Покоритель джунглей - Луи Жаколио

Теперь нам становится ясно, сколь важной была для Сердара поездка на Цейлон, ибо французский пакетбот должен был доставить необходимое снаряжение на адрес Рама-Модели. В Индии он был напрочь лишен подобной возможности. Все порты находились в руках англичан, и с момента восстания письма, адресованные кому-либо, кроме всем известных английских подданных, вскрывались по приказу вице-короля Калькутты и лишь после этого попадали по назначению. Не могло быть и речи о том, чтобы отправить их в Пондишери, так как малейшая неосторожность грозила провалом заговора.

Сердар был сильно взволнован в тот вечер, когда «Диана» подошла к Пондишери. Он дал приказ Барбассону бросить якорь за Колеронской банкой, чтобы провести там ночь. Сердар хотел сойти на берег днем, чтобы энтузиазм местного и французского населения, который, несомненно, вызовет его прибытие, не позволил слишком придирчиво копаться в его бумагах.

Уже несколько дней как его эмиссары были посланы на юг к главным раджам, чтобы пригласить их прибыть в Пондишери в определенный день. Раджам дали понять, что примерно в это время из Франции будут получены важные новости, которые совершенно изменят положение вещей и удовлетворят чаяния индусов.

В последний момент Сердар подумал, что рискует оттолкнуть от себя Шейх-Тоффеля-Барбассона, если оставит его в полном неведении относительно происходящего. К тому же в данный момент опасаться измены больше не приходилось. Даже если бы капитан «Дианы» был способен выдать секрет англичанам, у него не хватило бы времени ни задумать предательство, ни осуществить его. Мы должны сказать, что главный представитель ветви Барбассонов — Данеан не был способен на подобную низость. Он обладал всеми достоинствами и недостатками уроженца Марселя, но никогда не запятнал бы себя предательством, он любил свою страну так же, как ненавидел англичан. То, как он вел себя в этом отчаянном предприятии, доказывает, что на него можно было положиться при любых обстоятельствах.

Ночью, после окончания ужина, Сердар попросил Барбассона остаться в гостиной для важного разговора.

— С вашего позволения, капитан, только взгляну, что делается на палубе, — ответил Барбассон. — Наступила ночь, и я должен сам убедиться в том, что сигнальные огни зажжены, чтобы избежать столкновения. Я не слишком-то доверяю моим ласкарам: как горячих лошадей, их надо держать в узде.

Те, кого Барбассон называл своими ласкарами, составляли экипаж из пятнадцать человек самых разных национальностей. Суровый моряк справлялся с ними с помощью веревки, призвав на помощь добрые принципы, привитые ему Барбассоном-отцом. Экипаж «Дианы» был сборищем пиратов и жутких негодяев, подобранных на берегах Аравийского полуострова; среди них были арабы, негры из Массауа, малайцы с Явы, два-три малабарца, один китаец, все настоящие висельники, которых Барбассон колотил при малейшей оплошности, приговаривая при этом: «Так вам и надо».

Оба механика были американцами — когда они не находились при исполнении служебных обязанностей, то всегда были пьяны.

Как мы видим, команда была отборная. Барбассон не захотел иметь помощника, считая, что по горячности характера не сможет столковаться с другим офицером.

Обойдя корабль, крича и бранясь, как извозчик, — после еды для него это было потребностью, он утверждал, что ругань помогает пищеварению, — раздавая направо и налево тумаки и пинки, Барбассон заявил, что полностью доволен состоянием дел на борту, и спустился к Сердару.

— Мой капитан, я целиком в вашем распоряжении, сигнальные огни сияют как звезды, машины выключены, но находятся под давлением. Под хмельком только один американец, на палубе вы не найдете ни соринки, образцовый корабль, чего уж там!

Он налил себе большую рюмку коньяка и сел. По привычке индусы сидели на корточках на циновках, покрывавших пол гостиной. Барнетт со знанием дела состряпал себе грог с ромом, который он предпочитал любому ликеру. Перед Сердаром стоял стакан с чистой водой — он никогда не пил ничего другого.

В любой мужской компании обратите внимание на того, кто пьет воду, это всегда знак превосходства. Любители выпить в меньшей степени ищут вкусовых ощущений. От воды можно получить такое же удовольствие, как от любого другого напитка, алкоголь нужен им как искусственный возбудитель мозга, как стимулятор идей, придающий их интеллектуальной деятельности ту остроту, на которую без алкоголя они не способны. Тот, кто пьет воду, не испытывает в этом нужды, его мозг функционирует без помощи извне. Наполеон пил только воду, подкрашенную вином. Бисмарк пьет как сапожник. Первый был великим человеком и не нуждался ни в каких возбуждающих средствах; второму, чтобы побудить себя к умственной деятельности, необходим алкоголь. Любитель алкоголя часто просто пьяница; тот, кто пьет воду, всегда что-то из себя представляет.

Когда Сердар со свойственными ему быстротой и ясностью изложил свой план, капитан «Дианы» сильно стукнул кулаком по столу, сопроводив сей жест излюбленным ругательством, ругательством особым, можно сказать, фамильным:

— Черт побери барбосов Барбассонов! — как говаривал мой почтенный отец. Вот мысль, достойная Цезаря, который, как вы знаете, был почти что провансальцем… На сей раз англичане попались! Ах, мерзавцы, мы отплатим им той же монетой и вернем себе награбленное…

Потом, все более и более возбуждаясь, он воскликнул:

— Ах, капитан, я должен вас обнять. Клянусь честью, никогда еще я никого не обнимал с таким восторгом!

И огромный Барбассон поспешил в объятия Сердара, который любезно принял эти чисто южные изъявления энтузиазма.

«Я плохо думал о нем», — сказал себе Сердар, обнимая Барбассона.

Барнетт тоже был полон воодушевления, но у него оно никогда не проявлялось явно, и когда он бывал особенно возбужден, то молчал как рыба. В голове генерала совершалось такое коловращение мыслей, они мчались друг за другом в таком беспорядке, что бравому генералу никак не удавалось выхватить из этого круговорота и выразить хотя бы одну из них.

— Теперь, господа, послушайте меня, — сказал, Сердар. — Нам надо распределить роли. Завтра около десяти утра мы снимемся со стоянки. Вы, Шейх-Тоффель, проведете корабль к Пондишери, как можно ближе к берегу, поскольку рейд там открытый. Затем с помощью разноцветных флажков вы смело выбрасываете сигнал: «Прибыл новый губернатор Пондишери в сопровождении генерала артиллерии». Посмотрим, какой это произведет эффект.

Согласно существующим правилам, нынешний губернатор должен встретить преемника, и нам станет ясно, удалась ли наша комедия. Все говорит за то, что мы добьемся успеха, и через сутки французская территория и весь Декан будут охвачены огнем восстания. Тогда мы с Барнеттом отправимся создавать индийские армии, один из нас пойдет на Калькутту, другой — на Мадрас, в то время как осаду Бомбея поведет полковник, ныне командующий французскими войсками в Пондишери, которого мы произведем в генералы.