Батяня. Бой против своих - Сергей Зверев

— Тогда я ее для тебя выделаю…

Немного помешкав, Батяня принял неожиданный подарок. Но оставаться в долгу комбат не любил.

— А это тебе, — Лавров расстегнул кожаный ремешок.

В ладонь бизнесмена легли командирские часы с эмблемой ВДВ — расколотое стекло блеснуло, отразив огонь.

— На память, — добавил майор.

В небе над выгоревшим лесом появился вертолет.

Потрескавшаяся от времени бетонка забрала в лес. Под колесами «УАЗа» зашуршали иголки. О тент били ветками горбившиеся над бетонкой сосны. В боковые окна ударил прямым лучом солнечный свет, ослепляя водителя и двух пассажиров. Магнитола затрещала, словно пробудилась после долгого молчания. Динамики выплюнули неразборчивый женский голос.

«Курс российского рубля по-прежнему стабилен… делать прогнозы… мировые банковские структуры…»

Машину тряхнуло на стыке плит. Магнитола затрещала еще сильнее, но женский голос стал звучать разборчивей. По крайней мере можно было дослушать целиком предложение.

«А теперь я передаю слово моей коллеге Марии Нечаевой. Сейчас она ознакомит вас с новостями Уссурийского края. Всего доброго».

— Сделай громче, — тронул плечо водителя пассажир с заднего сиденья.

Водитель-сержант кивнул и повернул железный штырь, на котором когда-то крепилось маленькое колесико, регулирующее громкость. И теперь другой, более задушевный женский голос произнес из динамиков:

«Майор-дезертир, скрывавшийся в тайге, наконец задержан силами местного управления МВД и охотников-добровольцев. Как заявил пресс-секретарь краевого управления МВД, операция прошла четко и слаженно. Раненых и убитых нет. Только младший сержант Прохоров при задержании дезертира сломал ногу. Но, как утверждают врачи…»

По салону машины прокатилось длинное ругательство. Водитель сплюнул в окно и обернулся к майору Лаврову.

— Это как же так, товарищ майор?

— Как всегда — врут. А ты что хотел? Думал, они наши со старлеем имена назовут? — пробасил Лавров.

Барханов ударил кулаком по колену.

— Эти сволочи все что угодно расскажут, но только не правду… — вздохнул водитель.

— Именно к одной из этих сволочей мы сейчас и едем, — дипломатично заметил Барханов, — и настоятельно тебя прошу, комбат, при встрече лишнего не наговори. Потом жалеть будешь.

Майор повернулся лицом к старлею:

— И это говорит тот, кто послал замминистра на…

Машину вновь тряхнуло. В багажнике зазвенели канистры и стеклянные банки — неприличное слово из трех букв слилось с этим звоном, старлей увидел только открывающийся рот Батяни. Водитель уже делал вид, что вообще ничего не слышит.

— Во-первых, я не так говорил. А во-вторых…

— Ладно тебе гимназиста из себя корчить, — произнес Батяня. — Может, сказал по-другому, но смысл все равно один и тот же.

— Да ну тебя, — махнул рукой Барханов, — вырвалось, теперь жалею…

— Не переживай. Замминистра наверняка про этот разговор уже забыл. Мало, что ли, его по всем вооруженным силам…

— Все, хватит, — жестом руки прервал его старлей, — проехали тему.

Водитель притормозил у тронутых ржавчиной металлических ворот. Из невысокого щитового строения КПП выбежал солдат и, отодвинув массивный засов, толкнул решетчатые створки ворот в стороны. Те заскрипели, и часовой, замерев на обочине, отдал честь. Водитель вдавил педаль акселератора.

На заброшенном танкодроме было пусто и просторно. От поросшего травой и ромашками поля веяло не испорченным выхлопными газами танков и пороховым дымом запахом природы. В центре поля, нарушая естественную природную гармонию, возвышался большой коричневый шатер, чуть просвечивающий в солнечных лучах. Шатер был типовым навесом, под которыми на центральных улицах крупных городов размещают пивнушки. Единственное отличие — отсутствие на нем марки пива и рекламного слогана.

Рядом с шатром, играя в лучах солнца, стояла черная «Волга» с тонированными стеклами. «УАЗ» притормозил сбоку от легковушки, хлопнули дверцы.

Старлей Барханов и майор Лавров выбрались из машины. Офицер комендантского взвода повел гостей под навес. Только теперь десантники поняли, почему встречу назначили именно здесь. В отгороженном от всего остального помещения пластиковой перегородкой кабинетике находился раскладной стол, на нем высилась замороженная бутылка хорошей водки, большая тарелка, на которой горочкой лежали аппетитные шашлыки на шпажках.

