Некрещеная Русь. Не верь учебникам истории! - Андрей Буровский

Конец Владимира тоже связан с Новгородом, как и начало.

Отец двенадцати сыновей от разных жен, Владимир посадил в Новгороде старшего сына — Вышеслава. Именно старшего! Только после смерти Вышеслава в Новгороде сел Ярослав… У Ярослава сложились особенно хорошие отношения с новгородцами.

Став новгородским князем, в 1014 г. Ярослав отказался давать отцу дань — две тысячи гривен. Понятно, это не было его личным решением. Не просто скверный мальчишка не захотел слушаться папы, а Новгород не желал давать свои денежки в Киев.

Владимир страшно разгневался, и готов был идти войной на непокорный Новгород. Русь оказалась на краю новой Киево-Новгородской войны, но тут в 1015 г. Владимир умер (от злости? Летопись молчит о причинах).

Фольклорная традиция называет его Владимиром Красное Солнышко. Из былин исчезли бесчисленные жены Владимира — осталась одна, подобающая христианину, княгиня. Владимир постоянно пирует, потчуя самых разных людей. Он добродушен, гостеприимен, хлебосолен.

За его княжеским столом пируют богатыри — Алеша Попович, Добрыня Никитич, Илья Муромец, Чурило Пленкович, Дюк Степаныч и другие. На двор Владимира Красное Солнышко они и приносят Соловья-разбойника, Чудо-юдо-заморское, приводят пленных. Но сам князь не воюет, не управляет государством. Он только пирует, щедро оделяя едой и питьем всех желающих.

Народная традиция очень позитивно настроена к Владимиру. Может быть, он и правда был очень хорошим человеком? Может быть, примерно так и правил?

В 980 г. Владимир создал общий славянский пантеон. Само слово «пантеон» — греческого происхождения. От пантеос — все, и теос — боги. Так называли места или храмы, посвященные одновременно всем греческим богам. Владимир вряд ли хорошо знал греческий язык, но создавал он именно такое место.

«Нача къняжити Володимер в Кыеве един.И постави кумиры на хълме въне двора теремьнаго:Перуна древяна, а главу его сьребряну, а yс злат,и Хърса,и Дажьбога,и Стрибога,и Семарьгла,и Макошь.И жьряху им, наричюще я богы и привожаху сыны свояи дъщерии жьряху бесом и осквьрняху землю требами своими».

Само расположение главного капища говорит о многом. Дело в том, что деревенские погосты — поляны с идолами, деревянными изображениями богов, — ставились на возвышенных местах, но поблизости от деревни. Тут же располагались и кладбища. Волхвы старались жить подальше в чаще леса, в местах особенных и немного жутких — например, на болотах.

Велесу поклонялись в пещерах, ямках и низинах.

Ящеру, соответственно, у вод.

Вот Перуну поклонялись на вершинах холмов, на высотах. Само расположение погоста означало — главным здесь будет Перун. Был этот идол в два роста человека, из сожженного молнией дуба. И были у него золотые усы и серебряная борода. Стоял этот идол на самом высоком месте, и при том непосредственно около княжеского терема. Не внутри двора, чтобы никто не мог бы ходить… А наоборот — так, чтобы киевляне шли сами, приводили сыновей и дочерей. Но так, чтобы шли бы к богам — и одновременно к князю.

Перед болваном Перуна поставили алтарь в виде каменного кольца, и было у этого алтаря пять «лепестков». Если считать Хорса и Даждьбога одним божеством, все «лепестки» заняты.

На алтаре приносили в жертву быков и телят. Как будто бы и людей… Но более поздние информаторы были христиане, они могли и преувеличить степень жестокости и дикости язычников.

Состав богов пантеона говорит еще больше, чем месторасположение капища. Широко почитаемый Велес в пантеон не попал. Все позиции делят между собой, кроме верховного Перуна, небесные божества (Хорс, Дажьбог, или Хорс-Даждьбог и Стрибог), и божества плодородия (Семаргл и Макошь). Пантеон Владимира — не народный, не племенной «набор» богов, а скорее дружинно-княжеский. Притом представляющий всю Русь, славянскую и неславянскую: Перун — бог в той же степени балтский, что и славянский; Хорс и Семаргл — явные «иранцы»; Макош — финно-угорского происхождения.

