Смертельные ловушки: Выживание американской бронетанковой дивизии во Второй мировой войне - Белтон Купер

Тогда вперед пустили бульдозерный танк. С помощью его отвала пространство между надолбами удалось заполнить землей, образовав проходимый для танков гребень. Немцы, по-видимому, не предусмотрели, что для этой цели удастся использовать бульдозерный танк!

Полковник Доун из оперативной группы X немедленно бросил в проход 20 танков, выдвинувшихся к дотам, чтобы поддержать его пехоту. Стоило танкам преодолеть ряды надолбов, как их стрельба по амбразурам дотов стала исключительно эффективна. Боевые части 26‑й полковой боевой группы 1‑й пехотной дивизии обеспечили дополнительную поддержку, и вместе с саперами и артиллерией им удалось преодолеть линию огневых точек, уничтожив не только укрепления, но и большое число 88‑мм противотанковых орудий. До какой степени немцам не хватало личного состава, показывает то, что восемь орудий было захвачено бездействующими. Своему успеху этот штурм был в большой степени обязан потрясению, которое испытали немцы, застигнутые врасплох прорывом танков.

Прорыв первой линии обороны дорого обошелся боевой группе. Потери среди пехоты и саперов были потрясающе высоки: из двадцати танков «Шерман», первыми преодолевших «драконьи зубы», десять было подбито еще до заката. Из этих десяти восемь занялись огнем и выгорели дотла, это было еще одним примером относительной слабости 75‑мм и 76‑мм танковых орудий и исключительной уязвимости легко бронированных танков М4 в сравнении с немецкой бронетехникой.

Огневая мощь окопавшихся немецких танков, противотанковых орудий и дотов потрясала. Вновь было отмечено, что противник сосредотачивал огонь на подбитой машине, покуда та не вспыхивала. 750 литров горящего бензина заливали моторное отделение танка и боекомплект; башня и распахнутый люк действовали, точно дымовая труба. Большая часть внутренних деталей сплавлялась воедино, броня теряла закалку от страшного жара. Вновь превратить танк в действующую боевую машину было после этого уже невозможно.

Пока Боевая группа А шла в лобовую атаку на «драконьи зубы» южнее Ахена, БгБ вела наступление с фланга, к северу от Ретгена. Пройдя через северные окраины густо заросших крутых холмов Хюртгенского леса (идеальной местности для обороны), наши солдаты в конце концов обнаружили проход между надолбами, пускай и заминированный, перегороженный кабелями и стальными ежами. Саперы двинулись вперед, чтобы под яростным огнем снять эти препятствия и пропустить танки.

Оперативная группа подполковника Кинга под Шмидтхофом попыталась пойти в лобовую атаку, но была остановлена сильнейшим немецким огнем. Через «драконьи зубы» близ Шмидтхофа вела заминированная дорога, перекрытая натянутыми кабелями и стальными ежами. После того как саперы разминировали путь и убрали препятствия, оперативная группа попыталась ворваться в проход. Но невинный с виду сельский домик по левую руку от дороги оказался замаскированным дотом. Танковая колонна попала под жестокий обстрел с тыла и флангов. Лишь после тяжелого боя дот был уничтожен, и колонна смогла миновать городок.

Дивизия к этому времени глубоко вклинилась во внешние линии обороны линии Зигфрида. К 15 сентября БгБ в ходе направленной на северо-восток атаки миновала и вторую оборонительную линию. В тот день мы проезжали по дороге в полутора километрах южней Корнелимюнстера, пытаясь разыскать оперативную группу Кинга, когда я внезапно увидал белый след взлетающей из леса на востоке ракеты. Вначале я подумал было, что это наши наводчики отмечают цель, — но мне никогда прежде не доводилось видеть за сигнальной ракетой такого длинного белого хвоста. Кроме того, в отличие от сигнальной, эта уходила все выше и выше, не возвращаясь к земле. Я крикнул Вернону, чтобы тот остановил джип, и потянулся к биноклю, чтобы рассмотреть ракету получше.

Покуда первая продолжала свой бег в небеса, чуть правей ее по такой же траектории взмыла и вторая ракета. Я знал, что немецкие укрепления расположены в лесу в той стороне, и предположил, что ракеты принадлежат противнику и запущены с позиции, расположенной приблизительно в 1200—1600 метрах восточнее нас. Ракеты продолжали подниматься вертикально, покуда не скрылись из виду, даже не пытаясь склониться к земле. День был более-менее ясный, и в бинокль я мог превосходно различить все подробности.

Штаб ремонтного батальона разместился в Ререне, в двух с половиной километрах к западу, — это была еще территория Бельгии. Когда я доложил об увиденном майору Аррингтону, мои приятели съязвили, что я, должно быть, крепко приложился к трофейному шнапсу! Но на следующий день я оказался отмщен: отдел разведки доложил, что немцы запустили по Антверпену первые «Фау‑2». Мы слышали об этих ракетах прежде: Германия уже обстреливала ими Лондон, устье Темзы и другие порты на Ла-Манше. Но, насколько мне известно, это был первый случай, когда за запуском «Фау‑2» наблюдали с земли наши войска.

Наступая по сходящимся направлениям на восток и северо-восток на узком участке фронта, Боевые группы А и Б постепенно сближались. К 23 сентября обе достигли района Штолберг — Ахен. Штолберг был небольшим промышленным центром, лежавшим в глубокой и узкой долине к юго-востоку от Ахена, на северной опушке Хюртгенского леса.

К этому времени 3‑я бронетанковая дивизия и части VII корпуса прошли через последние массивные укрепления линии Зигфрида и узким, уязвимым для атаки с флангов клином пробили немецкий фронт. За каких-то восемнадцать дней 1‑я армия, в авангарде которой шла 3‑я бронетанковая дивизия, преодолела расстояние от Парижа до линии Зигфрида, уничтожив в бою или захватив в плен многие тысячи немецких солдат. За следующие двадцать дней в отчаянных сражениях она преодолела линию Зигфрида. Журналисты уже называли нашу дивизию «передовой» или «острием копья»[52] — титул, заслуженный ею по праву.

Все же мы явно выдохлись, действуя далеко за пределами возможностей своих линий снабжения. Большая часть предназначенных для нас боеприпасов и горючего все еще тащилась за нами на грузовиках с плацдарма «Омаха». Запасы топлива, снарядов, пайков и критически необходимых запчастей были крайне ограничены. У нас кончились даже полевые карты. Мне приходилось отмечать пройденный за день путь восковым мелком на футляре для карт, чтобы потом не заблудиться ночью, доставляя отчет о боевых потерях и возвращаясь назад.

1‑я армия получила приказ остановить продвижение и занять оборонительные позиции, закрепившись на них как можно быстрее, чтобы позволить частям на других участках фронта (как на севере, так и на юге) спрямить фронт и подготовиться к следующему наступлению. Наша дивизия заняла участок фронта от центра Штолберга через высоту 287 и дальше на юг до Маусбаха.