История военного искусства - Ганс Дельбрюк

 Несмотря на это, порою восхваляют артиллерию Максимилиана, в другом месте - швейцарцев62, в третьем - французов63.

 Еще в начале XVI века роль артиллерии во время сражения была незначительна. Техника и искусство наводки стояли еще на слишком низком уровне. Наблюдались постоянные перелеты; густые колонны пехоты ложились на землю, если им приходилось стоять под огнем артиллерии, или старались до нее добежать настолько быстро, что орудия могли дать не больше одного выстрела64. Знаменитый начальник наемных дружин Тривульцио заявил поэтому в 1494 г., когда ему расхваливали артиллерию, привезенную с собою французами, что от нее почти нет никакого прока в сражении65, а Макиавелли в своих Discorsi, написанных еще между 1513 и 1521 гг.66, находил, что она больше нагоняет страх своим непривычным грохотом.

 Того же взгляда держался и Монтень в восьмидесятых годах и выражал надежду, что "снова откажутся от этих бесполезных штук"67. Тем не менее, говорит Иовий в жизнеописании Пескары68, ни один мудрый полководец ни при каких обстоятельствах не выступит в бой без артиллерии, а Авила с похвалой отзывается о том, как ландграф Филипп и его офицеры искусно умели пользоваться артиллерией во время Шмалькальденской войны69; однажды они выпустили под Ингольштадтом в течение 9 часов 750 ядер, что в то время считалось ужасающей канонадой.

РУЧНОЕ ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ

 По-видимому, огнестрельное оружие очень рано дифференцировалось на ручное, называвшееся в Германии Lottechsen (пулевые ружья), и орудия. Хотя ход развития этих двух видов и был различный, однако в нем встречаются аналогичные моменты. И в ручном оружии ствол удлинялся, а иногда либо разделялся на две части, либо в середине устраивался уступ, отделявший камеру от дула для того, чтобы при забивке деревянного пыжа последний не доходил вплотную до пороха, но оставалось бы пустое пространство для полного развития газов.

 Воспламенение в крупных орудиях производилось тем, что втыкали в затравку раскаленный железный крюк; у ручного оружия оно производилось тем, что прижимали зажженный фитиль к затравке, наполненной порохом. Пока затравка была наверху, она мешала прицеливанию, тем более что из нее при выстреле выбивалось пламя. Поэтому к одному ружью приставляли двух людей: одного для прицеливания, другого - для производства воспламенения по знаку первого. Позднее поместили затравку сбоку, устроили полку для затравочного пороха и изобрели курок, в зажиме которого помещался фитиль и который стрелок мог, не глядя, спустить рукою, пока он; целился. За фитильным курком, который стрелок прижимал вниз рукою, появился фитильный замок, который простым движением пальца спускал посредством пружины курок; замок этот был вроде того, который уже устраивался в арбалетах.

 Заряжание было облегчено тем, что стрелок имел при себе небольшие деревянные трубки для пороха, из которых каждая заключала в себе заранее отмеренный заряд пороха для одного выстрела. Чтобы иметь эти патроны, как их можно назвать, всегда под рукой, стрелок носил их, числом 11, на перевязи через плечо. Кроме того, у него была сумка с пулями и пороховница для насыпки пороха на полку. Для этого затравочного пороха, или, как его называли, зажигательного зелья, пользовались другим, более мелким сортом пороха, чем для заряда. К полке устроили крышку.

 Манипулировали самыми старыми ружьями различным образом: упирали ложе в землю, клали его на сгиб руки или на локоть, упирали его в грудь или держали оружие двумя вытянутыми вперед руками.

 Но все эти приемы не могли давать выстрела на далекое расстояние и притом верного, а когда для достижения такового стали удлинять ствол, то усилившаяся отдача вызвала новые неудобства. Дабы парализовать эту отдачу, под концом ствола устраивали железный крюк (начиная с 1419 г.)70. Ружья с такими крюками встречаются весьма часто, но так как они требуют прочного упора - стены или балки, то в открытом поле они почти не применимы. Даже когда стали сооружать особые сошки, то для боя в поле это мало помогало, ибо переноска сошек и всякое изменение стрелковой позиции были слишком затруднительны71.

 Более точная наводка сделалась возможной благодаря изобретению прицела и мушки. С 1430 г. стали организовываться состязания в стрельбе между горожанами. Однако тонкая стрельба не играла крупной роли на войне, где ей препятствовало более или менее сильное волнение, овладевавшее стрелком во время боя; позднее, в XVIII столетии, тонкая стрельба сознательно подавлялась как помеха массовому огню и скорости стрельбы.

