Песня о неземной любви - Елена Силкина

— Канна — обращение эрнианское. Имя также эрнианское. Можешь благополучно забыть всё, что она придумала…

— Придумала?! А врач-психиатр, маурка, между прочим, тоже всё придумала? А молоденькая девочка, вся в ранах от когтей, тоже их придумала?

Инто снова еле заметно усмехнулся, словно чему-то обрадовался. А потом как будто внутренне собрался.

— Спектакль можно устроить любой. Я сказал, что расследую это. Ирруор — не сумасшедший, я знаю его очень давно. Можешь благополучно забыть любые свидетельства, если ты сможешь жить благополучно после того, как посмотришь на последствия своего поступка.

— Что?!

— Я предупреждал его, чтобы он не связывался с землянкой…

— Тебе тоже землянка попадётся, увидишь…

— …Он не послушал меня, вот и результаты.

— Какие результаты? Он жив и здоров, с ним всё в порядке.

— Значит, он тебе ничего не сказал?

— О чём?

— О том, что с ним будет, если ты его бросишь.

— Ах, это. Говорил когда-то. И что?

— Ты ему не поверила?

— А почему я должна была верить? Он слишком здравомыслящий для того, чтобы играть в Меджнуна! На Земле мне многие говорили нечто похожее, но при этом никто ничего фатального не делал. Впрочем, иногда я даже клеветать на себя начинала, чтоб они не жалели о потере такого «сокровища»…

Выражение лица Инто немного смягчилось.

— В данном случае клевета не помогла бы.

— …Самоубийством угрожали, да, и не раз, так что я привыкла к шантажу.

— Значит, не поверила. Так поезжай и убедись. Он сильный, поэтому, должно быть, ещё жив.

— Это ты серьёзно?

— А ты думаешь, шучу?

— Почему же ты так спокоен и ничего не делаешь, чтобы спасти его?

— Спасать бесполезно, он всё равно жить не будет. Спасать надо было раньше — тебе. Или от тебя.

— Так это всерьёз?

— Нет, розыгрыш! — рявкнул Интосайи. — Где корабль стоит, знаешь? Тогда езжай и полюбуйся на дело рук своих!

Ноги у Иры вдруг стали ватными. Она медленно вышла из комнаты и побрела по коридору, ведя пальцами по стене, словно там было за что зацепиться в случае падения.

Пальцы Инто ухватили её за плечо, как клещами.

— Поторопись, если в самом деле хочешь спасти его.

Он заглянул ей в лицо, молча взял её покрепче под локоть и потащил бегом вон из здания. Возле входа их ждала корабельная шлюпка. Инто бесцеремонно втолкнул девушку на заднее сиденье, прыгнул за пульт и с места рванул машину в зенит.

«Блюдце» сияло защитным полем ярче солнечного дня. Возле опор кто-то отчаянно суетился, пытаясь попасть внутрь корабля. Мелькала рыжая грива волос. Когда шлюпка приземлилась, рыжеволосый незнакомец исчез из виду.

Ленточка с кодом по-прежнему была на руке у Иры, люк быстро открылся. Когда они готовы были зайти, кто-то прыгнул на плечи Инто, пытаясь ворваться вместе с ними на борт. Инспектор выстрелил мгновенно, не целясь, от бедра. Фигура в странном комбинезоне с латными наплечниками свалилась с трапа и замерла внизу, разметались роскошные рыжие волосы. Парализованная Манейр лежала на бледной выжженной земле, с бессильной злобой провожая глазами тайрианина и землянку. Ира оглянулась на неё только один раз.

В полутёмной рубке на всех экранах торжественно плыл густозвёздный космос, создавалось впечатление, что корабль летит в пространстве. Маур был здесь, лежал, вытянувшись во весь рост в разложенном кресле. Ира подбежала и испуганно присмотрелась. Он дышал, его лицо заметно осунулось.

— Ирруор!!!

Ресницы дрогнули, губы шевельнулись, но он то ли не смог, то ли не захотел говорить вслух.

«Инто отвезёт тебя на Землю».

— А ты?

«Мне ничего не нужно, я отдыхаю».

Он так и не открыл глаза, то ли был не в состоянии это сделать, то ли не хотел на неё смотреть.

Ира в растерянном удивлении смотрела на него, не в силах поверить своим глазам. Как такое может быть? Сильный, уверенный в себе, здравомыслящий…

— Как это понимать? Он же сказал, что отправится домой!

— Маурский эвфемизм. Домой — значит, к предкам, на тот свет, — мрачно пояснил Инто.

И тут ей показалось, что она уже не слышит дыхания кахурианина.

— Ир, подожди! Ирруор!!! Мне нужно сказать тебе! Да погоди же!!!.. Почему он больше не отзывается даже мысленно, Инто?!

— Потому что уходит.

— ?! — она в ужасе уставилась на него.

— Но вернуть ещё можно.

