Грозовая любовь - Джоанна Линдсей

Она поднялась и хотела выйти, но не могла уйти просто так.

— Что заставило тебя подумать, что у меня может быть ребенок? Ты знаешь, что я ненавижу тебя!

— Да, я знаю, что твое сердце холодно ко мне. Но я говорю о ребенке, о твоем ребенке. Вряд ли ты будешь ненавидеть его, только потому что отец я.

— Я даже не буду обсуждать этот вопрос с тобой. — Она всплеснула руками. — У меня не будет ребенка от тебя! Ничего не было после того… первого раза, когда ты изнасиловал меня. И теперь не будет.

— Раз на раз не приходится, querrida, — мягко сказал он.

— Все против этого, — воскликнула она, ненавидя его за интимный тон.

— Это можно исправить.

Глаза Саманты расширились. Она все прекрасно поняла.

— Ты все-таки сумасшедший, — прошептала она. — Твоя страсть — одно, но зачать невинное дитя ради твоей гнусной цели…

Хэнк поднялся, и Саманта отвернулась.

— Не подходи, черт тебя возьми! Скажу тебе прямо, если у меня будет ребенок, я не брошу его, но наследства он не получит. Ты понял? Тебе все равно не выиграть! Я тебе не позволю!

— Я люблю азартные игры. Придет время, Сэм, и все изменится. Ты забудешь меня и будешь любить ребенка. И не лишишь его наследства.

— Нет!

Саманта выбежала из дома, прежде чем Хэнк смог остановить ее. Она не выбирала дороги. У нее было только одно желание — избавиться от него, убежать куда угодно, спрятаться.

— Остановись, muchacha, — раздалось недалеко от нее, и кто-то ее резко схватил.

— Caramba! Куда ты?

Она узнала голос и закричала почти с облегчением.

— Слава Богу, это вы, Лоренсо. Я думала… — Она напряглась и схватила его за воротник. — Не дайте ему поймать меня! Я не хочу обратно в дом!

— Руфино?

— Конечно, он! — воскликнула она, надеясь расположить к себе Лоренсо. — Кто еще может охотиться за мной?

— Но он вовсе не преследует вас.

Саманта обернулась и увидела Хэнка, который стоял, лениво облокотившись о столб, и наблюдал за ней. Она уставилась на него, проклиная, что он так напугал ее, а теперь делает вид, что ничего не произошло.

— Куда вы бежите, senorita?

— Не знаю. — Она вздохнула с раздражением. — И не обращайтесь больше так ко мне. Теперь не до формальностей. Зовите меня так же, как он, — Сэм.

— Сэм? Нет-нет…

— Только не вздумайте называть меня Саминой, не то, клянусь, я переломаю вам все кости!

Лоренсо, удивленный, сделал шаг назад. Саманта тяжело вздохнула. Почему она вымещает на нем свой гнев?

— Извините, — сказала она. — Напрасно я говорю с вами в подобном тоне. Он так обращается со мной, что я уже не понимаю, ни что говорю, ни что делаю.

— Что случилось, Сэм?

— Он… — Она опять обернулась, Хэнк все еще стоял на крыльце, спокойно ожидая, когда она вернется. — Я больше не могу оставаться с ним вдвоем, Лоренсо, — продолжала она умоляюще. — Он… он сумасшедший.

— Что он сделал?

— Что он сделал! — Она заломила руки в отчаянии. — Пожалуйста, Лоренсо, позвольте мне остаться с вами.

— Но Руфино сказал, что вы должны находиться при нем, — мягко напомнил он. — Я не буду ссориться с ним только потому, что вам не нравится жить рядом с ним.

— Не только рядом с ним, черт побери!

— Пойдемте, мы все исправим. — Он крепко взял ее за руку.

— Лоренсо, ради Бога, я не хочу возвращаться.

— Не глупите.

