Люди и нелюди - Олег Бубела

До гномов мы добирались час с лишним. Не только потому, что путь до их кузницы был неблизким. Просто по дороге меня то и дело задерживали прохожие, которые с бесцеремонной настойчивостью пытались узнать, где я был и что делал. И если первым любопытным я отвечал стандартно – гулял по Проклятым землям, то после пятого горожанина, задавшего те же самые вопросы, меня обеспокоило подобное нездоровое любопытство, и я не поленился выяснить его причину.

Как оказалось, мое внезапное исчезновение взволновало весь Ирхон, породив новую тему для обсуждений. Десять дней его жители выдвигали самые разнообразные версии, объясняющие таинственную пропажу смелого новичка – от мести разобиженных искателей до нападения бандитской шайки. Десять дней в трактирах, лавках и даже в городской администрации гадали, что случилось со мной, и появлюсь ли я еще когда-нибудь в Ирхоне. Особо предприимчивые даже ставки делали.

Услышанное заставило меня задуматься. Было решительно непонятно, отчего Ярут не сказал горожанам правду. Ведь ему даже не нужно было утруждаться. Просто шепнуть по секрету парочке приятелей о моем ночном выходе – и люди быстро отыскали бы себе иную тему для пересудов. Но командир промолчал, и многие подумали, что гильдия искателей устранила чересчур наглого, не признающего правил новичка, что наверняка подмочило ее и так не особенно сухую репутацию… А не этого ли он и добивался? Да черт его знает! Спрашивать я все равно не собираюсь, а гадать бесполезно.

Следующим любопытствующим, среди которых попадались и искатели, я в красках рассказывал, как во сне ко мне явилась Хинэль и заставила посреди ночи сорваться в дорогу, пообещав подыскать хорошего напарника и богатую добычу. Я жаловался, что капризной богине пришлось не по нраву мое желание отдохнуть, ей снова захотелось поразвлечься, наблюдая за моими похождениями, и тем самым подводил собеседников к мысли, что удача – это тяжкое бремя. Некоторые, выслушав эти бредни, скептически улыбались, некоторые хмурились, догадываясь, что я вешаю им лапшу на уши, но кое-кто принимал мои слова за чистую монету, и это обнадеживало – не зря старался!

Когда впереди показалось знакомое строение, в котором, судя по разносившемуся по округе металлическому лязгу, кипела работа, молчавший всю дорогу Дарит не выдержал:

– А я и не думал, что ты в Ирхоне настолько популярен.

– Завидно? – усмехнулся я.

– Нет, просто пытаюсь понять, как тебе удалось этого добиться.

– Поверь, знаменитостью я стал безо всякого на то желания, и если бы мог, с радостью отказался бы от своей популярности.

– Почему? – удивился Ушастик. – Разве тебе неприятно, когда стольких людей волнует твоя судьба, когда они говорят о тебе, когда…

– Дар, ты с дуба рухнул? Кого из горожан волнует моя судьба? Им просто приелись обычные ирхонские сплетни о том, как в каком-то трактире снова произошла драка, какая-то команда в который раз притащила хорошую добычу, а кто-то так и не вернулся с Проклятых земель. Поэтому все они с жадностью накинулись на новую незаезженную тему, а едва интерес к ней угаснет, обо мне и не вспомнит никто.

Помолчав немного, Дарит уточнил:

– Тогда отчего, если тебе неприятна популярность, ты продолжаешь ее поддерживать?

– Ты о чем? – не понял я.

– Я имел в виду твои рассказы о божественном откровении. Ведь они способны вызвать еще большее внимание горожан к твоей персоне… Или ты рассчитывал не на эту реакцию?

– Конечно же, нет! Я лишь хотел обеспечить появление в Ирхоне сплетни о том, что знаменитый Везунчик нынешней ночью, скорее всего, снова отправится на Проклятые земли. Ясное дело, с деньгами, которые он так и не успеет потратить. Полагаю, эта новость заставит многих несознательных, но жадных до чужого добра личностей сорваться в путь, чтобы устроить нам засаду либо в городе, неподалеку от восточных ворот, либо уже за стеной, на каком-нибудь подходящем маршруте. Думаю, тебе не нужно пояснять, что я планирую выйти с противоположной стороны и благополучно уклониться от встречи с ними?

Двери гномьего жилища снова оказались распахнутыми во всю ширь. Прямо – заходи, бери, что хочешь! Но я подозревал, что все воры и грабители обходят хозяйство коротышек стороной, опасаясь их влиятельных покровителей. И если раньше я об этом лишь догадывался, то после рассказа Дарита, вскользь упоминавшего о традиционном отношении имперцев к нелюдям, понял – нужные связи в верхах у коротышек имеются. Иначе им никто бы не позволил открыть свое дело в Пограничье (тут и своих кузнецов хватает!), а если бы и позволил, то мастера еле-еле сводили бы концы с концами (ведь большая часть их доходов уходила бы на взятки).

