Семь девиц для некроманта - Альма Либрем

Айрис потянулась к одному цветку, издалека напоминавшему розу. Его стебель имел свойство разбрызгивать в стороны иголки, если девушку не подводила память, а те впивались в тело и извлекались оттуда исключительно магическим путём. Несомненно, цветок предпочёл не связываться с Айрис и, только-только ощутив силу некромантки, ласково и дружелюбно потёрся лепестками о протянутую руку.

— Это так мило! — тут же пропищала Сюзетт, пытавшаяся изобразить искренний восторг. — Обожаю ковыряться во всех этих цветочках…

Вчера эта барышня, случайно запачкавшая одно своё платье травой — и где она только её нашла?! — полчаса кричала, что с удовольствием выжгла бы весь сад. Роза, ощутив её неискренность, осклабилась и защёлкала листвой, а иголки на её стебле перебрались поближе к Сюзетт. Очевидно, растение как раз собиралось произвести прицельный обстрел, потому что Себастьян вынужден был встать на пути у маркизы де Ожелл.

— Эти растения не всегда милы, — протянул он. — Всё же, девы, вы находитесь в доме у некроманта, потому будьте со всем осторожны.

Он встретился взглядом с Айрис, и та не смогла сдержать улыбку. Она бы проводила в этой оранжерее часы. Да что там, целые дни просиживала бы здесь, вдыхая великолепные ароматы, готовила бы зелья… Айрис всегда знала, что стоять у плиты — не её удел. Может быть, её дар действительно искал выход?

— Хоче… Хотите, — поспешно исправился Себастьян, — посмотреть на один редкий цветок в другом конце оранжереи?

Пусть предложение было высказано только по отношению к Айрис, и Хильда, и Сюзетт мигом приняли его на свой счёт и, подобрав юбки, заспешили в указанном направлении. Дален только с плохо скрываемым раздражением наблюдала за тем, как девушки задевали горшки с растениями, едва не выворачивали их. Какая-то лиана даже собиралась отомстить обидчицам, но под строгим взглядом Себастьяна передумала.

Айри же осталась стоять на месте, да и лорд Брайнер не спешил идти следом за другими приглашёнными.

— Извини, — тихо произнёс он, — нельзя игнорировать всех девиц. А встречи наедине с ними я всё равно бы не выдержал… Нравится?

— Нравится, — кивнула Айрис. — Здесь просто… — она даже не сумела подобрать правильные слова, сумевшие описать весь тот восторг, который сейчас испытывала девушка. — Здесь прекрасно. Но почему не выдержал бы наедине? Ведь прежде всё было в порядке, — в глазах Айри заблестели хитрые искры.

Возможно, ей хотелось бы услышать подтверждение того, что Себастьян считает их союз единовозможным. Может, девушка надеялась, что мужчина хоть как-то попытается убедить её в том, что тот поцелуй был неслучайным, даже если его инициатором стала сама Айрис. Ей не нравилось ревновать, не нравилось чувствовать, что во всей этой истории с отбором расчёта стало чуть меньше, чем она изначально планировала. Ведь выйти замуж за некроманта для некромантской же внучки — просто выгодно, а найти свою любовь — это совсем другое дело…

— Да, — подтвердил Себастьян, — всё было в порядке. Но обычно девицы на отборах наглеют с каждым днём, а я не хочу от них отбиваться. И не хочу, чтобы они к тебе цеплялись.

Он сделал шаг навстречу Айрис, но тут же вскинул голову и с некоторой опаской оглянулся, чтобы убедиться — никаких девиц в округе не наблюдается, они увлечены созерцанием растений и не собираются им мешать.

— Было бы очень жаль, если б то, что у нас уже было, загубили какие-то лишние смерти, — усмехнулся Себастьян. — Мне не хочется даже случайно прикасаться к ним.

— Но ведь ты легко прикасаешься к другим людям, — возразила Айрис. — Расколдовываешь тех, кто пострадал от случайных чар, исцеляешь, как Лику из нашего города, жмёшь руки коллегам…

— Жму руки — но перед этим надеваю перчатки, — покачал головой Брайнер. — Никогда никого не обнимаю. Колдую, стараясь минимизировать контакт. Но от случайных прикосновений некроманта не умирают. От поцелуя — да. Я уж молчу о большем!

Айрис вдруг поймала себя на мысли, что ей когда-то тоже придётся этого бояться. Только если она станет женой некроманта, которого не способна убить ни прикосновением, ни поцелуем, ни тем, что Себастьян разумно скрыл за словом "большее" от ушей невинной девицы.

— Что ж, может быть, ты прав. Но они, кажется, очень тебя боятся…

Себастьян потянулся, чтобы обнять Айрис, но, заметив какое-то шевеление в противоположном конце оранжереи, отстранился и раздражённо хмыкнул.

— Боятся, как же. Маркиза де Ожелл особенно.

— Вы знакомы?

— С её братом, — Себастьян вновь предложил Айрис свою руку. — Стоит всё-таки проследить за ними, дабы не случилось чего-то непоправимого…

Айрис не стала возражать. Как бы ни был глуп король, он не спустит Бастиану с рук смерть одной из девиц, а в этой оранжерее могло случиться всё, что угодно. К тому же, это навсегда отвернёт обыкновенный народ от некромантов. Живое воображение тут же нарисовало городских, нападающих на её мать и сжигающих фамильный дом. Хотя мало кто знал о даре Арнима Далена — ведь тогда некроманты были ещё вне закона, — Айрис всё равно каждый раз вздрагивала, когда предполагала, что неодарённую Арнику найдут и заставят отвечать за то, чего не совершала ни она, ни даже её отец.

— Кристиан де Ожелл — неплохой человек, — промолвил Себастьян. — И отличный правитель. Его округ прекрасно себя чувствует. Но сестричка у него — та ещё. Мамины гены.

— У них разные матери?

— Именно, — подтвердил Себастьян. — Кристиан не в восторге от своей сестры. Её родила, кажется, какая-то из любовниц его отца, потом отдала ребёнка в семью и куда-то скрылась. Мать Кристиана была не в восторге от предложенной ему роли — трудно сыграть любовь, если твой ребёнок — Сюзетт. Она с детства отличалась дурным нравом, опять-таки, по словам Кристиана, и всю жизнь мечтала стать королевой. Или женой некроманта, придворного, само собой.

— Чтобы помыкать братом?

— А как же.

Айрис закатила глаза. До чего же это было банально и просто. Почему она не удивлена? На Сюзетт очень похоже!

— Ей всего двадцать, — протянул Бастиан, — а она уже надеется выйти замуж за семидесятилетнего мужчину и отправить его в гроб, даром, что некромант, а потом сплясать на могилке весёлый вдовий танец.

Айрис хихикнула.

— Так ведь мне тоже двадцать, — без особой опаски заявила она.

— Это да, — подтвердил мужчина. — Но ты спустя пятьдесят лет недалеко убежишь от себя-нынешней, как и я. А она будет старуха старухой.

Айрис хотела ответить, что такая судьба уготовлена для многих, особенно для неодарённых, но не успела. Они не дошли ещё и до середины оранжереи, а с самого конца уже доносились истошные вопли, причём,