Наследство Пенмаров - Сьюзан Ховач

— У Рослина ведь больше не было сыновей? — сказал Майкл, прислушиваясь к отдаленному детскому гомону. — Помнится, ваш первый муж оставил деньги и собственность маленькому Абелю, а после его смерти деньги и собственность вернулись к Рослину. Должно быть, его смерть была для него тяжелым ударом.

Я не ответила, потому что в этот момент в холле послышалась хозяйская поступь. Через секунду дверь распахнулась, и сам Джаред вошел в комнату.

Он хорошо выглядел. Ему было тридцать шесть, как и мне, и его лицо светилось здоровьем и благополучием. Он несколько погрузнел, но это ему шло; он был яркой иллюстрацией преуспевающего фермера и столпа рабочего сообщества, каким он теперь стал.

— Доброе утро, Джанна, — сказал он. Он не церемонился. Не было поклонов, и он не стал называть меня миссис Касталлак. — Доброе утро, мистер Винсент.

— Доброе утро, мистер Рослин.

Мы заговорили о деле. Вскоре, когда он позволил нам осмотреть ферму, я с интересом поняла, что, хотя дом был грязен и захламлен, сама ферма находилась в превосходном состоянии. Обращали на себя внимание новые постройки, новый скот, новая птица.

— Вы, должно быть, процветаете, — вежливо сказала я Джареду.

Наши взгляды встретились.

— Да, — сказал он.

Мы подписали новый договор аренды на пять лет, и вскоре его жена принесла вино, хотя и не осталась, чтобы выпить с нами.

— У вас прекрасная семья, мистер Рослин, — светским тоном сказал Майкл, когда дверь гостиной закрылась за ней. — Сколько у вас теперь детей?

— Выжили пять дочерей, — коротко сказал Джаред и добавил: — Не всем женам удается так удачно снабжать мужей сыновьями.

Я была настолько ошарашена, что ничего не сказала. Я могла предположить, что его враждебность примет форму кратких, резких слов, но враждебности в виде горького комплимента я не ждала. Неожиданно, когда наши взгляды на секунду встретились, я поняла его и подумала уже в который раз, как бы повернулась жизнь, если бы он был так же готов жениться на мне, как и его отец, когда мы впервые встретились вечность тому назад в Сент-Ивсе.

Я все еще пыталась придумать, что сказать, чтобы нарушить неловкое молчание, когда из палисадника послышался девичий смех, громкий и чистый, и звук шагов по каменным плитам. Мы все трое одновременно выглянули из окна; все трое увидели Клариссу Пенмар.

Ее волосы были распущены, и с темными глазами и оливковой кожей она походила не на леди, а на цыганку. Наряд ее был самым неприличным, настолько неприличным, что я не могла поверить своим глазам. Правда, велосипедный спорт был популярен уже несколько лет, правда, женщины часто развлекались катанием на велосипеде и нуждались в свободе движений, которой не мог обеспечить респектабельный наряд, но никогда прежде я не видела девушки, которая носила бы велосипедный костюм, не собираясь кататься на велосипеде. На Клариссе были брюки. «Бриджи» было бы более правильным словом, но что бы это ни было, это было чудовищно. На ней был еще пиджак мужского покроя из материала в тон, и чистые линии этого мужского наряда неприлично подчеркивали пышность ее тела. На ней даже не было шляпы; волосы были откинуты с лица и повязаны вульгарной красной лентой, а ветер развевал ее черные локоны. Она выглядела необузданно, экзотически и лишенной принципов.

Я услышала, как Майкл, сидевший рядом со мной, сделал короткий, болезненный вздох, но даже не взглянула на него. Мне было слишком интересно происходящее за окном, потому что рядом с Клариссой шел мой младший приемный сын, брат Джареда Джосс.

Я никогда не думала, что Джосс и Кларисса могут быть вместе, но теперь сразу же поняла, что они похожи. Они были примерно одного возраста, оба не в ладах с окружающими, оба были готовы с презрением отринуть любого, кто захотел бы им помешать, оба очень дорожили независимостью. Джосс тоже был небрежно одет. Словно демонстрируя пренебрежение к условностям, он отбросил фермерскую куртку и надел грязные, порванные на боку брюки, грубую рубаху и расстегнутую дубленую куртку. Ни шейного платка, ни шляпы, на ногах грязные ботинки. Он ей улыбался. Я никогда не видела, чтобы Джосс так улыбался, никогда не видела, как озаряется его мрачное лицо, не видела, чтобы его голубые глаза искрились от смеха. На секунду он показался мне так невероятно похожим на своего отца, что я не могла отвести от него глаз, но тут Кларисса засмеялась во второй раз, и я снова поняла, что они вместе, и, потрясенная, не веря собственным глазам, увидела, что они держатся за руки.

Я услышала, как Джаред подавил чуть было не вырвавшееся у него восклицание, торопливо пробормотав извинение, вышел из комнаты.

— Господи Боже мой! — воскликнула я, все еще не в силах поверить в происходящее. — Вы когда-нибудь такое видели?

