Дети ржавчины - Михаил Тырин

- Теперь идем за иглами, - сказал он. Погонщик кивнул мне, и мы отправились в путешествие по лабиринту между грудами вещей. Большинство из них были аккуратно прикрыты от постороннего взгляда кусками кожи, тряпками, деревянными щитами. Все кладовщики одинаковы. Не любят показывать чужим свои сокровища.

Я испытал это в полной мере, когда остановился возле большой железной бочки с десятком поперечных ребер из светлого металла. Я не успел ничего понять, и в голове не вспыхнуло очередного воспоминания. Пока. Просто екнуло сердце, и я остановился.

- Что это? - спросил я.

Кладовщик обернулся и с неудовольствием проговорил:

- Не твоего ума дело, торговец. Иди за мной и не отставай.

- Пошли, - нерешительно прибавил Подорожник.

- Сейчас... - я опустился на корточки, ощупал находку руками.

- Ну!

- Сейчас-сейчас, - пообещал я, продолжая водить рукой по шершавому металлу и осматривать со всех сторон темный цилиндр в полтора человеческих роста.

- Да пусть сидит, - вполголоса проговорил погонщик. - Он - чужак, ему почему-то очень интересно смотреть на ненужное старое железо.

Кладовщик хоть и с большим сомнением, но согласился. Они пошли дальше, а я остался наедине со своей находкой.

- Он ничего не украдет? - донесся до меня голос "Плюшкина".

Я обошел цилиндр по кругу, сдвинув ногой груду продолговатых жестяных коробок. В другой раз я обязательно нагнулся бы за ними, но сейчас коробки меня не интересовали. Все внимание поглощал цилиндр. Большой, темный, наверно, очень тяжелый. Я сунул под него руку и убедился, что он не прикреплен к полу, хотя в нижней части имелись ржавые кронштейны. И когда я начал ощупывать его прохладное дно, я вдруг ощутил легкую вибрацию.

Она тут же пропала. Можно было подумать, что слабая дрожь металла мне почудилась. Я зажмурил глаза, постарался стать глухим, изгнал из себя все чувства, кроме одного. Во всем моем окаменевшем теле осталось единственное живое место - ладонь. Ладонь, которая прижималась к внезапно для меня ожившему железу.

Прошла минута - и вот снова. Мягкий неуловимый толчок изнутри. Словно где-то в глубине цилиндра, под толстым слоем металла очень медленно билось одинокое сердце.

Я встал, постарался привести мысли в порядок. Итак, я на грани колоссального открытия. В этом можно даже не сомневаться. Нет, я еще не разобрался, что это за ржавая бочка и что означает ее дрожание. Но вещь чем-то знакома мне. Нет, не мне, а моим рукам - они не исследовали, они вспоминали ее! Еще немного - и они станут хозяевами, обретут уверенность движений. В какой-то другой жизни мои руки работали с подобными предметами, и сейчас они знали куда больше меня.

Я прислушался. Голоса Подорожника и хозяина подземелья едва-едва доносились. Я не мог разобрать ни слова. Оставалось надеяться, что они не вернутся слишком быстро и не успеют помешать мне.

Значит, вторая попытка. Я снова присел на корточки перед цилиндром и попытался парализовать собственное сознание, предоставив волю только рефлексам и воспоминаниям. Сделать так, чтобы в подземном зале не осталось никого, кроме моих живых, самостоятельных рук. Пусть они сами ищут путь, не сбиваемые случайными догадками и обрывками мыслей.

Руки пошли...

Покатый бок цилиндра, крошки ржавчины, падающие на пол, выступы и углубления, ничего для меня не означающие, но для чего-то сделанные. Прямоугольный щиток, едва заметная щель, забитая ржавчиной. Рука машинально потянулась к поясу, но ничего не нашла - нож остался у ворот. Я пошарил под ногами, нащупал острый кусочек металла, которых валялось здесь достаточно, и принялся чистить щель. Грязь, перемешанная со ржавчиной, была твердой, но я старался изо всех сил. Я торопился. Через минуту щиток уже начал шататься.

- Эй, Безымянный! - раздался в коридоре голос погонщика. - Где пропадаешь? Ты не заблудился?

Они возвращались. Я удвоил усилия. Наверное, даже удесятерил, хотя и так работал на пределе.

- Куда ты делся?! - в голосе Подорожника уже слышалось недовольство.

- Не надо было его оставлять одного, - ворчал кладовщик.

Еще секунда - и они появятся. Я стиснул зубы и навалился всей массой на свой импровизированный инструмент. Он тут же погнулся, застряв в щели. Я обмотал его рукавом куртки и дернул на себя.

С сухим хрустом щиток откинулся.

Не нервничать. Не суетиться. Они уже идут по проходу, но еще не видят меня. Я сунул руку в открывшийся провал. Нащупал три шарика, которые мягко придавливались под моими пальцами. Рука сама выбрала средний. Глухой щелчок и в провале вспыхнул зеленоватый свет.

Мутное стеклянное табло разгорелось и тут же начало гаснуть. Я поспешно убрал палец с шарика-кнопки. Тут же над уход прогремел голос Подорожника:

- Что ты здесь делаешь? Погляди лучше на это! Я вскочил, словно школьник, застигнутый при курении, но сумел придать лицу равнодушное выражение.

- Что это?

- Иглы!

Он держал в руках стопку прямоугольных пластин размером с книжку среднего формата. Иглы - металлические заостренные палочки с серебристыми кольцевыми насечками - были разложены в них, как патроны в обойме. Я глянул лишь мельком. У меня было кое-что поинтереснее.

- А это что? - я указал на цилиндр. - Давно оно у вас?

Кладовщик недобро посмотрел на меня.

- Тебе какое дело? Получили свое - проваливайте!

- Правда, пошли, - проговорил радостный Подорожник.

- Подожди... - Я вновь обратился к кладовщику: - А оно вам нужно? За сколько это можно купить? Или обменять... потом.

Я вел себя неправильно. Если бы я держал себя в руках и не показывал волнения, старик, быть может, отдал бы мне эту штуку за так. Или совсем дешево. Но он мигом засек, что ржавая бочка вызывает во мне прилив эмоций. И, как истинный Плюшкин, определил для себя соответствующую политику поведения.

- У тебя денег не хватит, - с презрением произнес он.

- Почему же не хватит, - упрямился я, хотя денег у меня вообще не было.

- Ну, если хочешь, оставляйте оба иглострела здесь, а это забирайте, осторожно предложил он, нащупывая почву для торговли.

- Оба иглострела? Пожалуй, слишком дорого. Не стоит она таких ценностей.

- А ты почем знаешь, чего она стоит? Не нравится - проваливай.

- Могу и уйти. А если один иглострел?

- Эй! - возмущенно воскликнул Подорожник. Я схватил его за руку - так крепко, что он даже вздрогнул. "Молчи", - приказал я ему взглядом. Погонщик нахмурился. Но мне удалось его заинтриговать, и он замолчал.

- Ну, так что?

- Один иглострел, - медленно проговорил кладовщик, взвешивая слова, - и половину игл.

- Нет, все иглы остаются у нас, - твердо возразил я. Мне уже было ясно, что такая ценность, как иглострел, не шла ни в какое сравнение со старой бочкой. Старик торговался, просто чтобы выдержать роль. На самом деле он хоть сейчас готов был отдать ее нам, оставив себе оружие.