Крайне интересно предполождение академика Б.Б. Рыбакова: «Вполне возможно, что былинные и летописные сведения о знаменитых пирах Владимира являются отзвуком тех ритуальных трапез, которые следовали за принесением жертв богам. Hа таких пирах, как мы знаем из описаний языческих действий y западных славян, обсуждались важные государственные и военные дела, принимались решения. Недаром былины прямо связывали пир и беседу князя с его богатырями с получением каких-то новых известий и началом действия. Ритуальные пиры в честь Перуна и других богов могли быть своего рода расширенными заседаниями боярской думы. Языческий элемент в былинах выветрился (циклизация былин происходила спустя 3–4 столетия), а летописцы постарались представить пиры Владимира только как благотворительность и христианское нищелюбие. Осталась лишь память о том, что князь «…устави на дворе в гридьници пир творити и приходити бояром и гридьм и сътьскым и десятьскым и нарочитым мужем… И бываше на обеде томь мъножество мяс от скота и от зверины, бяше по изобилию от вьсего»[100].

Получается, что не просто были собраны божества — их состав и расположение капища были хорошо продуманы, а пиршества носили пропагандистский характер.

Одновременно начали создаваться такие же капища по всей Руси. Перынь создали именно тогда: «И пришед Добрыня к Новугороду, постави Перуна кумира над рекою Волховым, и жряхуть ему людье новгородьстии акы Богу».

Збручский центр тогда же перестроили, сделав такой же «круг с лепестками» для идолов. Создались пантеоны и в других городах. Мы с трудом можем восстановить эти святилища, но по крайней мере во Пскове стоял каменный идол Хорса с изображением креста на груди. Изваяния стояли еще в XVI в. [101]

Пантеоны были не абсолютно одинаковы, везде были свои вариации. Под Псковом — Хорс вместо Перуна, и к тому же из камня. В Збруче — каменный же местный идол, который вообще не вписывается в пантеон.

Если Владимир хотел создать нечто вроде русского индуизма, эдакий «русизм», ему предстояло выработать более жесткие каноны, проговорить отношения богов и сферы их влияний… Примерно как в творениях современных неоязычников. Это у Буса Кресеня и прочих современных деятелей Змей Горыныч оказывается внуком Бабы-яги, Даждьбог — внуком Сварога, Утренняя Заря — дочкой Перуна и т. д. Кто чей родственник — ничуть не более важно, кем приходится Афина Паллада Зевсу — внучкой, дочкой или падчерицей. Главное, чтобы все было логично и отвечало основной идее…

Такая работа требует усилий не одного князя Владимира и даже в основном не князя. Но путь начат в 980 г., и пройти этот путь вполне можно. По крайней мере теоретически тут нет ничего невероятного.

Глава 3 МОГЛА ЛИ РУСЬ ОСТАВАТЬСЯ ЯЗЫЧЕСКОЙ?

Вот только собрался идти он на вы,

Отмщать неразумным хозарам,

Как вдруг набежали седые волхвы,

К тому же разя перегаром.

Христианизацию Руси подают обычно как железную неизбежность. Ну не могло быть иначе! А почему, собственно? Индия оставалась языческой страной всю свою историю. Африка тоже. Индейцы и Южной и Северной Америки были язычниками до насильственной христианизации колонизаторами. Сегодня некоторые индейские племена пытаются вернуться к язычеству, как к племенной идеологии. И в культуре народов Юго-Восточной Азии много языческого, особенно островов Индонезии.

Вообще-то, называя районы Земли, где живут язычники, я называю вовсе не самые развитые, передовые области. Периферия цивилизации. Отсталые, диковатые страны, которые вечно кто-нибудь завоевывал.

Так же точно и в самой старушке Европе. Языческие страны лежат на самой ее периферии, малокультурные и мало интересные кому-то. Из этих стран порой выплескиваются варварские нашествия, у берегов христианских государств появляются ладьи викингов. Но они потому и появляются, что в нищей дикарской Скандинавии жрать нечего.

А в исторической перспективе получается так, что язычники всегда проигрывают христианам.

В германском мире саксы больше других племен сопротивлялись христианизации. Результат их войны с Карлом Великим в конце VIII в. — истребление десятков тысяч язычников, покорение Саксонии огнем и мечом, гибель всей саксонской цивилизации. Крестившись, саксы потеряли или сильно изменили бы часть своей культуры. Но сохранились бы и физически, и политически.