Завещание Джона Локка, приверженца мира, философа и англичанина - Анатолий Яковлев

В феврале 1701 г. французские войска, получив «приглашение» от испанского правительства, вошли во Фландрию. В июне парламент поддержал короля, предложившего восстановить военный союз с Объединенными Провинциями и Австрией «ради сохранения свобод Европы, процветания и мира Англии и ослабления непомерной мощи Франции» [321] . В начале сентября, после провала мирных переговоров с Францией, союз был официально восстановлен в Гааге.

Девять дней спустя умер король Яков II. В тот же день в нарушение Рисвикского договора Людовик XIV объявил его тринадцатилетнего сына королем Яковом III Английским и королем Яковом VII Шотландским. Это сделало неизбежной новую войну, которая началась в 1701 г. [322]

Вильгельму требовалось найти очень веские причины, чтобы оправдать объявление войны страной, практически истощенной предыдущей девятилетней кампанией, которая так и не принесла ощутимых результатов: Рисвикский мир оставил за Людовиком большую часть его довоенных приобретений. В этот момент была использована концепция «баланса сил», появившаяся во внешнеполитическом дискурсе еще в середине 1690-х гг., когда стало понятно, что война с Францией быстро не закончится. Она заменила воинственную риторику начала 1690-х гг. насчет погрязшего в грехе Версаля и «великого турка». Декларация об объявлении войны, обнародованная королевой Анной в 1702 г., содержала характерные выражения: война нужна для сохранения свободы, европейского баланса и ослабления чрезмерной силы Франции.

Впрочем, бывшие вильгельмиты (такие, как Вернет или Фоулер) продолжали говорить о том, что это кара Божья Людовику, опьяневшему от крови праведников, и победа «протестантского интереса». И все же место «священной войны» занял «баланс сил» как высший моральный принцип, направленный на сдерживание греховных амбиций и заставляющий правителей держать свое слово.

В течение всего своего правления Вильгельм последовательно проводил политику сдерживания Франции, подчинив этой задаче всю внутреннюю политику, которая отличалась крайним прагматизмом. Английские политики отвечали ему тем же. Все это, разумеется, не могло способствовать его личной популярности, что в полной мере проявилось в марте 1702 г. после его смерти в результате несчастного случая: перелом ключицы привел к воспалению легких, что стало для короля, всю жизнь страдавшего астмой, слишком тяжелым испытанием.

Смерть Вильгельма III вызвала бурную радость яковитов, породила новые надежды у тори, была встречена с почти повсеместным равнодушием в рядах вигов (скорбел только Сомерс) и не слишком оплакивалась обществом. После смерти Марии легитимность Вильгельма в качестве английского короля поддерживалась в общественном мнении исключительно его ролью в войне с Францией, а любые попытки голландцев закрепиться в Англии, получив в собственность земли и поместья, встречали враждебное отношение со стороны английского общества и отвергались парламентом. По сути дела, Англия, хотя и была оккупирована, все же не стала голландской территорией. Огромные денежные средства, полученные Вильгельмом III и потраченные на войну с Францией, в которой защищались интересы Нидерландов, спасли страну от оккупации Людовиком XIV. Какой могла стать французская оккупация, никто не знает, зато всем известно, что, смирившись с голландской оккупацией, Англия de facto сохранила свой суверенитет.

Локк и вильгельмиты

Работа в Совете по торговле, как и в акцизном ведомстве, тяготила Локка, и если в первый год он присутствовал почти на всех его заседаниях, то в дальнейшем его можно было видеть на них все реже и реже, пока в конце концов он не обратился к королю с просьбой об отставке по состоянию здоровья. Каждый приезд в Лондон, где воздух был пропитан дымом и гарью, стоил Локку с его астмой очень дорого. Эффективных средств против изнуряющего кашля в то время еще не придумали, и в 1698 г. очередной приступ чуть не свел его в могилу: кашель был настолько сильным и продолжительным, что Локк не мог даже прилечь и несколько недель провел, сидя в постели.

Локк вышел из Совета по торговле в 1700 г., вскоре после отставки своего патрона Сомерса, однако в течение всего периода правления Вильгельма III начиная с 1689 г. он выступал в качестве последовательного защитника интересов короны. Более того, «Локк, остающийся для многих современных читателей тотемным теоретиком минимального государства и либертарианской враждебности к „большому правительству“, был активным конструктором появившегося на свет исполнительного и фискального аппарата. Примерно в 1698 г. Локк записал на полях своего экземпляра „Двух трактатов“, что аплодирует „мудрому и богоподобному“ государю, который руководит людьми и ресурсами государства, осуществляя „великое искусство управления“» [323] .