Но Майкл был рассержен, глаза его ослепли от горьких воспоминаний, и я наконец вспомнила, что он когда-то был влюблен в Клариссу, а когда она потеряла интерес к нему, вообще перестал смотреть на женщин.

— Простите, — быстро сказала я. — Я забыла. Давайте сейчас же уйдем. Наше дело завершено, и нам незачем здесь более оставаться.

Он безмолвно проследовал за мной в холл как раз в тот момент, когда вошел Джаред, а за ним Джосс и Кларисса. Повисло молчание, затем я холодно произнесла:

— Доброе утро, мисс Пенмар. Доброе утро, Джосс. Джаред, прошу прощения, но мы вынуждены вас покинуть. Желаю удачи и дальнейшего процветания. Пожалуйста, поблагодарите вашу жену за вино.

Джаред взял мою руку в свою. У него была грубая кожа, толстые пальцы, неожиданно широкая ладонь. Я и забыла, какие невероятно большие у него руки.

— Спасибо, Джанна. До свидания, мистер Винсент.

— До свидания, мистер Рослин. — Он смотрел на Клариссу.

Она взглянула на него дерзко, без тени смущения.

— Привет, Майкл! Сколько времени прошло с нашей последней встречи!

— Да, — сказал он. Бедняга болезненно покраснел. — Да, в самом деле.

Я прошла мимо Джосса и подождала, чтобы он открыл дверь, но он просто стоял, глядя на меня со своей обычной грубостью.

— Джосс! — хрипло сказал Джаред. — Где твои манеры?

Джосс осмотрел меня с ног до головы, открыл дверь и оперся о косяк так, что я была вынуждена протискиваться мимо него. Это был самый неприятный молодой человек, которого я когда-либо встречала.

— В чем дело? — насмешливо спросил он. — Ты так же неодобрительно смотрела на мистера Касталлака и его отца, когда у них появился вкус к компании рабочего класса? Клариссе все же повезло больше, чем им! Я не из канав Сент-Ивса.

— Правда? — сказала я. — А вы оба выглядите так, словно только что оттуда. До свидания. — И я, не оглядываясь, полетела по тропинке к ожидавшей меня карете.

Майкл поплелся за мной.

— Обратно в Пенмаррик, Кроулас, — резко приказала я кучеру и стала ждать, когда Майкл поможет мне сесть в карету, но в то утро хороших манер я ждала впустую. Бедный Майкл был слишком расстроен, чтобы понимать, что происходит, и хотя я пробовала завести разговор, он не отвечал мне.

Решив, что лучше всего будет оставить его в покое, я принялась смотреть в окно, но все еще думала о невероятной встрече на ферме. Я была так занята мыслями, что едва замечала скрип кареты, когда она сначала поднялась на холм, а затем покатилась вниз к морю.

— Должна признаться, — сказала я Марку позднее, — я была шокирована. Молодая дама, подобная Клариссе! Тебе стоило бы на нее посмотреть! Такая развязная, такая… откровенно развратная! Честно говоря, я была в ужасе.

— Я понимаю, что интересует в ней Джосса, — цинично произнес Марк. — Она хорошо обеспечена, очень, по его понятиям, богата, у нее есть ферма в Морве, лучший фермерский дом в приходе с приличным куском земли. Конечно, эта земля сдается в аренду фермеру Роузморрану еще с тех пор, как там жил мой отец, но аренда годовая, и ее можно прекратить без проволочек. Ему нужны ее деньги и собственность. Он устал жить из милости на задрипанной съемной ферме брата. Ему хочется подняться по социальной лестнице.

— Ну, она никогда не выйдет за него, — неприязненно сказала я. — Она не такая дура. Она развлекается с ним, как развлекалась с помощниками конюхов из Пенмаррика. Скоро он ей надоест, и она снова вернется в Лондон, чтобы найти кого-нибудь из своего сословия.

Но я ошибалась. Через неделю в церкви в первый раз объявили о свадьбе, а через месяц, к удивлению всего графства и к восторгу деревенских сплетниц, Кларисса сменила свою фамилию на фамилию Рослин, и Джосс в единый миг стал одним из самых богатых молодых людей в западном Корнуолле.

Конечно же, их не принимали. Кларисса своим поведением отрезала себя от своего класса, а Джосса невозможно было представить в гостиной пристойного дома. Их венчал мистер Барнуэлл в зилланской церкви, но на свадьбе не было никого, кроме Джареда и его семьи, миссис Барнуэлл и внучки Барнуэллов, маленькой Элис Пенмар. После свадьбы они поселились на ферме Деверол, и вскоре Джосс взял обратно землю, сдававшуюся в аренду фермеру Роузморрану и принялся чинить дворовые постройки и покупать скот. Ума не приложу, как Кларисса, после стольких лет беззаботной жизни, не обремененной никакой ответственностью, приспособилась к жизни фермерской жены, потому что я редко ее видела. Время от времени я встречала ее в Пензансе, но мы с ней не разговаривали, а Джосс в любом случае не позволил бы ей наводить какие бы то ни было мосты для общения с Марком или со мной.