Раб своей жажды - Том Холланд

Элиот подошел к нему и перевернул. У головы раджи стояло большое серебряное блюдо, полное густой темной жидкости. Я коснулся жидкости пальцем и поднес к свету свечей.

- Элиот, - прошептал я, - да это же кровь!

- Неужели?

Я содрогнулся, озираясь:

- В этом месте присутствует что-то... что-то...

- Что же? - поинтересовался Элиот.

- Что-то сверхъестественное!

Элиот добродушно рассмеялся:

- Полагаю, нам нужно оставить все естественные объяснения, соприкасаясь с такой теорией, как эта.

И вообще, - он перевернул тело, пульс которого он щупал, - это не тот случай, когда брошен вызов законам природы...

Что-то в его тоне насторожило меня.

- Так вы нашли разгадку? - вскричал я.

- В конце концов, все оказалось очень просто... - ответил он.

Я всмотрелся в лицо раджи. Это было то же... и не то же лицо. Черты были те же, что я видел на лестнице служебного входа театра, но жестокость смягчилась и почти исчезла, а щеки, проступающие сквозь размазанную кровь, были розовые и полные, а совсем не бледные.

- Не понимаю, - удивился я, - это лицо раджи, но оно... почти до невозможности изменилось.

- Согласен с вами, - кивнул Элиот, - это была чудесная маскировка. Даже я, когда впервые увидел его, не смог узнать.

- Так кто же это? - спросил я.

- Как кто? - не понял Элиот. - Конечно же, сэр Джордж Моуберли.

- Он...

- О, да. Жив и здоров. - Элиот бегло осмотрел рану на ноге сэра Джорджа. - Это от пули... Ничего серьезного... Но нам надо его вытащить отсюда как можно скорее...

В это время пламя свечей заколыхалось, а комната будто запульсировала вокруг меня, и я почувствовал, как какая-то сила затягивает меня. Язык мой превратился в кусок кожи, а кости начали рассыпаться в прах. Мои глазные яблоки высохли, и их так жгло, словно оттуда была высосана вся влага. Притягиваемый какой-то силой, я взглянул на картину на стене. Элиот, не отрываясь, тоже смотрел на нее.

- Вы чувствуете? - прошептал я.

Он повернулся ко мне. Лицо его казалось прилепленным прямо к черепу. Вдруг он рассмеялся и покачал головой.

- Что это? - изумился я.

- Это, Стокер, - ответил он, - нечто вроде декораций в одной из пьес вашего театра: дом с привидениями... разные сопровождающие трюки... Но нет, - мотнул он головой, - здесь присутствует опасность, однако не от сверхъестественных сил. Противник перед нами дьявольский, но, увы, в человеческом облике... Пойдемте, - сказал он, поднимая руки сэра Джорджа, нас не должны здесь застать. Наши заговорщики не возрадуются, узнав, что мы украли их трофей. Скорее, уходим отсюда...

Я взял сэра Джорджа за ноги и помог Элиоту поднять его. Другой рукой я открыл дверь. Я не помнил, чтобы закрывал ее, но молчал, не желая вновь подвергнуться насмешкам. Но все равно темнота в моем воображении затягивала меня. Тело мое настолько высохло, что руки и ноги, казалось, вот-вот зашуршат. Элиот тоже с трудом нес ношу, будто он сильно ослаб, и, хотя он улыбался мне подбадривающе, лицо его побледнело и напряглось. Мы вышли из комнаты, веред этим одновременно повернувшись взглянуть на картину в последний раз. Фигура женщины замерцала, комнату заволокло темным туманом, свечи погасли одна за другой, и все погрузилось во тьму.

- Ради Бога, - пробормотал Элиот, - давайте же выбираться отсюда.

Мы побрели по коридору. Сверху все еще доносились слабые звуки музыки. В конце коридора оказался большой холл, а на другой стороне холла обнаружились две тяжелые металлические створки, обе открытые. Мы вышли через них и почувствовали, как нам на головы закапал дождь.

- Сюда! - Элиот указывал на мигающий газовый фонарь.

Пока мы шли, Элиот все время озирался, но никто за нами не гнался. Вскоре мы выбрались на главную улицу и почувствовали себя в безопасности, ибо на мостовой собралась большая толпа. Я удивился такому скоплению народа в столь ранний утренний час. Люди стояли в тени, поодаль от фонаря, и вначале трудно было понять, из-за чего они собрались. Над скорчившейся на земле фигурой навис полисмен. Элиот спросил его, что случилось, и констебль ответил, что на женщину напали и, может, убили. Конечно же, Элиот сразу предложил свои услуги. Склонившись над женщиной, он вдруг резко посуровел и взял руку несчастной за запястье.

- Скорей, дайте тряпку! - крикнул он. Он перевязал запястье тряпкой, и сквозь ткань сразу проступило пурпурное пятно. Элиот взглянул на полисмена. - Вы что, не видели, что у нее запястье перерезано?

- У других тоже! - крикнула женщина из толпы. - Так и режут, так и режут тут всех подряд. Кому глотку режут, кого по телу режут, а кого и по запястьям.

- Всех подряд? - уточнил Элиот.

- Всех, всех вокруг, - кивнула женщина. Из толпы раздались крики в ее поддержку:

- Полиция ни хрена не делает! Им плевать на все! Все замалчивают!

Констебль, молоденький парнишка, только глотал воздух. Понизив голос, он рассказал Элиоту, что ничего не знает об этом деле. Ротерхит - не его участок. Он приехал с северных доков расследовать стрельбу на Темзе, и, хотя никаких доказательств стрельбы не выявилось, он нашел женщину и постарался сделать все, что мог, несмотря на то, что это не его территория.

Он нервно взглянул на окровавленное запястье женщины и снова глотнул воздух:

- Жить будет?

- Думаю, да, - кивнул Элиот. - Но ее надо срочно отвезти в больницу... Раз вы с северных доков, то вы, наверное, на катере?

Констебль кивнул.

- Хорошо, - сказал Элиот, поднимаясь. - Тогда переправьте нас через Темзу. Я подлечу эту женщину в Уайтчепеле.

Полисмен радостно закивал, но вдруг нахмурился:

- Простите за вопрос, сэр, а вы-то что тут делаете?

- Мы? - пожал плечами Элиот. - Мы... э-э... живем ночной жизнью доков. - Он указал на сэра Джорджа, рану на ноге которого, как я заметил, он тщательно укрыл. - И кое для кого из нас она оказалась слишком бурной,

- Да, сэр, - улыбнулся полисмен. - Это видно.

- Буду обязан, если оставите свое мнение при себе, - резко огрызнулся Элиот. - И не будем терять времени. Поехали. Надо перенести бедняжку на ваш катер.

Таким образом, мы вскоре добрались по Темзе до Уайтчепеля, а там пара полисменов помогла внести раненую женщину в клинику. Прежде чем взяться за ее лечение, Элиот попросил меня поднять сэра Джорджа наверх.

- И ради Бога, - шепнул он, - пусть эта рана в ноге будет прикрыта!

Я кивнул, поднял свою ношу на второй этаж и оставался рядом с сэром Джорджем с полчаса. Наконец появился Элиот.

- Она выкарабкается, - сообщил он, садясь рядом с сэром Джорджем. - Я уложил ее спать внизу.

- А его? - показал я на сэра Джорджа.

- Его? - улыбнулся Элиот. - О, он очень плохо вел себя. Его мы сразу отошлем к жене.

- Так вы думаете, с ним все в порядке?