Кевларовые парни - Михайлов Александр Георгиевич

— Ну, приехали! — присвистнул Олег. — Так чего же нам горбатиться? Если мы имеем дело с чайниками…

— У вас все такие ленивые? — поморщился Пушкарный.

— В смысле чего?

— В смысле чтения! Читай до конца.

«Необходимо остановиться на развернутой в последнее время в западных средствах массовой информации кампании о якобы имеющем место нелегальном вывозе с территории России ядерных материалов, которые могут быть использованы для создания оружия массового поражения. По оценке наших экспертов, прослеживается тенденция на внедрение в сознание западной общественности мысли о неспособности России осуществлять эффективный контроль за производством, использованием, хранением и транспортировкой компонентов ядерного вооружения, что ведет к нарушению договора о нераспространении ядерного оружия.

Вместе с тем западные эксперты и правительства единодушно заявляли, что им не известно ни одного подтвержденного случая появления на нелегальном рынке ядерных материалов соответствующего качества и в количествах, необходимых для создания ядерного оружия. Что касается нелегальной торговли ураносодержащими материалами в виде топлива для атомных реакторов, то западные эксперты однозначно выражали недоумение по поводу конечных покупателей граммовых или килограммовых количеств такого материала. При этом они исходили из того, что топливо для ядерных реакторов официально является предметом международной торговли, а для загрузки одного даже маломощного реактора требуются многие тонны этого материала.

Эксперты отмечают, что ведущаяся пропагандистская кампания инспирируется определенными кругами в целях установления наднационального контроля за ядерным комплексом России и проведения безотлагательных работ по демонтажу и уничтожению российских ядерных вооружений. По мнению наших экспертов, указанный тезис подтверждается и тем фактом, что «похищаемый из России уран» предлагается на западном рынке по ценам, в десятки раз превышающим мировые.

…Наряду с политическими и моральными издержками для нашей страны эта кампания наносит ущерб сотрудничеству России с развивающимися странами в области атомной энергетики, приводит к значительным экономическим потерям.

Именно пропагандистская кампания в печати, подхваченная и российскими средствами массовой информации, создает иллюзию наличия так называемого черного рынка радиоактивных материалов и значительной доходности нелегальной торговли ими.

…Последствием сложившегося положения может стать трудноконтролируемый обвальный рост предложения на западном нелегальном рынке ядерных материалов и резкое увеличение количества людей, стремящихся получить большие деньги любыми путями. При таком развитии событий вполне реальной станет ситуация, при которой российские спецслужбы и правоохранительные органы окажутся не в состоянии предотвратить массовый всплеск хищений ядерных материалов и нелегальной торговли ими.

Опасным сопутствующим элементом этого процесса является то, что на нелегальном рынке будет циркулировать, в основном между перекупщиками и посредниками, значительное количество вредных для здоровья людей и окружающей среды радиоактивных и ядовитых материалов. Неизбежно, что при транспортировке будут нарушаться нормы радиационной безопасности».

— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно завершил чтение документа Олег. — Следовательно, мы столкнулись с очередной компашкой желающих нагреть…

— Видишь ли, брат, — перебил его Пушкарный. — Все дело в том, что изъятые вами материалы… Как бы это сказать пояснее для человека с высшим образованием без среднего… Короче, изъятый контейнер с изотопами свидетельствует, что мы имеем дело не с чайниками. Сейчас мы отрабатываем версии по своей линии, проверяем возможность применения этих изотопов в ряде отраслей. Прежде всего, в оборонке. Специалисты озадачены.

— Честно говоря, я как человек с высшим образованием без среднего — тоже. Но пока мы…

— Пока вы ищете своего Ваху или как его там… ну, ты знаешь кого… где-то некто Вася, или Петя, или Гапур из того же самого хранилища тырит очередной контейнер с изотопами. Кстати, как ты понял, никому не нужными. А потом, не найдя покупателя, пошлет всех к едрене фене и… Короче, ищите быстрее.

— У нас нынче в столице этих Вах, как в Бразилии диких обезьян. И все без прописки.

