Величайшая в мире ложь или Никому не отдам - Теодора Игнатова

— Кто бы тебя спрашивал, — отвечает он мне нагло.

Ой и кажется мне, что этот разговор закончится новой потасовкой.

— Я не девочка вашей мечты, о Дима Нестеров!

— Откуда тебе знать мои мечты?

— От верблюда! Сам сказал, как буду готов, найду девственицу и женюсь. Так, что из жалости по залёту ни за какие!

— Алиса, что ты там себе придумала? Хотя мне уже не привыкать, — фыркает злобно. — Мой ребёнок будет воспитываться в моей семье! Запомни это!

— Хватит! — рявкает мама, а у самой глаза перепуганные до ужасу. — Я чего-то не знаю?

А у самой даже голос сел.

— Нет мам! Ты всё знаешь.

Она поднимает ладони вверх.

— Тогда хватит, замолчите! — потирает виски и морщится. — Вы меня пугаете. По сути вообще должна запретить вам… подобные отношения. Но понимаю, скорее всего это ничего не изменит. Ну вы могли потерпеть хотя бы до восемнадцати!?

У мамы на щеках выступает румянец.

Наблюдаю, как этот пень Нестеров виновато опускает глаза. Вот блин! Вообще бесстыжая, с мамой сидим на кухне и обсуждаем интимную жизнь. Божеж мой… Закрываю поспешно лицо ладонями. Что она теперь будет думать каждый раз, как я прихожу из школы.

Молчание длилось не долго, мама собравшись с мыслями выговаривает нам обоим за ночную выходку. За Димкино пьянство и маму не смущает, что он взрослый и у него есть свои родители. Строго оповещает о моём наказании до выпускного. Не забывает подчеркнуть, наказал папа, а получить от него амнистию не так просто. И пока наши встречи и свидания невозможны. Напоминает о экзаменах, аттестате. Попутно подгоняет нас в завтраке.

Димка вызывает такси и меня везут в школу. Не смотря на все суточные напасти, за стыд, что натерпелась с утра, и несмотря на затаенную обиду на Димку о женитьбе, я всё помню, каждое сказанное им слово в гостинице. Но сейчас мне плевать, он крепко переплетает наши пальцы, сжимает их порывисто и я самая счастливая на свете. Кажется я хочу повернуться к нему и сказать: я люблю тебя Дима Нестеров. Быстро глянув на него, не успеваю отвернуться, он ловит взгляд и по спине бегут мурашки, даже вздрагиваю непроизвольно. Я люблю тебя Дима Нестеров… Всё таки проговариваю про себя. А он будто слышит сжимает пальцы сильнее в ответ.

Забыв о водителе, неторопясь целует в машине, как хорошо, что такси тонировано. Заправляет волосы мне за уши, смотрит в глаза. Вот зачем он так делает, в груди сжимается сердце.

— Дыши, Алиса, дыши… — да с таким предыханием, что я мгновенно очухиваюсь.

Грозно глянув на него вылезаю из машина, надеясь, что никто не заметит. В школу на такси, будет фурор и уйма сплетен. Счастливая, ещё раз обернувшись на уезжающую жёлтую машину тороплюсь к школьному двору. Димочка, пожалуйста, только ничего не испорть, я тебя очень прошу. Сердце пугливо пропускает удар.

Глава 8

Прекрасное солнечное утро, не оно причина моего замечательного настроения. Словно бабочка, взмахнув огромными крыльями залетаю в класс, на первой парте сидит хмурый, сонный Антон. Свесив ноги копошится в телефоне. В кабинете почти никого нет, наверное иду улыбаюсь, как идиотка. Но потрясающего настроения не может испортить никто. Проходя мимо Антона, пальцем касаюсь его длинной чёлки, закрывающей пол лица.

— Назаров, улыбайся, — шагаю дальше до своего места.

Парень дёрнувшись, разворачивается всем корпусом следом за мной, привычным движением головы откинув волосы с глаз, смотрит на меня с отвисшей челюстью.

Швыряю рюкзак на парту, изумление на лице местной звезды веселит. Да и не меня одну. Плевать! Улыбка прёт изнутри, вырываясь растягивает губы снова и снова. Не знаю, что меня побудило это сделать, как-то само собой получилось. Достаю учебник по истории, тетрадь, и плюхнувшись на стул пялюсь в телефон. Почему Димка до сих пор не кинул мне заявку в друзья… Но тут же откидываю жалящую мысль на потом. Пишу Маринке. А в мыслях мой рыцарь, что обнимал ночью сильными руками.

Весь день смеёмся с Маринкой над всякой ерундой. Она пытается выведать причины перепадов моего настроения, правды не говорю. Выспрашивает про Димку, не рассказываю ничего толком, отмахиваясь, что всё хорошо и мы встречаемся. Даже Лизка с Алинкой подозрительно на меня поглядывают и не трогают. Чувствуют сволочи, не надо этого делать, я опасна в перепадах настроения. Разорву на части и раскидаю по всему свету. В этот раз точно учебником наверну по башке без раздумий. Учебное время пролетает в блаженной эйфории. Но к концу дня начинаю скучать, нервничать. Как же мало времени надо, чтобы я уже скучала…

На предпоследнем уроке приходит долгожданное сообщение от Димки:

«Алис, мне заезжать за тобой или снова ждать неожиданностей?»

Смеюсь, боится снова сбегу, и правильно делает. Что ответить не знаю даже. Следом ещё одно сообщение:

«Не молчи, меня это бесит.»

«Мне нравится тебя бесить.»

Отправляю тут же, улыбка не сползает с лица, трепет из желудка подбирается к горлу. Смеюсь представляя, как он сейчас фыркает и злится ещё больше, потом улыбается. Ответ приходит незамедлительно:

«Мелкая, я тебя отшлёпаю, если будешь дразниться.»

Ах вот, как значит, я мелкая! С усердием набираю сообщение:

«Дяденька, не пугайте, я и так вас боюсь.»

«Доиграешься, покусаю, везде…»

Тело обдаёт жаркой волной, дыхание перехватывает. Это многоточие сбивает все настройки в моей программе, умеет же гад сделать так, чтоб я с ума сходила. Урок сижу одухотворённая. Ещё не знаю, как мы будем видеться. Наказана до конца учебного года. Папино решение не легко отменить. Но так хочу идти с ним за руку, обнимать и обнимать, я хочу его любить… Ё моё! Ну я и влипла!

Оставив вещи в раздевалке спорт зала, вслед за Маринкой несусь на стадион. Урок вот-вот начнётся, я в форме. Выбора нет, приходится хотя бы присутствовать. Налетаю на не кого иного, как Антона. Кажется это уже вошло в привычку.

— Куда так несёшься?

— Что-то ты перерос, не обойдёшь, не объедешь?

— А ты пробовала? — ухмыляется откинув волосы с лица.

Оба смеёмся, как дураки на пустом месте. Не ответив ухожу, он кричит вдогонку:

— Алис, подожди меня.

На удивление останавливаюсь, обернувшись. Юркнув в раздевалку быстро возвращается и вместе идём на стадион. Открывает передо мной дверь, изображая кавалера, я с улыбкой прохожу. Как всегда не сказав спасибо. Совершенно не воспитанная.

По пути Антон нарушает тишину:

— Начнём тебя