Спецкоманда №97 - Михаил Нестеров

Алексей сидел в гудящем облаке комаров, не шелохнувшись. Сказать, что откровения Аденина потрясли его, значит, ничего не сказать. Глядя в спину удаляющемуся товарищу, Земля ощутил в груди острую жалость к нему. Сквозь соленую муть, выжигающую глаза, он видел обреченного больного. После исповеди. В канун последнего причастия. Сделавшего свой выбор.

— Юрок! — крикнул Алексей. — Погоди! Нельзя так, слышишь?

Земля ринулся вдогонку.

Аденин, разворачиваясь и припадая на колено, дал поверх головы Бережного автоматную очередь.

— Назад, Леха! Это последнее предупреждение.

Алексей инстинктивно упал на землю. Так же по инерции сменил позицию перекатом, благо высокая трава позволяла. Взял автомат на изготовку. За расплывчатой мушкой — четкая фигура Аденина. Даже видны его глаза. Под сурово сдвинутыми бровями они казались абсолютно черными. Как дырки.

— Все равно я пойду за тобой.

Туши Свет не маневрировал, ведя огонь, не менял позиции. Расстреляв один магазин, хладнокровно вставил другой. Придавил спусковой крючок. Пули свистели над распластавшимся Бережным, косили камыш и выбивали из него пух. Свинец методично прижимал Алексея к земле; еще немного, и пули начнут шаркать по униформе. А он не может открыть ответного огня. Лишь пару раз дал навскидку короткую очередь.

Дождавшись ответа, Земля вскочил на ноги и сделал короткую перебежку, механически отсчитывая, как учили: «И раз, и два, и три». Все, пора падать. Проворной ящерицей Алексей юркнул в густую поросль. После очередной форсированной очереди вскрикнул и затих... Через неплотно прикрытые веки видел осторожно крадущегося к нему товарища. А палец замер на спусковом крючке.

— Помоги! — громко простонал Алексей. Он надеялся, что с близкого расстояния сумеет стреножить Аденина. Если Туши Свет плевал на капитана, то Земля — вот сейчас — плевал на Аденина. Он не был в его шкуре и не мог понять его настроения и чувств. Ему казалось абсолютно справедливым, если здесь прольется совсем немного крови. Чуть-чуть. Что дальше — Алексей не знал.

А дальше случилось самое страшное. Земля был готов к тому, чтобы прострелить Аденину предплечье... А Туши Свет одним быстрым движением убрал автомат за спину, другим — выхватил из-под колена нож. И сильно оттолкнулся, замахнувшись вооруженной рукой... Он словно завис в прыжке, когда пули вспороли униформу на его груди.

Юрий Аденин — специалист «широкого профиля» и просто хороший боксер — не оставил Алексею Бережному ни одного шанса.

Военно-морская база «Дельта»

— "Центр" — «Седьмому», «Центр» — «Седьмому», — не переставал передавать радист, прижимая наушник к уху и чутко вслушиваясь в эфир. — «Седьмой», ответь «Центру». — Он покачал головой и посмотрел на полковника Артемова. — Бесполезно, товарищ полковник, они не отвечают.

Жаль...

Артемов бы нашел слова для Клима, для каждого бойца группы. Причем ничего не обещая. В противном случае мог нарваться на ответ сержанта: «Мы сыты по горло. Однажды нас накормили обещаниями». И был бы тысячу раз прав.

— Продолжай выходить на связь, — сказал полковник радисту. — Пока батареи не сядут. Охрипнешь или оглохнешь — позови сменщика.

Сейчас все надежды Артемов связывал со связью — такая вот связь. Другие радикальные меры предпринимать было нельзя. Что бы ни случилось, нужно дожить до утра, дождаться генерала Паршина. Что потом?... Артемов не был уверен в том, что сам не раскроет перед Паршиным карты. Плевать на очередность, на приоритеты. Наверное, он не будет знать, что произошло в полевом лагере военно-морского центра, лишь представлять более или менее реальные «картинки». Не опоздать бы... А как успеть? Тоже вопрос.

Артемов помозговал за сержанта Климова. За капитана Колчина — в последнюю очередь. Не важно, что там мозгует психолог, он на данный момент — невзрачная фигура из кордебалета. Вторичная материя.

Итак, Климов получил распоряжение срочно эвакуировать группу из лагеря, рацию выключить и на связь не выходить. И как бы пояснения: Колчина хотят убрать, и его гость работает на военную разведку. Причем сержант получил не официальное распоряжение, а вроде как частные рекомендации. От человека, с которым он поддерживал приятельские отношения. А это значит, что он не только поверил в рекомендации, но и проникся, что ли, опасениями земляка-инструктора.