— С пропиской и дурак найдет. Американцы без всякой прописки, — мечтательно закатил глаза Пушкарный.

— У американцев с учетами все в порядке.

— Ой-ой-ой! Много понимаешь. У них учеты радиоактивных материалов иногда на тонны не сходятся.

— Зато у вас ажур!

— Как при коммунизме — все воруют, а страна богатеет. Хоть так считай, хоть этак. Все сходится. Честно говоря, хищения мы обнаруживаем именно во время хищения и почти никогда «после». И это не потому, что учеты несовершенны, просто атомщики и вся эта отрасль изначально курировались НКВД, а следовательно, люди, работающие в данной сфере, генетически усвоили принципы обеспечения не только личной, но и государственной безопасности. Слишком велика была цена утраты. Заметь, никогда хищениями расщепляющихся веществ или радиоактивных продуктов не занимаются специалисты этой отрасли.

— Читал, брат, читал. — Олег кивнул на отложенный документ. — Но мне от этого не легче.

— Пилите, Шура, пилите. — Пушкарный кивнул в ту же сторону. — Эти гири золотые.

В поисках неизвестного Вахи Дед сбился с ног. Была поднята практически вся имеющаяся агентура. Некоторые источники слышали о существовании неизвестного Деду типа, однако в последнее время он исчез из поля зрения авторитетов. «Страна большая…» — разводили они руками. Номер автомобиля, стоявшего в гараже Стручка, в картотеке не значился, а приметы машины мало что проясняли. «Мерседесов», как и «Вольво», в Москве было больше, чем иномарок «Запорожец».

ХАЙ ДИ ДИ

Героической фигурой он стал вовсе не из-за ушей, хотя уши у него были знатные — пергаментно-прозрачные. При попадании на них контрового света они излучали такое сияние, словно были пропитаны флуоресцентной краской. В зависимости от времени суток и освещенности они могли переливаться всеми цветами теплого спектра — от багрово-алых до ядовито-лимонных.

Вот и сейчас на фоне настольной лампы уши горели перед экраном компьютера, как два проблесковых маячка с отказавшим моторчиком.

Войдя в кабинет, Олег искренне полюбовался этими алыми лопухами на голове всеобщего любимца отдела — «отмороженного Хай Ди Ди». В быту, а точнее, в глаза его звали старший оперуполномоченный Дмитрий Веселов.

«Такими не становятся, такими рождаются» — эти слова в полной мере относились именно к Веселову. В каком возрасте он стал считать, не мог сказать никто, но то, что говорить он начал значительно позже, было очевидно. Будь на то его воля, Веселов и человеческую речь перевел бы на язык математики, которую Дима не просто любил — боготворил, как боготворят мать.

Окончив институт криптографии и информатики Высшей школы КГБ, Веселов почти случайно попал в оперативное управление и так же случайно образовался в одном из отделов у Соколова. Повальное стремление создать свою аналитическую службу захватило этот отдел, как и многие другие. Там и свил свое гнездо бывший «бином», как величали в «вышке» слушателей математического факультета. Там и получил свое прозвище. Вообще говоря, правильнее было бы говорить «Эйч Ди Ди», ибо именно так звучит английская аббревиатура, обозначающая компьютерный диск с высокой плотностью записи. Но полуграмотное «Хай Ди Ди» звучит как-то веселее, потому и прижилось.

Поначалу плохо разбираясь в оперативной работе, Веселов по неведомым математическим формулам вышел на весьма простую и объективно точную схему функционирования аналитической службы — «под задачу». Из завалов разрозненных служебных документов он построил некое математическое здание, на этажах и в квартирах которого располагалась соответствующая информация, и найти эту информацию мог каждый «паяльник». «Паяльниками» Дима со школьных времен называл всех, кто не владел способностью по взаимной любви и без насилия овладеть машиной. После нескольких сеансов «одновременной игры» он обучил элементарным принципам общения с компьютером и правилам поиска информации даже тех, у кого была единственная извилина от фуражки. Не говоря о личностях, чья ладонь была шире клавиатуры.