Тайная игра - Анастасия Юрьевна Воскресенская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Громкий вскрик выдернул Лео из размышлений. Вскрикнула Доменика.
Все повскакивали, вытягивая шеи. Томмазо Белуччи даже залез на скамью, чтобы лучше видеть.
В раскрытой тетради перед Доменикой лежала карта, Черный Петер. Девушка прикрыла ладонью рот и потрясенно уставилась на Лео.
Тот улыбнулся и развел руками – мол, случайно оказалась.
– Офонареть! – громко заявила Инга Пальдеварт.
Ученики взволнованно загалдели. Кассий криво ухмыльнулся и показал Лео большой палец.
Дом дяди находился неподалеку от старого ботанического сада, спускающегося к реке. Квартал загородных вилл теперь превратился в несколько тихих уютных улиц почти в центре Артемизии.
Дом, в котором жил Беласко, принадлежал семье фактотумов-простецов из Долины Ястреба, а в человеческом мире – некоему банкиру средней руки. Вейла на нем не имелось, лишь очень старый, зашитый в периметр стен и ограды гальдраста́в[26], ненавязчиво отводящий глаза прохожим.
Белый двухэтажный особняк из оштукатуренного кирпича, острый излом кровли, темно-коричневая черепица, ставни ей в цвет, несколько облетевших старых лип перед фасадом и кованые ворота с парой бронзовых орлов – все до скрежета зубовного благопристойно. Внутри дома имелся портал в Долину, но прерывный и обычно запертый.
Приблизившись к калитке, Лео задрал голову и посмотрел в затянутые зеленой патиной глаза бронзовых орлов – сперва левого, потом правого. Стукнула щеколда, Лео пересек палисадник и поднялся на крыльцо. Звонко щелкнул дверной замок, и латунная ручка подалась под пальцами – дом узнал и принял Лео.
В полутемной и тесной прихожей пахло старым деревом, кожей, яблоневым дымом – дядя топил камин. В открытом шкафу, среди пустующих плечиков для одежды, одиноко висел элегантный светлый плащ; Лео присоединил к нему свое куцее пальто. Пошаркал подошвами по коврику, обтирая уличную грязь, пригладил волосы перед старинным венецианским зеркалом – в нем, среди золотистых и радужных пятен, отразился вытянутый угловатый силуэт – и поднялся по скрипучим ступеням.
Наверху дом, конечно же, был огромным – маги обожали расширять внутреннее пространство. Формула была несложной, но требовала больших затрат абсолюта, а значит, демонстрировала мощь семьи.
Открытая гостиная совмещалась с библиотекой, бесконечные ряды полок уходили ввысь, к стеклянному перекрытию потолка. Освещение казалось естественным – хотя снаружи день уже заканчивался и подступали ледяные сумерки, сквозь стеклянный потолок изливался золотистый свет летнего вечера. В солнечных лучах, косо падающих на вишневые стенные панели, танцевали пылинки.
За рядами книжных шкафов задвигалось что-то большое, темное, заклацали по паркету когти, и навстречу Лео, сверкнув золотой маской, вышел Ду́гал, голем дяди.
Он был похож на льва, но значительно крупнее, в холке на пару дюймов выше пояса Лео, глянцевито-черный, с целой гривой волнующихся манипул и с длинным змеиным хвостом. На конце хвоста блестел золотой полумесяц лезвия, увесистого и остро заточенного.
– Привет, парень. – Лео положил ладонь на теплый металл маски, прямо на вертикальную щель, раскалывающую золотую личину надвое.
Он ощутил бархатистую вибрацию за пределом слышимости – здоровенная креатура мурлыкала и толкала морду в руку Лео, требуя ласки, словно живая.
Да, собственно, почему словно? Маг одушевляет а́ргилус, и голем, который давно и тесно сотрудничает с хозяином, в конце концов приобретает что-то очень похожее на собственную личность. Вернее, он получает часть личности хозяина, эдакий самостоятельный и почти независимый осколок.
– Салех, это ты там? – голос Беласко донесся из глубины гостиной.
– Это я, – отозвался Лео, – привет, дядя.
Он двинулся на голос, Дугал увязался следом, клацая когтями. Беласко сидел за длинным столом, спиной к горящему камину, и что-то писал в толстой тетради старомодным гусиным пером. Да и с чего б менять его на самописку, если оно никогда не тупится, не ставит кляксы и не течет, достаточно сказать пару слов.
Стол был завален книгами, еще одна, старинная, формата ин-кварто, стояла на пюпитре.
– О, кто к нам пожаловал. – Беласко откинулся на спинку кресла, смерив заинтересованным взглядом вошедшего. Однако кивнул и жестом показал на кресло напротив, тоже полное книг и бумаг. – Дугал, расчисть местечко для Лео. А ты присаживайся. Здравствуй, племянник. Честно говоря, не ждал тебя так скоро.
– Салеха ждал? – Лео посторонился, позволяя голему сгрести манипулами охапку бумаг и перетащить их на угол стола.
– Да, должен объявиться до вечера. Едем в Кэр Ис продолжать наши жалкие попытки сватовства. – Беласко окинул родственника оценивающим взглядом и покачал головой. – Какой-то ты замурзанный.
Он бросил очищающий глиф Лео на ботинки, убирая с них пыль и разводы грязи, и тот запоздало понял, что мог бы и сам это сделать, а не топтаться на коврике под дверью. Тут детекторов опасаться нечего.
– Если хочешь выпить, поищи в баре сам, – сказал Беласко, – а если хочешь кофе, то и мне свари. Надеюсь, у тебя не срочное дело? Мне нужно минут десять, чтобы закончить.
– Несрочное.
Лео отошел к соседнему столу, загроможденному алхимической посудой. В песочной бане для нагревания философского яйца стояла грязная джезва с потеками кофе, тут же нашлись несколько чашек и стаканов, все пустые и немытые. Лео провел над ними ладонью, очищая пурга́той заодно и собственные руки, и невольно вздохнул. Как же ему все-таки не хватает таких простых, обыденных действий, делающих жизнь проще и приятнее! Где у нас тут кофе? Ну конечно же, в банке среди алхимических реагентов.
Воду Лео с наслаждением выжал прямо из воздуха и щелчком пальцев активировал глиф-излучатель флогесто́на в маленьком атано́ре.
Салех аль Каюм, наследник Ирема Многоколонного, легендарного пустынного города ифритов, последние лет пять каждую осень исправно ездил свататься к трем сестрам из Кэр Иса. С тех пор, как маги во время войны вынудили наследниц Даху́т вернуть Кэр Ис с водного плана, и тем деянием способствовать затоплению Парижа, сестры пребывали не в самом приятном настроении. Однако гостей принимали. Очень избирательно.
Салех мечтал жениться на всех троих, однако с поистине восточной щедростью был готов уступить какую-нибудь одну дорогому другу Беласко. Лео подозревал, что они будут ездить свататься до морковкина заговения или до тех пор, пока у трех красавиц не лопнет терпение. Впрочем, в прошлом году Салех привез им в подарок слона – слон был благосклонно принят, и теперь, наверное, пасется где-нибудь на отмелях Мон Сен Мишель, повергая редких путников в священный ужас. Трубит еще время от времени, должно быть.
Беласко был всего
