Замуж за «аристократа» - Маша Царева

Конечно, Федор Мордашкин не увидит меня по телефону. Зато он услышит уверенный голос красивой молодой женщины – женщины, на губах которой блестит дорогая помада, волосы которой завиты в крупные блестящие кудри.

Накрасив губы, я даже почувствовала некоторое вдохновение и переоделась в тот самый белый пиджак – пусть он и был безвозвратно испорчен гуталином, но я считала его чем-то вроде приносящего удачу талисмана.

А потом я сняла телефонную трубку и набрала заветный номер. Затаив дыхание, слушала длинные гудки и уже собиралась было положить трубку, как энергичный мужской голос произнес:

– Алло, я слушаю!

– Я… Это… Вы меня слышите? – растерялась я.

– Слышу, я же не глухой, – довольно грубо ответили мне. – Кто это?

– Я хотела бы поговорить с Федором Мордашкиным.

– Это я. Кто это?

О том, что происходило в этот момент по другую сторону телефонной трубки, я узнала много позже. Но, наверное, будет правильным, если я расскажу обо всем этом сейчас.

Федор Мордашкин был кинорежиссером. Не очень известным, но и не из последних. Он снял всего два художественных фильма – злые языки утверждали, что никто бы о его работах не узнал, если бы в главной роли обеих картин не снялся Александр Дашкевич. Оказывается, они когда-то учились на одном курсе и с тех пор были дружны.

Незадолго до того, как мы с ним познакомились, Мордашкин получил неплохой шанс выдвинуться – ему дали грант на съемки комедии о приключениях иностранца в Москве. Конечно, на роль иностранца был утвержден Дашкевич – и это придавало картине дополнительную изюминку: ведь раньше Александр не снимался в комическом амплуа. И вот машина была запущена. Сценарий, декорации и команда готовы, павильоны арендованы.

Тот день Федор планировал посвятить эпизоду о том, как к иностранцу приезжает его иностранная соответственно подруга. Кастинг на роль подруги прошел днем раньше – роль эта была небольшая и неважная, так что сам Федор на кастинг не явился, поручив выбор актрисы своему молодому ассистенту Степану. Степа же, не будь дурак, вообще никакого отбора проводить не стал, а попросту пригласил на роль свою любовницу Леночку – костюмершу, с которой он познакомился в мосфильмовском буфете.

Леночка была девкой ядреной – румяная, здоровая, с грудью, напоминающей две переспелые дыни, и аппетитной задницей. Так что Степана в принципе можно было понять. Наверное, при прочих обстоятельствах Федор вполне мог бы переварить и Леночку – роль-то почти без слов.

Но беда состояла в том, что у Леночки были круглая румяная мордашка и толстая светлая коса через плечо – типично русский типаж. Она органично смотрелась бы в роли какой-нибудь Машеньки или Парашеньки, но в роли иностранки…

Конечно, гримеры постарались на славу. Коса была безжалостно расплетена, начесана и завита на мелкие бигуди, так что Лена стала сильно напоминать молодого Майкла Джексона. Ее небольшие серые глазки гримерша обвела темно-фиолетовым карандашиком – от этого они стали выглядеть еще невыразительней и мельче. Щеки были нарумянены, на губах воинственно блестела темная помада.

Постаралась и костюмерша. Бедная, откуда ей было знать, как должна выглядеть иностранка?! Она и иностранок-то, может быть, ни разу в своей жизни не видела. Для обычной советской женщины иностранка (а тем более парижанка, которую и предстояло сыграть румяной Леночке) была чем-то вроде райской птицы – все знают, что они есть, но мало кто представляет, как они выглядят на самом деле. Поэтому она и напялила на Лену все наиболее чудные вещи, которые попались ей под руку. Объемная клетчатая кепка, гордо возвышающаяся над залакированными волосами. Клеенчатый блестящий плащ.

Сапоги на каблуках такой высоты, что при желании с них можно было бы прыгать с парашютом.

Таким образом, общими стараниями получился гибрид панельной девки и легендарного советского клоуна Олега Попова.

И вот Леночка – при полном параде – явилась в павильон. Свет уже был выставлен, камеры – тоже, Мордашкин маялся в ожидании.

– Здравствуйте, меня зовут Лена, – кокетливо улыбнулась девчонка.

– Она будет играть роль иностранки, – неуверенно подал голос Степан, должно быть, глядя на загримированную любовницу, он понял наконец, какую совершил роковую ошибку, и на всякий случай добавил: – Я выбрал ее из десятка претенденток.

Федор раскрыл рот и выпучил глаза – в этот момент он напоминал случайно выброшенную на берег огромную причудливую рыбу. Леночка продолжала улыбаться, а Степан за ее спиной зажмурился: он-то прекрасно знал, что сейчас произойдет. И не ошибся. В следующую секунду Федор завопил, как сирена на машине реанимации:

– Вы что, с ума все посходили, что ли? Какая же это, на фиг, иностранка?!

– А что? – робко заметил Степан. – По-моему, она не так плоха… Думаешь, во Франции нет круглолицых теток? А я считаю…

– Мне плевать на то, что ты считаешь!!! – перебил Мордашкин. – Сказано было тебе – найти девку, похожую на иностранку. Ты же был в Праге, Степка! Что, иностранок там не видел, что ли?

– Видел, – потупился ассистент.

– Ну и какие они?

– Разные, – упорно гнул свою линию Степа.

– Они тощие! – взревел Федор. – С тощими жопами. И коротко стриженные! И в джинсах! А ты мне привел какую-то… Ларису Долину!

Оператор прыснул, а у Леночки задрожали губы.

– Ладно, что делать-то? – Мордашкин успокоился мгновенно, словно кто-то отключил в нем механизм, отвечающий за гнев и громкий голос. – Павильон арендован, где мы сейчас девку найдем? Давай посмотрим на эту корову в камеру. Может, если тебе, Степа, повезет, она киногенична.

Степан не стал интересоваться, что будет, если ему не повезет. Он и так прекрасно знал ответ: его уволят.

Федор на минутку отошел к столу, чтобы выпить чаю, который специально для него охладила администраторша Ира. И в этот момент зазвонил телефон. Это была я.

– Кто это? – недовольно спросил Федор, поглядывая на часы.

– Это Екатерина Лаврова, – вежливо представился незнакомый женский голос. – Вы меня помните?

– Нет, – довольно резко ответил он, – не помню. Вы по какому вопросу?

– Мы познакомились в Доме кино, – растерялась девушка, – я была с Александром Дашкевичем. Вы еще сказали, что из меня могла бы получиться актриса. Не помните?

Федор раздраженно фыркнул. Все ясно. Саша Дашкевич был его лучшим другом, они были знакомы еще со студенческих лет. И уже тогда всем окружающим было понятно: Дашкевич непременно прославится. Это был беспроигрышный вариант. Мало того что Сашкин отец занимал не последнюю должность в Союзе кинематографистов, сам Дашкевич был актер на все сто. Красивый (пожалуй, черты его лица были слегка мелковаты, но камера преображала их самым волшебным образом), талантливый, Сашка был замечательным другом – отзывчивым и веселым. Сам предложил свою кандидатуру на главную роль в первом Федином фильме. Федор был молодым и неизвестным, при других обстоятельствах ему ни за что бы не заполучить актера такого ранга, как Дашкевич. А Сашке ради этого фильма пришлось отказаться от выгодного контракта с французами. Вот какой он был друг.