Тайрианин рванул другое кресло, молниеносно опрокинул его спинку в горизонтальное положение, толкнул туда Иру и взялся за свой пси-блок.

— Ложись и закрой глаза.

Она беспрекословно послушалась. И через секунду провалилась в сон.

Угрюмое фиолетовое солнце озаряло скудный пейзаж.

Он стоял у дороги и ждал. Ветер, слабый, как затихающее дыхание, шевелил двухцветные пряди волос, холодный свет придавал мрачный оттенок пятнистому герлону. Во все стороны раскинулась пустыня, антрацитово блестящая, ровная и безжизненная. Дорога тянулась через чёрное пространство и терялась вдали. У самого горизонта возникло пятнышко. Оно постепенно приближалось, и в конце концов стало видно, что это неторопливо едущий старинный автомобиль. В автомобиле сидели пожилой величественный маур и очень юная изящная барышня. Дверца распахнулась, Ирруор сел в машину, и она резво покатилась к горизонту.

Ира с криками кинулась следом.

— Ир!!! Ирруор!!!

Молчание. Никто в автомобиле не обернулся.

— Вернись! Ты должен вернуться!

Только шины шуршали по песку.

— Ирруор!!! Вернись, я люблю тебя!

Мотор тихо урчал. Поднялся сильный ветер, из-под колёс полетела пыль. Ира закашлялась и заплакала, потому что больше не могла ни кричать, ни двинуться с места.

«Я семьдесят километров буду бежать за твоей машиной!!! А потом останусь здесь!!!» — завопила она мысленно изо всех сил.

Ирруор оглянулся. Автомобиль остановился, маур выбрался наружу, направился к ней и остановился несколько поодаль.

— Почему — семьдесят километров?

— Потому что анекдот такой. «Она семьдесят километров бежала за его машиной, чтобы сказать ему, как он ей безразличен»… Вернись пожалуйста…

— Почему?

— Потому что я тебя люблю!

Он молчал.

Она бросилась к нему, чтобы повиснуть у него на шее в доказательство своих слов. Он молча выставил вперёд руку, и она с разбегу наткнулась на раскрытую ладонь.

— Не веришь? Прочёл, да? Я всегда говорила, что мысли читать вредно! Если человек что-то не осознаёт, то он об этом и не думает! Так как же можно при этом прочесть истину?! Ты даже не дал мне времени всё осмыслить, сразу на тот свет отправился! Вернись, ты мне нужен!

Он молчал.

— Если ты не вернёшься, я тоже останусь здесь!!! Или мы вернёмся вдвоём, или я останусь здесь!

И она посмотрела ему в глаза сквозь слёзы, упрямо и яростно. Моё решение окончательное, ну, прочти же, почувствуй, убедись.

Автомобиль попятился и остановился рядом с ними. Старика и девушки в нём уже не было, за рулём сидел Инто.

— Хватит дурака валять, поехали обратно.

Маур подал ей руку, помогая усесться в четырёхколёсный антиквариат, но при этом по-прежнему удерживал её на расстоянии от себя.

Она проснулась, немедленно посмотрела на Ирруора, убедилась, что он тоже открыл глаза, и спросила у тайрианина:

— Что это было? Неужели маурский тот свет?

— Глубины сознания, — ответил Инто.

— Почему?!! Почему он это сделал?! Да как ему в голову-то пришло?

— Ты же всё решила окончательно и бесповоротно. И не передумала бы, если бы я не пришёл. А он это понял, прочёл. Не забывай, кто он.

— Да всё равно! ПОЧЕМУ он это сделал?!

Ира смотрела на маура, растерянная до умопомрачения. Смотрела, смотрела, смотрела в полном недоумении и ярости на всех и вся. А потом подскочила с кресла и принялась бегать по рубке кругами и кричать.

— Ты слишком юный, слишком глупый или слишком бесхарактерный?!!

Ирруор молча смотрел на неё, спокойно и серьёзно.

— Или попросту чокнутый?! Почему ты это сделал?!!

Он продолжал просто молча смотреть на неё.

— О чём ты думал в это время?! Я хочу знать, чтобы в будущем не налететь!

«Бывает дело всей жизни, которое очень сложно потерять… Бывает человек всей жизни… Не помню, о чём я думал. Наверно, о том, что всё кончено, и больше никогда ничего не будет. А скорее всего, ни о чём не думал, мне просто стало всё равно…»

Она остановилась, отвернулась, заметила Инто и вздрогнула. Она как-то успела забыть о присутствии тайрианина,

Интосайи подошёл к Ирруору, расстегнул на нём герлон, положил одну ладонь мауру на грудь, вторую — на его лоб, и замер так на некоторое время.

Она смотрела на них широко раскрытыми глазами.

— Я всё равно не понимаю! Да что же это такое? Разве так можно? Чуть что — и ложиться помирать? Несколько дней, несколько происшествий и… и всё?! Такой маленький срок — и уже вся сила воли закончилась? — пробормотала Ира, снова начиная бег по рубке.