Частица твоего сердца - Эмма Скотт

Эмбер повела меня за флагшток в центре двора.

– Полюбуйся на это.

Она набрала сообщение.

«Мы сегодня встречаемся или нет?»

Миллер замедлил шаг и, взглянув на свой телефон, заметно вздохнул. Он не стал отвечать.

– Видишь?

Я не знала, как успокоить ее, при этом не позволив правде и моей преданности Вайолет вырваться наружу. Нужно просто сменить тему. Ученики собирались кучками, толпились вместе и шептались, поглядывая в сторону Пропащих ребят.

– Боже, да сегодня здесь будто фабрика сплетен, – проговорила я.

Эмбер сделала кислое лицо.

– Эвелин Гонсалес включила видео с Миллером в свой видеоблог, и оно разлетелось по всей сети.

– Серьезно?

Она кивнула.

– Я все жду, что он споет для меня, но напрасно. Он просто придурок.

«Это зашло слишком далеко».

И не только кутерьма с Миллером и Эмбер.

Я не могла отвести глаз от Ронана, да и не хотела. Эти последние месяцы походили на мучения от вынужденной диеты. Я изголодалась по нему. Хотела, чтобы меня касались, целовали, а его серые глаза темнели от желания ко мне. Но почему? Я была сильной. И могла защитить себя. Там, в Луизиане, мы с Джаленом без труда продолжали непринужденно общаться. Почему у нас с Ронаном так не получалось?

Я перехватила Миллера в начале обеденного перерыва. Он сидел на большом камне возле обеденных столиков и делал себе в плечо укол инсулина. В шапке, с повязанной вокруг талии клетчатой фланелевой рубашкой, он отлично вписывался в образ будущей рок-звезды.

«Будто продолжение Шона Мендеса и Дэйва Грола».

– Привет, мистер Знаменитость.

– Ага, точно, – усмехнулся он, но я заметила вспыхнувший в его глазах проблеск надежды. – В чем дело?

– Ронан упоминал, что в этом месяце у него день рождения.

– Он был двадцатого числа.

– Черт. Я опоздала на неделю.

– А что? – Миллер убрал аптечный набор и потянулся за коричневым бумажным пакетом с ланчем.

– Ничего. Просто у меня для него кое-что есть. Но это не важно. Ничуть.

Он улыбнулся. Редкое зрелище.

– Да? Я и не знал, что вы двое вообще знакомы.

– Твой друг не особо разговорчив. Мы с ним вместе ходим на историю.

Миллер кивнул, по-прежнему продолжая улыбаться.

– Ну, если хочешь его найти, в обеденное время он обычно зависает в столярной мастерской.

– Зачем?

– Без понятия. Можешь сама сходить и посмотреть.

Я закатила глаза.

– Не умничай, Стрэттон.

Он рассмеялся, и я развернулась, чтобы уйти.

– Шайло?

Я обернулась.

– Да?

– Спасибо, что подумала о нем.

Надо же, какая ирония. Да я просто не могла выбросить его из головы.

* * *

Здание прикладного искусства, или столярная мастерская, представляло собой огромный сарай в восточной части территории школы рядом со спортзалом. Вдоль стен висело множество инструментов, а по всему помещению располагались рабочие столы, на некоторых из них крепились пилы. Садовники хранили здесь газонокосилки, и внутри пахло лесом и зеленью.

Я нашла Ронана в дальнем левом углу. Он в одиночестве склонился над рабочим столом. Я ощутила, как стук молотка эхом отозвался у меня в груди, а сердце забилось в такт. Он трудился над небольшим шкафом с полками, используя прислоненные к стенам лишние доски.

Я была счастлива его видеть, и от этого стало немного страшно.

Когда стук молотка на время стих, я откашлялась. Ронан повернулся и широко распахнул глаза, заметив меня в свете висящих на потолке флуоресцентных ламп. Он быстро огляделся.

– Что ты здесь делаешь?

– И тебе привет, – проговорила я, ощутив, как ускользала уверенность. Я провела пальцем по стенке шкафа. – Это задание для столярной мастерской? Впечатляет.

Мастерство Ронана казалось удивительным. Ровные линии, аккуратные полки. Простой, но крепкий.

– Это не задание, – пояснил он. – Это для арендатора в доме, где… в моем здании. Им управляет мой дядя. Я иногда ему помогаю.

– Ты тратишь свободное время на поделки для соседей?

– Им это нужно, – пожав плечами, проговорил он. – Нельсон… мой дядя, не всегда хочет платить за ремонт.

Я вскинула брови вверх.

– По правде говоря, неудивительно. Ты облегчаешь жизнь другим, делаешь им добро. Как Кимберли Мейсон. – Я склонила голову набок. – Это ведь ты, правда? С джипом Гримальди?

Он поколебался долю секунды, а потом решил все отрицать.

– Нет…

– Это ты. Я знаю.

– Но случившегося с ней не изменить. – Его губы сжались в тонкую линию. – Я опоздал.

Я покачала головой.

– От понимания того, что ему не сошло все с рук, становится легче. Может, в следующий раз он задумается, прежде чем творить подобное.

– Ему же будет лучше, черт возьми.

– Спасибо, что сделал это. Для Кимберли. Да и для всех женщин. Но для нее особенно.

Пространство между нами потеплело и как-то уменьшилось. Не знаю, то ли он придвинулся ко мне, то ли я к нему. Но теперь я стояла перед ним достаточно близко, чтобы ощутить его чистый запах с легкой примесью пота и дерева. Из-под короткого рукава черной футболки виднелся край татуировки-совы. И в голове мелькнула мысль: а есть ли у него на теле еще рисунки, которых я не видела? И узнаю ли я когда-нибудь об этом?

Неосознанно я потянулась рукой к его предплечью. Я провела кончиками пальцев по чернильным рисункам, коснулась циферблата часов.

– Что они означают?

– Они для мамы. Только ради нее.

Я кивнула, обводя пальцем цветы вокруг часов.

– Что ты делаешь? – хрипло спросил он, наблюдая за мной.

– Не знаю. Я просто… скучаю по тебе. – Я покачала головой. – Я ведь уже говорила об этом прежде. И тогда мне это не нравилось так же, как и сейчас. Скучать по тебе.

Ронан кивнул. Он стоял так близко, что я ощущала тепло его кожи.

– Я тут думала, – начала я, удивляясь тому, как ровно звучал мой голос, – о нашем разговоре в ту ночь, когда Биби попала в больницу. Ты сказал, что безопаснее уйти.

– Верно. Для тебя так лучше, Шайло. Поверь мне.

– Я так о многом думала. Что это будет лучше для меня. А оказалось – нет. – Я подняла голову. Он был таким высоким, и я едва касалась его подбородка. – Между нами ведь что-то есть? Притяжение?

– Да, – резко проговорил он.

– Но никто из нас не состоит в отношениях, верно? Поэтому не надо… так.

– Что ты имеешь в виду?

– Давай просто воспринимать это как нечто ни к чему не обязывающее.

– Не обязывающее.

Я взглянула на свою руку, казавшуюся на фоне его мускулистого, покрытого чернилами предплечья маленькой и изящной.

– Не думаю, что смогу быть в ответе за чужое сердце. Честно говоря, я и со