Доклад был оборван на полуслове.

— Присаживайтесь! — кивнул на раскладные стулья заместитель министра обороны.

Десантники присели и осмотрелись по сторонам. Полог, служивший дверью кабинетика, был поднят. В глубине помещения стоял наполовину разобранный робот. Возле металлической машины суетились двое людей в гражданском. Их сосредоточенные лица, нетренированные тела выдавали в них сотрудников конструкторского бюро завода-изготовителя.

— Инженеры приводят машину в порядок. Будет работать как новенькая.

От этих слов десантникам стало не по себе.

— Как рука? — замминистра выразил на лице сопереживание, хотя на самом деле думал о другом.

— В норме, — скупо ответил старлей.

Замминистра обороны причмокнул и потер ладони. Его взгляд остановился на запотевшей бутылке.

— Как вы видите, нашу встречу я решил провести в неформальной обстановке, так сказать, без галстуков, — и он свернул с запотевшей бутылки пробку, — все лучше, чем в душном кабинете…

Лавров покачал головой:

— Извините, но днем мы не пьем.

Замминистра не обратил внимания на замечание десантника и разлил водку в три рюмки:

— Выпьем за память тех, кто не вернулся с задания…

Барханов и Лавров обменялись взглядами. Быть приглашенными заместителем министра обороны на такой «пикник» было признанием заслуг, и выпадала такая возможность лишь раз в жизни. Но десантники договорились заранее, что будут вести себя с замминистра холодно и разговаривать только по делу.

— Все недоразумения остались в прошлом, — чуть заметно улыбнулся хозяин.

Старлей сделал условный знак майору, мол, держи себя в руках. Лавров нехотя взял рюмку.

— Помянем товарищей.

Старлей и Лавров выпили.

— Вы показали себя настоящими профессионалами, и, пожалуй… — замминистра почесал подбородок, — я могу озвучить предварительные итоги комиссии. Потери признаны оправданными, операция приравнена к действиям в боевых условиях…

Но десантники его слушали вполуха, рассматривая холодными взглядами полуразобранного робота, над которым колдовали инженеры. Замминистра понял, что сломить отчуждение ему так и не удастся. Впрочем, офицеров, сидевших перед ним, он видел скорее всего последний раз в своей жизни. Главное для него было достигнуто — робот возвращен в относительной целости и сохранности, а министр пообещал, что программа будет продолжена. Техника зарекомендовала себя в бою с лучшей стороны.

«Перейду к делу», — решил он.

— Вы видели робота в настоящем бою, можете дать квалифицированные советы конструкторам. — Лицо чиновника побагровело. — Конечно, вы, можно сказать, проигнорировали промежуточный приказ… Но главное — всегда результат. Цель достигнута…

Майор про себя выругался. Он не понимал, как можно так говорить, ведь результат достался ценой жизней. А то, что достигнуто кровью в мирное время, нельзя называть результатом, скорее — это провал.

— …испытания будут продолжены…

— Вы собираетесь и далее совершенствовать эту штуку? — Барханов понял, что их с Лавровым молчание затянулось.

— Естественно. Если отбросить обстоятельства, то «Т-191» показал неплохие результаты, — цинично заметил замминистра. — Вот, товарищи инженеры обещают установить на объективы камер омыватели незамерзающим раствором и щетки, как на автомобиле. И тогда грязь ему не помеха. Предстоит внести кое-какие изменения в программу…

Заметив, что десантники не воодушевлены такой перспективой, чиновник сменил тему.

— Вы сделали… очень важное… дело, — произнес замминистра, прожевывая кусок мяса, — обычно про такое не спрашивают. Но что бы вы хотели в качестве награды?

Лавров посмотрел на раскрасневшееся лицо генерал-лейтенанта. Он был уверен, назови сейчас любую просьбу — та будет тут же исполнена. Отодвинув на центр стола рюмку водки, Батяня, немного поразмышляв, ответил:

— Я попрошу вас проследить, чтобы семьям погибших были выплачены все компенсации, предоставлено все положенное, в том числе и жилье. Одного вашего звонка будет достаточно, чтобы им не пришлось собирать ненужные бумаги.

— Это само собой: и похороны, и быт… — быстро ответил замминистра. — Но что вы хотите лично для себя? Подумайте. А пока ваше слово, товарищ старший лейтенант.