«И что? — спросил себя Артемов. — Ничего серьезного, — ответил. — Да и смеха никакого. Так, серединка на половинку».

Но он не знал главного, то, что Колчин вычислил группу Климова и, совершив ошибку, ударился в бега. И усугубил свое положение запиской, буквально открыв спецназовцам глаза. Даже Паршин не подозревал, что приказ на ликвидацию Колчина был отдан Владом и подписан самим капитаном Колчиным.

Артемов же, успокоившись, слегка пожалел о своей горячности, которую он опрокинул на закипевшую голову Тульчинского: «Ты предупредил Климова?! Представляешь, что ты наделал?»

А «наделал» секретный агент (его полковник помянул нехорошим словом) следующее. Стараниями Влада экипаж Климова ушел из лагеря и выключил рацию, Но вовремя ли? А что, если Паршин или кто-то из его окружения вышел на связь с Климом раньше, чем это сделал Юрмин? Полковник покачал головой: вряд ли. Попусту будоражить эфир, не подготовив полулегальной доказательной базы на. Колчина, он бы не стал.

И вообще он не торопит события. Надеется, наверное, что завтра сумеет развернуть их в полном масштабе. Заочно и официально в присутствии следователей из военной прокуратуры предъявит обвинения Колчину и только после этого отдаст распоряжение доставить капитана на базу живым или мертвым. Доставят, конечно. Мертвым.

Именно поэтому сейчас связи с Климом не хватало как воздуха.

Другой, более глобальный, что ли, вопрос также не давал Артемову покоя: это задачи, которые ставил перед собой генерал Паршин, снова вовлекая в свои грязные дела рядовых бойцов спецназа.

Каспийск, Дагестан

Когда к мемориалу подъехал «Мерседес», Владимир Тульчинский отметил время: 20.17. Безошибочно угадал, что Паршина в джипе нет. Генерал не приехал бы без машины сопровождения.

Сердце в груди екнуло. За шесть лет работы на военную разведку Влад научился распознавать опасность. Сейчас она таращилась на секретного агента непроницаемыми стеклами иномарки. Казалось, внутри никого: ни водителя, ни пассажиров. А управлял ею какой-то сгусток черной энергии.

То, что он давно проиграл, Влад понял еще на военно-морской базе, а сейчас поверил в это окончательно. Он был из той породы людей, которые говорят себе: «Ты не всегда должен побеждать. Но никогда не должен сдаваться». Что-то похожее на поражение произошло ровно сорок семь минут назад, когда Влад позвонил в центр спецподготовки. Но сдать позиции не означало полной капитуляции. И если чуть раньше Влад руководствовался «коллективными» соображениями, то сейчас — «индивидуальными». На первый план вышла собственная безопасность, первостепенный вопрос жизни и смерти.

Хмель так и не коснулся ни одной клетки его мозга, словно Влад закусывал коньяк «кремлевскими таблетками». А выпил он немало...

Пока еще ничего не произошло, взгляд Влада по-прежнему тонул в черных окнах машины, безжизненность которой отчасти пугала. Агента словно изучали изнутри, анализировали его состояние, просвечивали, как рентгеном, зарождающиеся в груди намерения. Что не могло не давить на психику.

Наконец задняя дверца джипа открылась, выпуская рыжеватого парня. Влад видел его сегодня среди охранников генерала. Агент ГРУ слегка прищурился, в свою очередь сканируя объект, вышедший из машины: «Особа, приближенная к императору. Не гнушается никакой работы и умеет держать язык за зубами. Обработан на хорошем уровне, плюс стимулирован деньгами».

Точно такую же характеристику Тульчинский дал второму, освободившему переднее кресло джипа.

— Поехали, — сказал рыжий, держась за дверцу. — Шеф ждет.

«Стандарт... Этого стоило ожидать».

— Где?

— Где? — Охранник улыбнулся. Однако его зеленоватые глаза остались холодными. — На пикнике, — раздельно и с выражением произнес он. — У шефа сегодня день рождения. Садись в машину.

— Неудобно без подарка. Что он любит?

— Пятнадцатилетних мальчиков. Садись, я сказал.

Влад нарочито медленно оглядел охранника с ног до головы и покивал головой.

— Тебе лет тридцать, да?... Если тебя разрезать пополам... — Он тянул время. Но не для того, чтобы оттянуть его. Он выжидал удобного момента для атаки. О подготовленности офицеров ФСО Влад мог говорить долго. Очень коротко — о недостатках, которые агент мог перечислить на пальцах одной руки. Один из них — они фактически не могут угрожать, поскольку их главные функции — физическая защита. Если дернуться сейчас, то не успеешь выхватить оружие. Они же за это время опустошат всю обойму.