 Преимущество нового оружия перед луком и арбалетом заключалось в его пробивной силе и в его дальнобойности. Во время стрелковых праздников в конце XV столетия стреляли из ружей не меньше как на 230-250 шагов, в то время как расстояние для арбалета не превышало 110-135 шагов72. Пользование нарезными стволами, которые тогда уже были изобретены, категорически воспрещалось. Из дальнейших указаний вытекает, что на состязаниях стреляли без упора, а не из ружей, зацепленных крюками.

 Однако для того чтобы пробивать тяжелые рыцарские латы, пули аркебуз часто еще оказывались слишком слабыми. Поэтому сконструировали мушкет - ружье для пехоты, которое стреляло пулями весом в 4 лота (т.е. приблизительно вдвое тяжелее, чем пуля старого игольчатого ружья Дрейзе). А так как стрелок не мог им управлять одними руками, то его опирали на сошки. Дюбелле сообщает нам об одном изобретении в 1523 г., следовательно, после сражения при Бикокке и перед сражением при Павии.

 Сошки были настолько легки, что стрелок мог носить их вместе с мушкетом; воткнув в землю, их можно было поворачивать во все стороны.

 Во время заряжания стрелок держал сошку на ремне, перекинутом через левую руку. Лишь постепенно прикладу стали придавать такую форму, что его можно было упереть в плечо.

 Легкой аркебузой и тяжелым мушкетом пользовались одновременно в течение всего XVI столетия. При выковке ствола вокруг шипа внутренняя поверхность его должна была быть очень неровной, что, несомненно, препятствовало действию газов и меткости стрельбы. Путем тщательного сверления старались добиться вполне гладкой поверхности стволов. Уже тогда изобретены были двустволки, револьверные и органные орудия, имевшие некоторое сходство с современными митральезами и пулеметами. Пробовали также стрелять болтами.

 Недостаточно надежное действие огнестрельного оружия внушило мысль использовать его в то же время и как оружие ударное. Стали изготовлять палицы, из которых можно было также и стрелять; делали их даже многоствольными73.

 Эти изобретения и конструктивные приспособления имеют ценность лишь как опыты и курьезы. Подлинное развитие идет по пути усовершенствования самого огнестрельного оружия как инструмента.

 Уже на рейхстаге в Нюрнберге было принято решение относительно похода против гуситов: половина стрелков должна была быть вооруженной огнестрельным оружием, половина - арбалетами. Подобные постановления мы встречаем нередко. Еще в войсках Карла Смелого мы могли встретить наряду с лучниками и арбалетчиками и стрелков, вооруженных огнестрельным оружием. Только в 1507 г. Максимилиан исключил из вооружения арбалеты. К тому времени уже прошло около 200 лет с тех пор как было изобретено первое огнестрельное оружие. После того удлинили дуло, изобрели ложе с прикладом, пороховую полку к затравке с крышкой, фитильный замок, сошки, патроны, сверление дула. Однако послушаем, как современный знаток описывает манипуляцию с этим столь усовершенствованным ружьем74.

 "Томительно, сложно и в высшей степени опасно было обращение с огнестрельным оружием, снабженным фитильным замком. Прежде всего - зажигание фитиля кремнем, огнивом, трутом и серой (если не было под рукой другого зажженного фитиля или лагерного костра); затем надо было позаботиться, чтобы оградить фитиль от сырости, нужна была осторожность, чтобы оградить себя, свою одежду и амуницию от тлеющего фитиля. Далее идет скучная процедура заряжания порохом из маленького патрона и пулей из сумки; наконец, насыпание пороха на полку, причем после того как она закрыта крышкой, требовались сильные легкие для того, чтобы сдуть лишний порох изо всех щелей замка из опасения, что он случайно может воспламениться. Если не надо было стрелять тотчас или вскоре после этого, то в большинстве случаев необходимо было замазать крышку полки для вящего ограждения пороха калом - операция несколько нечистоплотная; затем вправляли фитиль в отверстие курка, не слишком вытягивая его вперед, иначе он не попадет на полку, а также не слишком - назад, а то он может потухнуть; всаживать надо было фитиль не слишком плотно, ибо по мере сгорания его опять приходилось вытягивать, но и не слишком свободно, а то он легко мог проскользнуть сквозь зажим курка и потухнуть; в то же время - непрестанная забота, как бы горящие концы фитиля или искры от него не попали в открытую пороховницу или на платье. В конце концов, войдите в положение этого несчастного человека с его фитильным оружием, которого сажают на лошадь в качестве драгуна и которому приходится проделывать все эти сложные манипуляции и в то же время управлять своим конем!"