Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня - Игорь Станиславович Прокопенко

«Дать дополнительно Красноярскому краю 6600 человек лимита по первой категории. За: Иосиф Сталин, Вячеслав Молотов».

Рис. 143.

Записка И. В. Сталина и В. М. Молотова об увеличении лимита по кулацкой операции для Красноярского края. 20 августа 1937 г.

РГАНИ Ф. 3. Оп. 58. Д. 212. Л. 88а. Подлинник. Рукопись.

А теперь:

Понимал ли Сталин, что стремление местных партийных руководителей и НКВД расстрелять как можно больше может поставить под угрозу само существование государства?

Судя по всему, понимал. Поскольку уже в конце 1938 года Сталин вдруг пишет текст постановления, которым сам же пытается окоротить стремление местных партийных начальников сажать и расстреливать.

Постановление от 17 ноября 1938 года. № 81.

«Так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждают вопросы о предоставлении им так называемых лимитов для проведения массовых арестов».

Рис. 144.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». 17 ноября 1938 г.

РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 6. Л. 85–87. Копия. Машинопись.

Однако самый первый удар Сталин наносит по руководству НКВД. Вот что пишет Сталин по поводу квот на расстрелы в приказе на имя Ежова. Читаем.

Совершенно секретно. 30 июля 1937 года. Москва. Приказ 00447. Экземпляр № 1. Утвержденные цифры являются ориентировочными. Однако наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было самочинные увеличения цифр не допускаются.

Раскрутив маховик репрессий, Сталин теперь пытается его остановить. Но как? Он вводит ограничения на расстрелы и репрессии.

Квоты на репрессии и расстрелы. В это трудно поверить, но архивы хранят десятки постановлений, распоряжений, шифротелеграмм, в которых прописаны конкретные цифры для каждой области и края, сколько нужно расстрелять, а сколько посадить. Неважно, кто эти люди. Важно, что они могут быть врагами, поэтому они должны быть расстреляны.

А теперь ответ:

Кто составлял списки людей, которых нужно было расстрелять?

Руководство областей, районов, те самые коммунисты из глубинки, которые просили утвердить общую цифру будущих жертв. А кого расстреливать конкретно – это уже они сами решали. Смотрим приказ 00447. На каждую область заранее определялся лимит на количество репрессированных.

№ 18. Мордовская ССР – 1800.

№ 31. Воронежская область – 4500.

№ 40. Московская область – 35 000.

Рис. 145.

Оперативный приказ народного комиссара внутренних дел Союза С.С.Р. № 00447 об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов.

РГАНИ. 3-58-212. Л. 55–78.

По Воронежской области разрешалось репрессировать 1000 человек по первой категории и 3500 человек – по второй.

По Винницкой области 1000 человек по первой категории и 3000 человек – по второй.

Коми – 100 человек по первой категории, 300 – по второй.

И так далее.

Пройдет время, и на ХХ съезде от Хрущева Сталин получит за репрессии сполна. Именно с подачи Хрущева мы пребываем в уверенности, что Сталин – единственный, кто несет ответственность за репрессии. Однако если бы Сталин мог ответить Хрущеву, то, наверное, в первую очередь Сталин напомнил бы последнему времена, когда тот еще был первым секретарем ЦК компартии Украины и незадолго до войны в Черновицкой области люди возмутились жестокими способами правления самого Хрущева, который тогда жестоко подавил эти волнения, лично отдав приказ расстреливать крестьян и горожан. Потом Хрущев же доложил об этом расстреле Сталину. И вот что ответил своему будущему разоблачителю Хрущеву Сталин. Читаем подлинные строки:

«Из вашего сообщения видно, что работа у вас в приграничном районе идет из рук вон плохо. Стрелять в людей, конечно, можно, но стрельбы не главный метод нашей работы».

Рис. 146.

Шифротелеграмма Сталина И. В. Хрущеву Н. С. от 2 апреля 1941 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 59. Л. 5, 7–8. Подлинник. Машинопись.

О чем говорит это письмо? Не только Сталин, но и Хрущев тоже повинен в репрессиях, как и многие другие руководители партии и государства.

Принято считать, что Сталина партийные начальники боялись, потому и расстреливали, даже соревновались, кто расстреляет больше. Это не так. Сталина, конечно, боялись, но и расстрельные приказы отдавали вполне осознанно. Почему? Потому что репрессии и расстрелы в тот период были важным инструментом удержания власти. Этим инструментом пользовались все. За скобками остается другой вопрос: был ли хоть один начальник или партийный руководитель, который расстреливать отказался? Пусть даже ценой собственной жизни? Нет. Таких начальников в руководстве страны не было. А значит, наверху рядом со Сталиным были такие же, как он.

Правда ли, что Сталин сам дал команду прекратить большой террор?

Правда. Такая команда была, и отдал ее Сталин письменно. Вот этим постановлением. Читаем.

«Совет народных комиссаров ССРР ЦК ВКПБ, постановление от 17 ноября 1938 № 81 “Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия”. Органы НКВД проделали большую работу по разгрому врагов народа и очистили СССР от многочисленных шпионских, террористических, диверсионных и вредительских кадров, из троцкистов, бухаринцев, эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов, белогвардейцев, беглых кулаков и уголовников, представлявших из себя серьезную опору иностранных разведок в СССР. Молотов, Сталин».

Это постановление стало официальной отмашкой местным партийным руководителям и НКВД прекратить сажать и расстреливать людей в таких масштабах. Репрессии и дальше будут оставаться важным рычагом управления, но уже не единственным. Более того, Сталин признает, что в репрессиях были перегибы, ошибочные приговоры и ошибочные расстрелы. Однако эти перегибы будут списаны на конкретных нерадивых начальников, и под расстрел пойдут те самые партийные руководители и сотрудники НКВД во главе с Ежовым, которые наиболее рьяно выполняли установку на большой террор.

Рис. 147.

Постановление Политбюро ЦК ВКП (б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия». 17 ноября 1938 г.

РГАНИ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 6. Л. 85–87. Копия. Машинопись.

Был ли Сталин уверен в том, что крестьяне, которые не хотят идти в колхозы, – враги государства?

Да! Уверенность Сталина в этом была искренней. Сталин считал, что коллективизация – это тот способ, который должен и страну накормить, и обеспечить ее индустриализацию. При этом Сталин не понимал, что насильственная ликвидация крестьянских хозяйств – это разрушение уклада жизни миллионов крестьян. Именно поэтому эти люди и превратились во врагов государства.

Сталин искренне считал, что не коллективизация плоха,