие в лес при приближении людей и лодок. На море по временам появлялись плезиозавры и плавали, грациозно изогнув шеи, словно огромные черные лебеди. Над лесом нередко пролетали летучие ящеры, высматривавшие, нет ли поживы на берегу моря.

Часа через два после того, как Макшеев и Громеко забрались в лодки, впереди показались красноватые холмы, доходившие до берега моря и прерывавшие стену леса. Здесь оказалось более глубокое и широкое сухое русло, уходившее в глубь страны, отделяя окраину леса от холмов, представлявших скопление мелкого красноватого песка. Следы похитителей поворачивали вверх по руслу, и пешеходы крикнули плывшим в лодках, что нужно причалить к берегу.

Убедившись, что похитители действительно свернули с морского берега в глубь страны, путешественники начали совещаться.

Им приходилось теперь, бросив лодки, продолжать преследование пешком.

Но за целый день экскурсии, ходьбы, хлопот и волнений они сильно устали; кроме того, Генерал был еще слишком слаб. Поэтому решили отдохнуть несколько часов на берегу моря, дававшего прохладу, на которую нельзя было рассчитывать вдали от воды в этот ужасно душный и знойный день.

Вытащив лодки на берег, быстро развели костер, поджарили мясо и сварили чай; Генералу сделали опять холодные компрессы.

Подкрепив свои силы, трое легли спать прямо на песке, а четвертый остался на карауле, так как нужно было принять меры предосторожности против нападения ящеров и таинственных насекомых.

Три часа прошли благополучно. Последнее дежурство досталось Каштанову. Он лежал на песке, почти у самого берега, размышляя о дальнейшей судьбе экспедиции, которая станет печальной в случае, если не удастся отбить свое имущество у похитителей. Мало-помалу под влиянием невыносимой духоты он начал дремать и вдруг проснулся от кошмара: ему приснилось, что на него навалился исполинский ящер и огромным липким языком лижет его лицо.

В ужасе, со стоном, он раскрыл глаза и увидел прямо над собой морду Генерала, положившего одну лапу ему на грудь и жалобно визжавшего.

Верный пес не напрасно разбудил Каштанова. Подняв голову, последний увидел, что горизонт на севере совершенно потемнел: надвигалась тропическая гроза, уже испытанная путешественниками на реке Макшеева. Доносился беспрерывный грохот, и темная стена туч беспрестанно разрывалась яркими молниями.

Терять время было некогда – нужно было уходить дальше от берега моря, которое могло разбушеваться не на шутку.