Почем фунт лиха - Людмила Милевская

— Его работа.

— Так зачем же ты с ним связалась? — спросила я, делая «глаза».

— А как быть? Ты же знаешь — не могу я долго без мужского общества, а тут случай свел.

— Все ясно. Ваша встреча случайна, неслучаен фингал, все, как в песне.

— Язва ты, — обиделась Нелли. — На первых порах он мне понравился даже, был такой обходительный. А теперь простить себе не могу этого типа. Как вспомню, стыдно становится. Как низко я пала! «Ты еще не подозреваешь о том, что он брат Сибирцева, — подумала я, — вот бы тогда настрадалась».

Я, памятуя о том, как дружно мы осуждали за этого Сибирцева нашу глупую Алиску, не стала посвящать Нелли в тонкости родословной ее Маградзе. Не стала я распространяться и о своих подозрениях насчет его отношения к убийству Марины из Челябинска.

В том, что Сибирцев и Маградзе действовали заодно, у меня не было сомнений. Большие сомнения в причастности к этой шайке Дмитрия. В остальном оставалось лишь подивиться странным совпадениям. А дивиться есть чему. Судите сами: две мои лучшие подруги, не сговариваясь, выбирают себе этих мужчин — братьев и подозрительных типов.

А кто сказал, что этих мужчин выбрали мои подруги? Может, все наоборот? Может, мужчины сами выбрали именно моих подруг? Зачем? Надо подумать.

Об этом я думала всю оставшуюся ночь, а на утро позвонила Нелли. Хотела предупредить ее об опасности, потому что боялась уже и за ее жизнь. Звонила я долго, но никто трубку не брал. Тогда я позвонила в «Гиппократ». Там мне сказали, что Нелли взяла Два выходных за свой счет.

Я расстроилась. Ну где мне теперь ее искать? Вдруг опять появился этот Лаврентий, и она проводит время именно с ним?

Глава 27

Этот день я провела в поисках Нелли. Я бегала по нашим общим знакомым и рассказывала им небылицы. Не скупилась на фантазии, пытаясь выяснить, не знают ли они, где эта сексуально озабоченная дура, на которую у меня уже нет никаких нервов.

Все очень энергично поддерживали меня в осуждении нашей подружки и искренне негодовали по поводу ее привычек, но ничего нового сказать не могли.

К вечеру я так измоталась, что совершенно не помнила, как добралась до дому. Шла, видимо, механически, как лошадь в стойло. Очнулась в ста метрах от своего подъезда, и то лишь потому, что услышала за спиной шаги. На улице ни души, прелестная тишина, легкий шелест листвы, таинственная луна, звезды… и вдруг жуткие шаги у меня за спиной.

Я обернулась. Высокий, стройный мужской силуэт неотвратимо приближался ко мне. Ни минуты не раздумывая, я вскрикнула и с энергией, превосходящей всякие ожидания, понеслась к подъезду.

Лифт уже не работал. Я побежала по лестнице, вколачивая в ступени каблуки своих туфель с невероятной скоростью, и достигла девятого этажа одним махом.

Лишь около своей двери я позволила себе остановиться и прислушаться. Тишина. Ничего, кроме моего сумасшедшего дыхания.

«Что это, началось опять или мне кажется?» — подумала я, ковыряя ключом в замке.

Пришла я в себя, лишь когда на меня пахнуло родным ароматом квартиры. Несмотря на позднее время, я тут же бросилась звонить Нелли, но опять никто трубку не брал.

«Да что же это такое? — взвыла я. — Вымерли они что ли? Ну ладно, нет ее, но есть же и другие обитатели. Куда она дела Саньку с нянькой?»

Я была сама не своя. Возбуждение достигло пикового предела. Еще немного, и я, кажется, побегу выламывать дверь в квартиру Нелли.

Слава богу, до этого все же не дошло. Я прилегла на кровать и тут же отключилась, так вымотали меня эти хождения по друзьям.

Утром я проснулась с ощущением глубокой тоски. Вспомнила о Нелли и мгновенно захотелось сесть под ее дверью и выть собакой. Неизвестно, к чему привело бы мое желание, если бы Нелли сама не заявилась ко мне.

Она примчалась вся взъерошенная и возбужденная, наэлектризованная проблемами. От радости я бросилась к ней на шею.

— Нелли, слава богу, ты жива!

— Что за вопрос? — рассердилась она. — Мы уже поменялись ролями?

— Нет, — замялась я, — но обстоятельства складываются так странно, что, возможно, опасность угрожает уже и тебе.

Нелли воздела руки и завопила:.

— Как мне этого не хватает! Сейчас, когда нянька лежит в больнице, а Санька скитается по соседям, мне только опасностей не достает! С ума можно сойти!

— Кстати, где ты была вчера весь день? Это я едва не сошла с ума.

