Каллиграфия убийства - Алексей Макеев

это затевалось изначально. Не сам же убийца устроил все это для своего удобства. Скорее всего, помещение уже было тут давно, а он только нашел его и использовал в личных, так сказать, целях.

Он вышел из бункера, предоставив экспертам работать, и спросил у Николая:

– У вас есть предположение, откуда тут взялся этот бункер, или как он там еще называется? Вы говорите, что на вашей карте его нет. Но ведь он не мог возникнуть из ниоткуда, – Гуров вопросительно посмотрел на диггера.

– Я просмотрю все свои карты и позвоню вам сегодня. У меня просто нет с собой старых карт, а на новых чертежах это помещение не обозначено. И вообще, эта сторона подземки мало интересна для диггеров. Тут нет спусков на более древние нижние уровни, а поэтому даже экскурсии сюда не водят. Могу только предположить, что когда-то тут хотели создать какую-то лабораторию, но потом по какой-то причине отказались от этой затеи. А со временем неподалеку проложили ветку метрополитена, а этот ход так и остался тупиковым. Вон там, – он указал рукой куда-то в сторону, – метрах в восьмистах уже нет дальнейшего прохода. Только глухая стена. У меня она так и обозначена как тупик.

– Давайте-ка мы с вами немного пройдемся до этого тупика, – Лев Иванович махнул рукой по направлению, в котором до этого указывал Николай.

Вдвоем они направились по проходу, внимательно осматривая стены и земляной пол у себя под ногами. В самом конце тупика Николай вдруг остановился, и Лев Иванович, который шел за ним следом, чуть не уткнулся ему в спину.

– Смотрите, – диггер указал на что-то у самой стены.

Гуров обошел его и, сделав два шага вперед, увидал то, на что показывал Николай. Не было смысла сильно присматриваться. В свете мощных налобных фонарей на касках прекрасно были видны человеческие мумифицированные останки, одетые в лохмотья. Когда-то тело было прислонено к стене, но теперь, со временем, все ткани высохли, и все, что осталось от человека, завалилось набок.

– Час от часу не легче, – вздохнул Лев Иванович. – Как думаете, кто это может быть? Мог бы тут какой-нибудь диггер неопытный или бомж заблудиться?

– Вряд ли, – покачал головой Николай. – На этом участке не очень-то заблудишься. Слышите гул? Это метро тут неподалеку проходит. Да вы и сами могли убедиться, что на всем пути от поверхности нет особых переходов и ответвлений, в которых можно было бы заплутать.

– М-да, – задумался Лев Иванович. – Значит, это может быть наш клиент, – пробормотал он и, развернувшись, пошел обратно.

На помощь двум уже имеющимся экспертам были вызваны еще двое, один из которых был судмедэкспертом. Он и подтвердил, что останки человека, найденные Николаем и Гуровым, принадлежат неизвестному, которого убили, ударив по голове чем-то острым. Возможно, топором.

– Точное заключение дам после тщательного анализа и обследования тела, – заявил медэксперт и велел двум полицейским, которые были вызваны ему в помощь, аккуратно переложить тело на брезент и вынести его наружу.

24

Все оставшееся время до вечера Гуров и Крячко пробыли под землей, а потом, собрав предварительные заключения экспертов, поехали в управление. В кабинете их ждали Елена, Калитин и Ярослав.

– Лев Иванович, ну что там? – Девушка нетерпеливо бросилась Гурову навстречу. – Я слышала, что нашли какую-то комнату, в которой Каллиграф держал заложников. Это правда?

– Елена, налей нам со Станиславом Васильевичем кофе, пожалуйста, – устало улыбнулся Гуров. – Дай отдышаться. Сейчас все расскажу.

Когда половина кружки горячего напитка была выпита, Лев Иванович рассказал обо всем, что они с Крячко увидели в подземелье. Упомянул и о неизвестном мумифицированном теле.

– И кто же этот несчастный? – поежившись, как от холода, спросила Елена.

– У меня есть предположение, что это тот самый помощник убийцы, который помогал ему принести и установить в бункере двери. Убийце не нужен был свидетель. Ведь его тайная комната должна была оставаться тайной для всех, кроме него. Но это только предположение, и оно, конечно же, требует проверки, – заметил Лев Иванович.

– А точный ответ на это предположение может дать только сам убийца, – усмехнулся Ярослав.

– Да, ты прав, – Лев Иванович пристально посмотрел на Прилучного. Тот смутился под его взглядом и опустил голову, но скептическая улыбка так и осталась на его лице.

– Теперь у нас есть место, куда Каллиграф приводит свои жертвы и где он их убивает, – задумчиво произнесла Елена. – Скоро он снова должен туда кого-то привести. Я думаю, что надо сделать из этого бункера ловушку, – посмотрела она на Гурова и Крячко.

– Ты правильно думаешь, и мы об этом уже позаботились, – ответил ей Станислав, потому что Лев Иванович как раз отвлекся на звонок по телефону.

Извинившись, Гуров отошел к окну и стал с кем-то разговаривать.

– И как мы его будем ловить? – полушепотом поинтересовалась девушка.

– Сегодня ночью наши эксперты спустятся под землю вместе с диггерами и установят в бункере камеру и жучки. Камеру будут круглосуточно просматривать специалисты из машины, поставленной неподалеку от выхода на поверхность. Как только обнаружится подозрительное движение и кто-то войдет в бункер – сразу будет вызвана группа захвата.

– А он не успеет уйти, пока эта группа приедет? – поинтересовался Ярослав.

– Нет, не успеет, – усмехнулся молчавший до этого времени Калитин. – Могу тебе гарантировать, как бывший спецназовец.

– А нам можно присутствовать, когда вы… ну когда вы поедете его арестовывать? – с горящими от возбуждения глазами спросила Елена.

– Нет, вы сейчас пойдете домой, – ответил ей вернувшийся от окна Лев Иванович. – Мы все сейчас поедем домой отдыхать. Нам пока что делать в управлении нечего. Я сейчас разговаривал с начальником ОМОНа, он позвонит мне, как только будет какой-то результат. В смысле, как только камера покажет движение в бункере. А вы всенепременно все узнаете, как только преступника арестуют. Я даже позволю вам присутствовать при его допросе.

Гуров снова устало улыбнулся и, подавая всем пример, стал надевать куртку. Студенты нехотя поднялись и тоже стали одеваться. Калитин вышел первым, а за ним потянулись из кабинета и остальные.

* * *

Утром следующего дня, когда Лев Иванович только-только вошел в кабинет, его сотовый стал настойчиво вибрировать в кармане. Он не сразу сообразил, кто звонит, номер был безымянный, и только когда в трубке раздался истерический крик и плач женщины, он узнал голос Алины Сергеевны Юлдашевой.

– Кики-кирилл пропал, – сквозь рыдания услышал Лев Иванович. – Ушел утром в школу и не дошел туда. Я, я, я… Я не знаю, что мне делать!

– Алина Сергеевна. – Гуров и сам разволновался не на шутку. – Вы сейчас где?

– Дома я! Дома. Отпросилась с работы и