Падшая звезда - Анатолий Нейтак

Чего быть попросту не могло. Или всё-таки?..

— Вас устраивает каюта? — спросила Схенна.

Принц промолчал.

— Да, вполне на уровне, — ответила девица в лиловом. — Двери кают не закрываются?

— Существует два режима, — сказала Схенна. — В первом дверь закрыта, но её может открыть снаружи кто угодно. Во втором режиме (он включается, если коснуться вот этого красного пятна) дверь блокируется. Открыть её могут только маги, имеющие полный допуск к управлению обеспечивающими потоками: капитан, старший помощник и главный штурман. Но если дверь закрыта — просто закрыта, не заблокирована — лучше использовать переговорник. Его схема включается из коридора при нажатии на белое пятно. Чёрное пятно — сенсор для отключения переговорника.

— Благодарю за инструктаж, — девица кивнула, но не улыбнулась. — Как я понимаю, двери и внутренние переборки выращены таким же способом, как обшивка корпуса?

— Да. Простите, а вы…

— Это вы простите нас. Следовало представиться раньше, но из-за спешки знакомство получилось скомканным. — Вежливый, но явный упрёк в адрес капитана. — Я — Ниррит Ночной Свет.

— Странное имя для женщины из Старого семейства.

Айселит улыбнулся. Ниррит улыбнулась тоже — одновременно и точно так же, как принц. Хотя видеть его улыбки не могла никак: Айселит стоял сбоку и чуть позади.

— А я не из аристократок. Я просто хорошо играю свои роли.

— Вот как. И какие же… роли вы играете в настоящий момент?

— Айсе, я в затруднении, — сообщила Ниррит, не оборачиваясь. — Может, ответишь?

"Уменьшительное имя? Сразу после чистосердечного признания, что она играет?"

— Я бы предпочёл, чтобы важные ответы каждый искал самостоятельно, — сказал принц. — Это гораздо интереснее и… познавательнее.

— Вот так, — улыбка-извинение. — Вы не будете любезны показать мне мою каюту, уважаемая Схенна?

— Идите за мной.

— Капитан.

— Штурман. Наши… гости устроены?

— Да, капитан. Я должна предупредить… я дважды пыталась сканировать "гостей". Первый раз — лично, "звёздным эхом". Второй раз — через корабельные системы, "глазом стрекозы".

— И?

— Глухой блок оба раза. Не артефактный, личный. Причём на обоих "гостей" — один.

Пёстрый Скат редко бывал ошарашен так, чтобы это оказалось видно по его лицу.

— Как?

— Я предполагаю, что спутница его высочества — маг высокого посвящения. Хотя это может быть лишь частью правды.

Ликерэйм нахмурился, потёр левый висок.

— Связующая или Погружённая — в таком возрасте?

— Возраст может быть частью… игры. Мне показалось, его высочество рядом со своей "любовницей" не чувствует себя хозяином положения. Но его высочество тоже… игрок.

— Ясно. Схенна, помоги мне.

— Сканирование?

— Да. Тот же "глаз стрекозы", но с расширением по спектру и с фазированием.

— Капитан, а вы уверены, что…?

— За безопасность на корабле отвечаю я. То, что я допустил присутствие на борту сильного неизвестного мага — уже минус. Но если я не проверю эту… спутницу хотя бы задним числом, меня можно сразу списывать на берег.

— Ну и как тебе "Морская молния"? — поинтересовался сидящий на койке Айселит.

— Тесновато, но уютно, — войдя, Ниррит закрыла дверь и небрежным мазком по пятну сенсора заблокировала её. — Или ты не о быте?

— Разумеется, не о нём! Быт тут — примерно как на рейдерах, только обстановка побогаче и иллюминаторов нет… Ниррит?!

Деловито устроившись на коленях у принца, его спутница взяла руки Айселита и положила их себе на талию. Изображать возмущение в подобных обстоятельствах, словно принц был воспитанной в строгости девицей… гм. "Игра в любовницу? Или это будет не просто игра?"

— Ты кое-что пропустил, — шепнула Ниррит в слабо дёрнувшееся зелёное ухо.

— Что?

— Пока мы разговаривали, Схенна нас сканировала. Точнее, пыталась сканировать.

— Но я ничего не почувствовал! Хотя…

— Если ты что-то уловил, то не попытки сканирования, а мою защиту.

— Ты и меня прикрыла?

— Ну, я ведь твой телохранитель. Но… я почти уверена, что история не закончена.

— Думаешь, будут ещё попытки?

— А то. Своим пренебрежением при первом разговоре капитан уже показал себя не в лучшем свете. Полагаю, он не захочет усугублять впечатление. Лучше обвинение в некоторой… бесцеремонности, чем в пренебрежении прямыми обязанностями.

— Вот как…

Ниррит обвила своими руками шею принца.

— Помоги мне, — мурлыкнула она. — Здесь очень тонкие системы наблюдения. А капитана не назовёшь плохим оператором…

— Что… — Айселит сглотнул. — Что мне делать?

— Работать на поддержке. Я покажу тебе элементы моей защиты. Ты ведь менталист? Вот верх ментального спектра и возьмёшь. Если сможешь, середину тоже.

Работа мага "в силах" порой требовала большой изощрённости, однако главным критерием успеха служил высокий природный потенциал. Боевой маг, который, действуя на пределе Силы, посылает в цель фаербол размером с куриное яйцо — не конкурент боевому магу, в лёгкую сыплющему фаерболами размером с голову. Но уже для целителей большая Сила не имела такого значения. Важнее была тонкость сплетаемых заклятий. А эффективно работать "в абстракциях" можно было даже слабеньким магам, едва способным зажечь свечу. Объём доступной энергии уступал дорогу гибкости мышления, знанию многочисленных запутанных правил, действующих в верхних областях магического спектра, и умению быстро тасовать элементы активных заклятий.

Увы, работа "в абстракциях" с её неизбежной сложностью порождала целый букет проблем. Создать защитный амулет, гасящий простые боевые заклятья определённой стихии, мог любой третьекурсник факультета общей магии и даже многие первокурсники. Нужна защита от всех стихий сразу? Надеваем четыре амулета, и порядок. Пока амулет не истощён — а истощить его можно только лобовыми атаками, энергия которых превосходит энергию, закачанную в амулет — защита работает. А вот качественный амулет, предохраняющий от порчи, то есть вредоносного воздействия на витальные структуры, мог сделать не всякий целитель-старшекурсник.

Что же до ментальной защиты, то тут уже работал принцип "защити себя сам". Ты не очень хорош в менталистике? Смирись. Хорошие менталисты при желании будут читать тебя, как открытую книгу. Даже системы заклятий типа "зеркального щита" или "туманной оболочки", вроде бы полностью глушащие ментальный спектр, не давали гарантии неприкосновенности. Дисциплинированный ум, способный разобраться в мешанине ассоциаций, образов и эмоций, наполняющих чужой разум, мог обойти любой стационарный барьер.