— Да весь день укладывала в больницу няньку, а оставшееся время пыталась найти новую. Что я буду делать? Просто не знаю, что будет без няньки! Мой Санька остался без присмотра.

Я готова была проникнуться сочувствием, но помешал телефон. Он (о мои нервы!) зазвонил так пронзительно, что я чуть не умерла на месте. Нелли тоже как видно, на пределе, потому что, невзирая на свой вес, подпрыгнула, как кузнечик.

— Иди узнай, кто это, и дай ему по морде, — посоветовала она.

Я не стала выполнять ее указания, потому что звонила Нина Аркадьевна. Она заливалась слезами.

— Соня, Антон совсем плох, — причитала она. — «Скорая» отвезла его в больницу. Врачи убеждены, что он и недели не проживет.

О господи, никакого просвета в этих дебрях страданий!

— Тетушка, не надо так убиваться, может, еще обойдется, — попыталась успокоить я бедняжку.

Надо сказать, бестолково попыталась. Что «обойдется», когда у человека катастрофически мало осталось от жизненно необходимого органа?

— Соня, как мне быть? — беспомощно спрашивала Нина Аркадьевна. — Может, сходить к какой-нибудь бабке? Может, на нашем роду проклятье?

Вот до чего дошла несчастная. Еще не хватало давать наживаться на нашем горе всяким прохиндейкам. Я рассердилась.

— Если вам с дядей некуда девать деньги, лучше купите Антону килограмм красной икры, — посоветовала я.

Нелли, услышав имя бывшего мужа, напряглась.

— Что случилось? — спросила она.

Я прикрыла трубку рукой и прошептала:

— Антон в больнице. Знаешь, что с ним?

— Знаю, цирроз печени, — кивнула Нелли.

— А когда это ты к нему заезжала?

— Почему ты решила? — насторожилась она.

— В Лисьем Носу у тебя есть враги. Нелли вздохнула и призналась:

— Да, заезжала, когда забирала тебя из Питера. Не выдержала, раз уж была там неподалеку. А этот дурак огорошил меня сообщением.

— Тетушка говорит, что сейчас он очень плох, не проживет и недели.

— О нет, — вскрикнула Нелли, хватаясь за сердце. — Только не это. Какая несправедливость!

Она побледнела и была близка к обмороку. Надо же, кто бы знал, что это известие так ее взволнует. Я всегда была уверена, что она ненавидит бывшего мужа. Здесь я прекрасно ее понимала. Какие еще чувства можно испытывать, когда человек хронически пьян и склонен к агрессии.

Тетушка, не подозревая, что со мной рядом Нелли, продолжала жаловаться.

— Соня, у меня поднялось давление, — рыдала она, — ночью был тяжелый сердечный приступ, я уже старая, мне тяжело каждый день таскать в больницу сумки, я не могу смотреть, как умирает Антоша, это выше моих сил, готовься, скоро и я умру.

Нелли, напряженно вглядывавшаяся в мое лицо, видимо, передающее все темные тона тетушкиных заданий, тут же спросила:

— Что она говорит?

Я снова прикрыла трубку рукой и зашептала:

— У нее давление и сердце, она старая, ей трудно таскать в больницу сумки и смотреть, как умирает Антон. Грозится, что умрет сама.

— Вот дура, — констатировала Нелли. — Пусть не смотрит, а приезжает сюда, иначе точно не выдержит и умрет. За Антоном я поеду ухаживать. В конце концов, он Санькин отец.

— Это будет подвиг, — одобрила я, глядя на подругу совсем другими глазами.

— Что мне делать? — плакала на том конце трубки Нина Аркадьевна.

— Сейчас же хватай дядю и приезжайте ко мне, — вдохновленная предложением Нелли заявила я, — будем лечить твое сердце. У меня есть хороший друг, он кардиолог с именем. Вам нельзя сидеть у постели Антона и убивать себя. Его уже не спасти.

Тетушка пришла в ужас от моего заявления.

— Соня, как ты можешь, — еще горше заплакала она, — у него же никого нет. Я не брошу мальчика одного, даже если умру рядом.

— Пусть рядом умирает Нелли, — закричала я, — она моложе, а вам уже хватит горя.

Нина Аркадьевна перестала плакать и изумилась.

— Нелли? — переспросила она. — Ты думаешь, она способна на такое сочувствие?

— Еще как способна, — заверила я. — Она здесь рядом и сама мне это предложила.

Нелли догадалась, что речь идет о ней, и энергично закивала головой.

— Скажи ей, что я сегодня же выезжаю в Питер и во всем помогу, — шепнула она. Я послушно повторила:

— Она сегодня же выезжает в Питер и во всем поможет.

Тетушка, вероятно растроганная хорошим отношением к ее племяннику, тут же решила закопать топор войны.

— Пусть Нелли, когда приедет, обязательно остановится у нас, — наказала она.

Я передала ее просьбу Нелли, и та сдержанно улыбнулась.