Император из стали (СИ) - Васильев Сергей Викторович

— Там сразу появляется ростовщик, — закончил мысль старший сын Игнатьева — Алексей, впервые вступивший в диалог.

— Именно так, поручик, — кивнул головой император. — Сначала нам был навязан образ жизни не по средствам, а потом вежливо предложен выход из этого безвыходного положения — кредит! А ведь на руках дворян были деньги и немалые! После отмены крепостного состояния помещики получили десять млрд рублей выкупных платежей — в три раза больше стоимости всей российской промышленности на начало ХХ века — и всё промотали. А промотав, продолжили красивую жизнь уже в кредит. Изменился лишь объект залога: в первой половине XIX века дворяне закладывали крепостных, во второй половине — землю. Результат закономерен — если тридцать лет назад в залоге было 4 % дворянских земель, то сейчас уже половина и при этом больше половины дворян уже не служит и служить не собирается. Ну как вам картина нашей действительности, Ваши сиятельства?

Приглашенные уткнулись в столовые приборы и безмолвствовали. Они все это знали, видели, чувствовали… Но как-то не складывали всю мозаику на одну полочку, а потому все эти мздоимства, банкротства, паразитизм и иже с ними, казались не системой, а частными недостатками, которые возможно устранить хирургически — вырезав негодные, загнившие органы к чертовой матери…

— А теперь обещанные имена, — безжалостно продолжал император, — а также их ближайшие планы. В первую очередь это семейство Барухов и их карманная касса — Chartered Bank of India, Australia & China, руководит которым талантливый и амбициозный Бернард Барух.(***) Эта семья — главный координатор финансовых потоков и основной заказчик политических катаклизмов. Они — над схваткой и являются верховными арбитрами для всех остальных. Теперь об остальных: в первую очередь — Ротшильды и Бэринги, во вторую — Рокфеллеры и Шиффы, и наконец — Ватикан. Это трио освоило и распределило три способа получения «денег из воздуха». Я говорю об обменный курсе, и тут первую скрипку играют Ротшильды, о ссудном проценте, где непревзойденные мастера — Рокфеллеры. И, наконец, о неосязаемом капитале — это репутация, клиенты, связи — это прерогатива Ватикана. Таким образом, за Ватиканом закрепились доходы от управления людскими ресурсами, за Рокфеллерами — финансовые потоки от ростовщичества, а за Ротшильдами — контроль над мировыми запасами полезных ископаемых. У каждой из указанных группировок есть своя «контора». У Ватикана это прелатура Папского престола — орден «Opus Dei». Офисом Ротшильдов является орден Бнай-Брит, «Сыны Завета» со штаб-квартирами в Лондоне и в Гонконге. Наконец, гнездом Рокфеллеров является масонский орден «Иллюминатов», штаб-квартира которого располагается при Йельском Университете в штате Коннектикут. Чтобы не передраться между собой насмерть, эти группы образуют постоянные или временно действующие международные структуры наднационального управления и согласования, продавливающие коллективными усилиями любое, выгодное им решение, через национальные правительства. Например, в 1884 году на берлинской конференции общим советом западно-европейских стран было принято решение, что те страны, которые не могут своими ресурсами воспользоваться, должны быть открыты насильственно. Официально речь шла про Африку, на самом деле никого особо не интересовавшую. По существу, европейцы говорили о России….

— Ваше Императорское Величество! Но это невозможно! У нас с Францией союзнический договор! Они бы не позволили!..

— Алексей Павлович! — не стал дослушивать император, — Франция не просто позволила, она, как наш кредитор была застрельщиком еще более решительной резолюции, где рядом с Африкой должна была быть названа Россия. У Вас слишком возвышенное представление об этой стране. Давайте я приведу слова маркиза де Брольи, руководителя французской спецслужбы Secret du Roi короля Людовика XV:

«Что до России, то мы причислили ее к рангу европейских держав только затем, чтобы исключить потом из этого ранга и отказать ей даже в праве помышлять о европейских делах… Пусть она впадет в летаргический сон, из которого ее будут пробуждать только внутренние смуты, задолго и тщательно подготовленные нами. Постоянно возбуждая эти смуты, мы помешаем правительству московитов помышлять о внешней политике»

— То есть Россия опять осталась одна? — подавленно спросил младший Игнатьев.

