Падшая звезда - Анатолий Нейтак

Айселит послушно прекратил. Но некоторое (довольно долгое) время спустя всё-таки снова поднял тему… уже вслух.

— Интересно, как давно ты просчитала последовательность действий?

— До того, как подняться на борт, — был ответ. — Ты сам не чужд конструирования ситуаций и должен понимать: это — довольно простой сценарий с минимум "ветвей", причём большинство "ветвей" этого сценария тем или иным образом могут быть возвращены к "стволу".

— Я начинаю тебя бояться.

— Только сейчас? А когда ты решил сделать из меня этакую страховку на случай предательства или бунта на борту "Морской молнии", не боялся?

Резкий по смыслу вопрос контрастировал с нарочито несерьёзным, расслабленным тоном.

— Ты же понимаешь, — ответил принц в тон. — Одно дело — иметь в своём распоряжении человека, способного добраться до "Молнии" и вернуть её под власть короны Энгасти. Перебив, если потребуется, всю команду. И совсем, совсем другое — работать вместе с человеком, способности которого… которой… выходят за пределы узкого круга тактических задач. Этак ты начнёшь замахиваться даже не на стратегию, а на политику.

— Бери выше, — хмыкнула Ниррит. — Что такое локальные политические игрища для настоящего мага? Блики на воде, не более. В свой черёд я перерасту и это. Но есть неплохой способ придержать меня на подъёме. Тем более, что сейчас я не человек и сама не прочь сделать привал.

"Да, у этого сценария "ветвей" самый минимум…", — подумал принц.

Спустя ещё некоторое время он поинтересовался:

— Целители изучают заклятья неутомимости?

— У менталистов, — задыхаясь, откликнулась Ниррит, — тоже есть… свои пре… имущества!

Айселит понял намёк и замолчал надолго.

— На какой глубине мы идём?

— Тридцать метров, мой господин.

— Зачем так официально, капитан? Всё-таки на борту главный — вы, я же — лишь пассажир. А какова предельная глубина погружения "Морской молнии"?

— Если пустить обеспечивающие потоки на укрепление корпуса, нейтрализуя внешнее давление, можно нырнуть хоть на километр. Теоретически. Это — слишком большой риск. Малейший сбой, и… для обычной скрытности хватает глубины от двадцати до сорока метров.

Вроде бы простой, ни к чему не обязывающий разговор. Однако странность его давила на Пёстрого Ската, как "трубный крик", ведь Айселит об основных возможностях "Молнии" знал всё.

"Ещё бы спросил, как корабль создаёт несущий нас вперёд ламинарный поток…"

— Не спрошу.

Капитан невольно вздрогнул.

Нет, это было не чтение мыслей: Ликерэйм, как менталист, надёжно защищал свои секреты. Но точность догадки ошеломляла. Даже для обладателя лиловых глаз это… как-то уж слишком.

— Не спрошу, — повторил принц. — Но неужели мне надо задавать вам прямые вопросы о том, что может заинтересовать по-настоящему?

Ниррит стояла рядом. Молча.

Прекрасна до рези в глазах. Безучастна — сверх меры, как голем или нежить. Могущественна… более чем. Новых доказательств не требуется.

Пёстрый Скат диву давался, как он мог при первой встрече счесть эту пару, Айселита и Ниррит, достаточно заурядным, развлекающимся по мере возможностей обладателем "яркой крови" в сопровождении любовницы.

"Мне следовало помнить, что пост главы тайной службы — не синекура".

— Работаете "в добивании"? — капитан постарался задать вопрос как можно холоднее. — Тут как ни ответь, а я в проигрыше. Либо сознаюсь в тупости, либо вынужден подхалимничать.

— Ну, вы ведь нашли третий вариант, — хмыкнул принц. Повернулся к Ниррит. — А вот ты в таких же обстоятельствах как бы себя повела?

— Очень просто. Упавший, если он не ранен — тоже боец. А мы не с гарпунами над мелким бассейном стоим, мы действительно только пассажиры. Новых приказов до самого Ундигъёвида от нас ждать не следует, да и там всё будет зависеть от… обстоятельств. Так что на месте уважаемого Ликерэйма я бы постаралась, пока есть время, сгладить… первое впечатление.

— Конкретных рецептов не даёшь? — снова, более ехидно, хмыкнул Айселит.

Ниррит без улыбки выдала двусмысленность:

— Наш хозяин не хочет сознаваться в тупости, так на что ему мои подсказки? Может быть, на спокойном высоком посту вдали от политических игрищ он излишне расслабился, но…

Пёстрому Скату оставалось лишь поддерживать мысленные щиты, старательно окаменив лицо. Ну да, гарпунов в руках у этих, чтоб им утонуть, пассажиров нет. Но внутренние помещения "Морской молнии" — "бассейн" действительно не особо просторный. Крупной рыбе затаиться негде, и ядовитый шип не поможет. Вот и развлекаются пассажиры, тычут, за неимением гарпунов, стрекалами. А винить их смысла нет: сам уступил инициативу. Привык к своему посту, размяк, забыл, что он — высшая власть только на корабле, а не в масштабах мира… и даже не в Энгасти.

"И будут меня жалить до тех пор, пока не поведу себя должным образом".

— Разрешите вопрос по существу?

Ниррит кивнула, поощрительно дёргая ухом и на человеческий манер слегка выгибая бровь. А Ликерэйм, пусть и совершенно не ко времени, задался вопросом, где она воспитывалась. Должно быть, странные были условия, если она с такой естественностью смешивает тианские и чужие средства выражения эмоций. Поначалу-то, после сообщения Схенны, что в жилах Ниррит нет "яркой крови", он решил, что последняя родилась в Кейранне, Силайхе или Длего — мирах, где тианцы, в отличие от Аг-Лиакка, составляют большинство населения. Это вполне объяснило бы два несомненных факта: полное отсутствие сведений о маге-тианке такого уровня и причину, руководствуясь которой, Айселит заинтересовался девушкой "не того" круга.

— Капитан?

— Простите, задумался. Вопрос у меня такой: какова ваша специализация как мага?

— Основная — целительство.

Капитан рассчитывал совсем на иной ответ.

— А дополнительная?

— У меня несколько дополнительных специализаций. Скажите прямо: что вас интересует?

— "Морской молнии" почти сто пятьдесят лет. По традиции, заведённой ещё до дня спуска на воду, каждый маг, служивший в её экипаже, старается добавить к магии, наполняющей корабль, что-то своё. По мере Сил и Искусства, конечно, и не во вред уже созданному. Я хочу понять, что именно из этих добавлений может заинтересовать сразу вас обоих.

Впервые на глазах у Пёстрого Ската Ниррит улыбнулась искренне, светло и широко. Хотя казалось, что это невозможно, но факт: улыбка сделала её ещё прекраснее. Как свет, под правильным углом упавший на хорошо огранённый бриллиант.

— Можете смело считать меня всеядной, капитан… я надеюсь, вы разрешите мне звать вас по имени?