Войдя с Даритом в прихожую, я кликнул хозяев, опустил на пол тяжеленный мешок с чешуей и принялся разминать онемевшие пальцы. Задумчиво рассматривая мозоли на руках, я предвкушал тот долгожданный миг, когда мне, наконец, удастся превратить всю нашу добычу в монеты и окончательно распрощаться с ролью верблюда. Эх, как все-таки жаль, что я не Гроза Орков! Помнится, у того «попаданца» была хитрая магическая сумка, способная вмещать тысячи полезных вещей, не меняя свой начальный вес и объем, а тут приходится таскать все на собственном горбу. Надоело до чертиков!

Кстати, надо будет поинтересоваться у Дара, существуют ли какие-нибудь руны, позволяющие хоть немного компенсировать силу тяжести. И вообще, стоит покрепче ухватиться за Ушастика и вытрясти из него подробности его магических возможностей, а также их практического применения в повседневной жизни. Ведь получается довольно странно – дар имеет, но пользоваться им отчего-то избегает. Можно по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз эльф магичил за время нашего путешествия. И неясно, это на него так повлиял случай с волками, после которого Дарит боится лишнюю каплю силы израсходовать, или же Ушастик старательно уклоняется от проявления инициативы, прекрасно зная, что она делает с инициатором, и потому «великодушно» передал все бытовые заботы мне… Так, нам еще долго тут стоять?

Я снова позвал хозяев, на этот раз постаравшись использовать всю мощь своих голосовых связок, и добился результата – спустя десяток секунд к нам вышел Глимин в сером фартуке, украшенном многочисленными темными пятнами, мелкими подпалинами и несколькими заплатами. Оглядев усталое лицо гнома с тенями под глазами, на котором при виде меня появилась улыбка, я понял, что парень в последние дни не имел времени для полноценного отдыха, и даже почувствовал легкое раскаяние, догадываясь, кто в этом виноват.

– Ник, ты вернулся! – радостно воскликнул мастер на гномьем, крепко обнимая меня.

Подивившись столь бурному проявлению чувств, я поддержал обнимашки, легонько похлопав парня по спине, и сказал с улыбкой:

– Я тоже очень рад тебя видеть.

Слегка отстранившись, лучившийся счастьем гном спросил:

– Где же ты пропадал все это время?

– Как обычно, на Проклятых землях, – пожал плечами я.

– Ну конечно! А мы-то переживали…

Заявление мастера удивило меня еще больше и заставило спросить:

– Это еще почему?

– Так в последнее время по Ирхону разные нехорошие слухи ходят. Многие поговаривают, что тебя убили искатели, некоторые утверждают, что на тебя напали бандиты, а кое-кто заявляет, что собственными глазами видел твои истерзанные тварями останки недалеко от городской стены. Мы с отцом уже и не надеялись увидеть тебя вновь!

– То есть сегодня клинки я не получу? – уточнил я, подозревая худшее.

– Ник, как ты мог такое подумать! – с возмущением воскликнул Глимин. – Мы еще вчера закончили работу над ними и целую ночь занимались ножнами, чтобы успеть в обещанный срок!

Я поспешно поднял руки и с добродушной улыбкой заявил:

– Прости, неудачно пошутил. А волновались вы с отцом совершенно напрасно – я же Везунчик!

Гном оставил возмущение и тоже улыбнулся. Повернулся к стоявшему у входа эльфу и осведомился, перейдя на имперский:

– Что тебе здесь нужно?

Отметив холодный тон, с которым были произнесены эти слова, а также подчеркивание интонацией местоимения, я сделал вывод, что гномы особой любви к ушастым не испытывают. Нет, у меня мелькнула мысль, что Глимин и Дарит пересекались ранее и расстались совсем не на дружеской ноте, но ее я отбросил сразу – мой учитель до этого в Ирхоне не был, а загруженные заказами гномы вряд ли имели время, чтобы наведываться в соседние города. Короче, налицо межрасовая неприязнь, а значит, процедуру знакомства лучше вообще не проводить.

Кивнув на Дарита, я коротко сообщил парню:

– Он со мной.

– Так вот почему ты заказал именно эльфийские клинки, – понимающе протянул гном, пристально рассматривая Ушастика, которого, судя по бесстрастному лицу, «прохладный» прием нисколько не удивил.

Я многозначительно промолчал, поскольку толком не сообразил, к чему клонил парень. И вообще, сегодня большинство его поступков были за гранью моего понимания. Взять, к примеру, эту буйную радость. Мы же виделись всего два раза, даже хорошими знакомыми стать не успели, так к чему такие чувства? Или Глимин решил заочно выбрать меня своим кумиром? Ладно, допустим. Но в чем смысл упоминания о его с отцом переживаниях по поводу моего исчезновения? Кто я такой, чтобы обо мне переживать? Рядовой заказчик, каких к кузнецам приходят десятки, если не сотни. Или гномы волновались, что я не принесу им остаток чешуи хашана? А отношение к эльфам?