— Что?! — Саманта окончательно потеряла самообладание. — Он изнасиловал меня! — закричала она, нисколько не думая о том, что Хэнк может ее услышать. — Он бы опять сделал это, прямо сейчас, если бы я не убежала.

Пальцы Лоренсо больно впились ей в руку, заставив ее вздрогнуть.

— Это тяжелое обвинение. Если вы лжете…

— Неужели вы думаете, что я заговорила бы о подобном унижении, если бы это не было правдой?

Лоренсо внезапно отпустил ее руку. Саманта взглянула на него и испугалась, увидев его перекошенное от ярости лицо. Он тихо выругался и быстро зашагал к дому.

— Саманта осталась на месте. Лоренсо идет сражаться за нее! Этого она не ожидала. Сможет ли он одолеть Хэнка? Если нет, то ее положение только ухудшится: Хэнк вряд ли простит, что она натравила на него Лоренсо.

Хэнк спокойно ожидал Лоренсо, стоя у крыльца. Лоренсо бросился на него, Хэнк увернулся, они упали на пыльную землю. Хэнк оказался наверху, но драка не получила развития.

Саманта с удивлением смотрела на то, что больше ничего не происходит. Где же сражение за ее честь? Хэнк что-то объяснял Лоренсо. Она пошла к ним, надеясь услышать, о чем они говорят. Тем временем они поднялись, отряхнули одежду, и она услышала только последние слова.

— Она согласится? — спросил Лоренсо Хэнка.

— Да.

— Согласится на что? — требовательно произнесла Саманта, уперев в бока руки.

— Наконец-то ты вернулась, — сказал Хэнк. — Говорил он спокойно, но в глазах у него была решимость. Саманта видела, что он взволнован, но это ее не беспокоило.

— Что ты ему наговорил, Хэнк?

— Правду.

— Ты скрыл, что изнасиловал меня, — выкрикнула она.

— Руфино не скрыл, — ответил Лоренсо. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. — Но все будет хорошо.

Она, пораженная, посмотрела на Лоренсо.

— Может быть, вы объясните эту нелепицу? Но Лоренсо промолчал. Он не выдержал ее гневного взгляда, повернулся и ушел.

— Что ты сказал ему, Хэнк?

— Скоро узнаешь, — коротко ответил он.

— Я хочу…

— Замолчи! — грубо оборвал он. — Мы уезжаем. У меня нет ни времени, ни желания отвечать на твои вопросы.

— Как уезжаем? — с удивлением спросила Саманта. — Но ты говорил, что мы будем ждать, пока…

— Я принял другое решение.

— Значит, ты отвезешь меня к отцу? Хэнк повернулся и пошел в дом, ожидая, что она последует за ним. На ее вопросы он явно не собирался отвечать.

Вместо того, чтобы радоваться отъезду, Саманта была обеспокоена. Слишком все было внезапно, а отказ Хэнка дать объяснения еще больше насторожил ее. Что он задумал?..

Глава 28

Вечером они разбили лагерь на открытом месте, даже не пытаясь скрыть своего присутствия. Рядом был большой валун, за который можно было хотя бы спрятать лошадей, но Хэнка, видимо, это не беспокоило.

Иниго пожарил на костре цыплят, вполне достойных кухни Марии. Саманта сидела у самого костра, чувствуя себя на свету в большей безопасности. Ее сопровождали те же, кто привез сюда, и еще Хэнк. Его присутствие пугало ее.

С того времени, как Хэнк вошел в дом, чтобы собрать вещи в дорогу, он не сказал Саманте ни слова. Она не знала, во что одеться, и в конце концов рассмотрев рваные кожаные куртку и юбку, осталась в крестьянской одежде, которой ее снабдил Хэнк. Она застегнула на бедрах ремень с пустой кобурой, а сверху, как жилет, надела свою старую шелковую блузку. Много тепла она не давала, но должна была защитить от сильного ветра. На ногах у нее были высокие кожаные башмаки на шнуровке.