— Ещё меньше, чем одна, — грустно усмехнулся император. — Часть России таковой уже фактически не является. Внутри государства созрело, выросло, укрепилось и набрало существенный политический вес сообщество, враждебно настроенное по отношению к России и даже не говорящее по-русски. Во время последней переписи 1897 года больше половины дворян заявило, что русский не является для них родным… А сколько у нас англоманов, франкоманов — вообще не сосчитать… Еще Юрий Крижанич в XVII веке отмечал нашу старую «смертоносную немощь» — ксеноманию, преклонение и даже заискивание перед «иноплеменниками» с одновременным «посрамлением» себя. Запад давно подметил эту болезнь и умело использует её…

— Ну что же, Ваше Императорское Величество, теперь мне понятно, зачем Вам нужна Пирамида, но она никак не сможет справиться с такими мощными организациями, о которых Вы нам рассказали.

— От нее это и не требуется, — улыбнулся император, — достаточно будет информации о финансовых потоках утекающих из России, а это больше миллиарда золотых рублей в год. Как и кем они выводятся? Куда попадают? Кто является конечным получателем и почтальоном? Этого вполне достаточно, чтобы начать контригру. А до этого — создавать у противника полное впечатление, что у него всё под контролем и всё идёт строго по его плану.

— Тогда с чего начнём?

— Со связи, которую мы будем поддерживать через газетные объявления, телеграфные депеши и курьеров. Подробные инструкции я приготовил. Сейчас вы их прочитаете — только не вслух — и запомните. Потом в моем присутствии уничтожите. Кто поедем во Францию? И Алексей, и Павел? Оба? Ну что ж, господа, будьте готовы к тому, что командировка окажется длительной….

–

(*) Из книги А.А. Игнатьева «50 лет в строю»: Он (старший Игнатьев) с болью в душе сознавал ничтожество Николая II и мечтал о «сильном» царе, который-де сможет укрепить пошатнувшийся монархический строй.

— Мы попали в тупик, — говаривал он мне, — и придется, пожалуй, пойти в Царское с военной силой и потребовать реформ.

Как мне помнится, реформы эти сводились к укреплению монархического принципа. Спасение он (старший Игнатьев) видел в возрождении старинных русских форм управления, с самодержавной властью царя и зависимыми только от царя начальниками областей. Для осуществления этих принципов он был готов даже на государственный переворот.

— Вот и думаю, — говорил он мне, — можно положиться из пехоты на вторую гвардейскую дивизию, как на менее привилегированную, а из кавалерии — на полки, которые мне лично доверяют: кавалергардов, гусар, кирасир, пожалуй, казаков.

Он показал мне однажды список кандидатов на министерские посты в будущем правительстве.

Эти беседы велись у нас с отцом в его тихом кабинете поздней ночью, когда весь дом уже спал крепким сном.

(**) Из книги «50 лет в строю»: Отец обладал удивительной памятью и всю жизнь помнил по фамилиям не только вахмистров, но даже взводных унтер-офицеров своего бывшего полка, что меня всегда поражало.

(***) Бернард Барух — Состоял советником при президентах США Вудро Вильсоне и Франклине Д. Рузвельте. Первым в мире в официальной обстановке употребил термин «холодная война»

Глава 16 Шпионские страсти в Англии

Достопочтенный сэр Филипп Джеймс Стэнхоуп, младший сын графа Стэнхоупа и Эмили Харриет, дочери генерала сэра Эдварда Керрисона, пребывал в отвратительном настроении. Причём уже с 1900 года, когда он не смог переизбраться в палату общин. Это стало причиной язвительных насмешек за спиной и сочувствующих взглядов в глаза. Ни того, ни другого отставной лейтенант флота Её Величества терпеть не мог, поэтому сократил до минимума общение с бывшими друзьями и знакомыми, заперся в своём поместье «Вудхаус», что недалеко от Вомбурна, где поправлял плохое настроение выдержанными сортами виски и коллекционным коньяком. Впрочем сейчас у этого дела появилась новая причина и теперь возлияния происходили по причине смерти королевы Виктории и за здоровье нового короля.