Это относится и к тексту «Двух трактатов о правлении», который можно было бы назвать трактатом о принципах завоевания властью лояльности и доверия общества, даже в том случае, если эта власть является оккупационной. По мнению Ч.Тарлтона, главной целью, которую ставил Локк, публикуя в 1689 г. «Два трактата о правлении», было предупреждение Вильгельма III об опасности абсолютизма как политики, потенциально присущей системе «корона-в-парламенте». Что же хотел сказать своей работой Локк, обращаясь к королю? Тарлтон пишет: «С точки зрения Локка, главной причиной провалов в конституционных отношениях между королем и парламентом была невоздержанность королевской стороны»; в идеале система должна была бы работать так: парламент доносит до короля проблемы, стоящие перед страной, а король, проявляя ответственность, признает ошибки и исправляет их, делая это в атмосфере сотрудничества и уважения к ограничивающему его власть парламенту.

«Два трактата о правлении», с точки зрения Тарлтона, – это «книга о слабостях, присущих монархической системе, и об очень трудной задаче, состоящей в том, чтобы заставить эту систему работать. Это – трудная задача, требующая, чтобы монарх… проявлял экстраординарный самоконтроль, признавал самого себя „необходимым злом“ и избегал искушения злоупотреблять властью, которой он наделен, для получения еще большей власти» [324] .

В своих выводах Тарлтон опирается, в частности, на заметку Локка под названием «Конституция древней Англии», которую Фокс-Борн датировал 1695 г. и в которой Локк говорил о необходимости извлечь урок из эпизода, когда Елизавета выразила благодарность своему парламенту, указавшему ей на ее ошибки [325] . Таким образом, «Два трактата о правлении» были своего рода инструкцией, как себя вести в ситуации, когда, как это представлял Локк, имело место нарушение «согласия» (consent) или утрата «доверия» (trust) между короной и «народом».

Важно ли для Локка, кто именно тот «законодатель» или «правитель», о котором он пишет? По-видимому, нет, как ранее это было неважно и для Гоббса. Локк обращается (если на время отвлечься от «Предисловия», а взять сам текст «Двух трататов») не лично к Вильгельму III, а к «короне», т. е. к институту монархии, а может быть, даже и к власти вообще (магистрату), стремясь донести до ее представителей, как именно они должны себя вести, чтобы обеспечить мир и покой в государстве. «Два трактата о правлении» – это труд о принципах эффективного функционирования конституционной монархии независимо от того, какая династия при этом находится у власти, и – что очень важно – независимо от того, какого она вероисповедания. По своему содержанию это не медицинские и психологические советы наподобие тех, какие давал Локк родителям в «Некоторых мыслях об образовании», и не проекты конституционных статутов, а рассуждение о принципах светского, постконфессионального государства. При этом в труде Локка имеются прямые отсылки на правление Вильгельма и Марии, а также попытки оправдать оккупацию и узурпацию власти необходимостью сохранения разумной системы правления и недопущения анархии.

Точка зрения Тарлтона подтверждается документом, обнаруженным в 1982 г. и посвященным «славной революции» и достигнутому в ее ходе урегулированию. Одиннадцать страниц, написанных рукой Локка, оставались в руках семьи Кларков вплоть до 1922 г., пока не были проданы на аукционе «Сотбис». По сообщению Ласлета, рукопись видели в 1940-х гг., однако вновь она была выставлена на продажу под названием «Призыв к единству нации» лишь в начале 1980-х гг. и приобретена Бодлеанской библиотекой. Из документа следует, что он был написан примерно через год после (как пишет Локк) «спасения» Англии Вильгельмом. Публикаторы Джеймс Фарр и Клейтон Робертс датируют рукопись апрелем 1690 г.

На этот момент Вильгельм III уже год как был королем. Европа была охвачена войной. Достигнутое урегулирование казалось непрочным, английское общество продолжало обсуждать вопрос о легитимности нового короля. Страна пребывала в состоянии «слабости, разброда и деморализации». Английские солдаты, воевавшие в Ирландии, погибали от голода, а французские корабли с оружием и довольствием регулярно и беспрепятственно прибывали в Шеннон, куда еще в марте 1689 г. высадился Яков II.