Семь девиц для некроманта - Альма Либрем

— Что там росло? — спросила обеспокоенно Айрис.

— Дибрианус Семицветный, — отозвался Себастьян. — И циклиана…

Циклиана могла разве что обжечь, в её опасности Айрис не была уверена, а вот дебрианус… Семицветным он был ровно до того момента, пока не напивался чужой крови.

Не раздумывая, девушка бросилась спасать конкуренток.

Себастьян не отставал, на ходу выплетая защитные чары, очевидно, призванные спасти хотя бы одну из девиц.

Но дебрианус рос, как ни в чём ни бывало, сверкал своей сине-зелёной листвой с красными жёлтыми вкраплениями. А вот безобидная циклиана, та самая, которая терпеть не могла мужскую энергетику, стремительно обвивалась вокруг горла Сюзетт.

Себастьян дёрнулся было, чтобы схватить растение, но Айрис перехватила его руку. Тонкий вьющий стебель в ответ на мужское прикосновение мог ещё больше взбелениться, и девушка отлично помнила об этой его особенности.

— Не стоит, — предупредительно произнесла она. — Лучше я сама. Я — девушка, оно меня послушает. Сюзетт, не двигайся!

Хильда в это время стояла рядом, беспомощно вскинув руки. Айрис заметила, как по её ладоням пробегают белые искринки, и едва сдержала досадливый вздох. Заколдовать циклиану не так уж и трудно, тут большого ума не надо, просто прижечь ей стебли посильнее — наверное, Хильде об этом способе было отлично известно, вот она им и воспользовалась, чтобы избавиться хотя бы от одной соперницы.

Но отгонять ведьму не было времени, какие б коварные методы та не избирала для завоевания некромантского сердца. Айрис, не заботясь о том, что будет с её руками, ухватилась за вьющий стебель и крепко сжала его в руке. Энергия, мигом помчавшаяся к кончикам пальцев, столкнулась с невероятной злобой, удивительной, как для обыкновенного растения.

Какой, однако, у циклианы богатый внутренний мир!

"Остановись", — послала сигнал Айрис.

Циклиана попыталась обвиться ещё одним тугим кольцом вокруг шеи Сюзетт. Та беспомощно захрипела, пальцами пытаясь разодрать крепкие стебли. Нет, это было бесполезно, никакие ножи не смогли бы их сейчас перерезать. Мирный обычно цветок вышел на охоту…

Айрис знала о его особенностях. Даже если выдрать циклиану с корнем, то есть, фактически убить её, в мёртвом растении останется достаточно силы, чтобы убить кого угодно. И что Хильда тут такого натворила, что оно подействовало? Нет, надо же иметь хоть немного совести, используя запретные тёмные заклинания. Ещё светлой называется!

— Я так испугалась! — завизжала тем временем Хильда. — Ох, как это жутко! — и бросилась на шею Себастьяна. Тот застыл, и глаза его расширились от ужаса — ведьма, кажется, решила тут же осуществить столь желанный, очевидно, для неё поцелуй. Но ведь это означало для неё верную смерть.

Айрис беспомощно оглянулась. Нет, сначала надо заняться Сюзетт…

Она заметила лопатку, валявшуюся совсем рядом. Дикая идея, мелькнувшая в сознании, была просто невероятной, но Айрис твёрдо понимала, что отступать ей некуда, придётся использовать подручные материалы. И заодно оттащить Хильду, совершенно точно определившуюся со смертным приговором — иначе зачем бы она так активно лезла к Себастьяну?

Схватив лопатку, Айри изо всех сил рубанула ею по стволу у основания. Циклиана, не успевшая защититься в том месте, зашипела и отскочила в сторону. Теперь растение было мертво, но его тугие кольца продолжали сжиматься вокруг горла Сюзетт. Последняя побелела, как стена, и не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть.

Не мешкая, Айрис схватила свободный край циклианы и попыталась нащупать то примитивное сознание, которое существовало у хищных растений. Мёртвое.

И, пытаясь действовать подобно тому, как было при оживлении леди Трау, вспомнила о чём-то очень хорошем. Прекрасном. О том, как они были счастливы с дедушкой и бабушкой. О поцелуе с некромантом, после которого она не только осталась жива, а и осознала в полной мере свой дар…

Циклиана поддалась. Айрис вдруг в полной мере ощутила её мёртвое, вязкое сознание, совсем не такое, как у леди Трау, не подвижное и быстрое, а словно… Действительно умершее.

— Сползай, — прошептала Айрис.

Короткое "повинуюсь", казалось, прозвенело у неё в сознании. Айрис потянула растение на себя, и то легко отпустило шею Сюзетт. Бедняжка рухнула на колени, схватившись рукой за горло, и громко закашлялась, но Айрис было не до неё — ведь Хильда, кажется, намеревалась совершить суицид, ещё и столь необычным, как поцелуй с некромантом, способом.

Напускать оживлённое растение на горло ведьмы Айрис не стала, только едва заметным жестом указала на ногу. Вязкое сознание всколыхнулось, и уже спустя секунду мёртвый стебель циклианы весьма охотно обвил лодыжку Хильды и стянул её прочь с некроманта.

Айрис пошатнулась. Она внезапно ощутила ужасный груз усталости. Дыхание девушки сбилось, и она невольно потянулась к Себастьяну в поиске поддержки. Тот подхватил Айрис, но и сам выглядел очень бледным, словно попытался всю свою силу упрятать как можно дальше, и только сейчас, обняв единственного человека, для которого это не закончится плохо, расслабился. В какой-то миг Айри показалось, что ни Сюзетт, ни Хильда уже не способны им помешать, их словно не было рядом… Но вот мужской голос, раздавшийся из дверного проёма, в список незначимых факторов точно не входил.

— Себастьян, мой дорогой друг! Как я рад тебя видеть!

Глава двадцать первая

В дверном проёме застыл молодой мужчина, не старше тридцати лет, высокий, подтянутый блондин, одетый с иголочки, во всё светлое, такое, что даже страшно было впускать его в оранжерею — ещё измажется в местной зелени. Улыбка, сияющая на его лице, была невероятно добродушной и радостной до той поры, как он не натолкнулся взглядом на Сюзетт.

— Сестра моя, — остывшим в один миг голосом произнёс мужчина. — Как я рад тебя видеть. Что-то произошло?

Сюзетт медленно поднялась с колен, деловито отряхнула своё платье и посмотрела на брата с таким вызовом, словно собиралась прямо на месте его и сжечь.

— Произошло? — переспросила она. — Отнюдь! Я получаю неоспоримое удовольствие от процесса отбора невест. Ведь ты меня сюда именно для этого отправил? Чтобы я оценила, насколько прекрасные условия для жизни ты мне создаёшь в родном городе?

Себастьян тоже нахмурился. Плохое настроение де Ожеллов, вероятно, было заразным. Айрис почувствовала, как напрягся некромант и, пусть нехотя, всё же выпустил её из своих объятий и сделал шаг навстречу гостю.

— Рад приветствовать тебя, Кристиан, — произнёс он. — Мне казалось, ты должен прибыть завтра?

— Ты перепутал даты, дорогой друг, — Кристиан вошёл в оранжерею и досадливо отмахнулся от кусючего ростка, потянувшегося было к его артерии. — Ты водишь барышень в сию опасную оранжерею? Помнится, я