Дрозд и малиновка - Марианна Красовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не хотелось бы мне принимать ванну с кем-то из придворных!
— Следуй за мной, лея Мальва.
Я пошла следом за Кеем, посмеиваясь. Он, верно, думает, что я целомудренно буду мыться одна, отпущу его? Или просто прикажу быть рядом? В конце концов, он — слуга. Безликий и бесполый, такова его роль. Но мне хотелось его поддразнить, смутить, даже вывести из себя. Это очень весело.
Идти оказалось недолго, буквально один коридор. Спина Кея постоянно маячила перед моими глазами, и я смотрела только на нее, обдумывая свой коварный план.
Я боялась, что тут, в этом цветущем саду, он совершенно уже про меня забыл. Кто я такая? Всего лишь случайная женщина в его жизни, неумелая и неопытная любовница, мимолетное увлечение. Миг — и мысли обо мне ускользнули словно бабочки.
А для меня он был глотком крепкого алкоголя. Взбодрил, вырвал из покоя и холода, согрел, опьянил… И я не намерена была сдаваться. Договор договором, но я хочу заполучить его прямо сейчас, а не ждать, пока он изволит вспомнить, зачем я прибыла.
— Сюда, лея, — Кейташи толкает какую-то двери и проводит меня внутрь.
Я с изумлением оглядываюсь. Это — малая купальня?
Моему взору предстает огромный беломраморный зал с колоннами, несколькими большими бассейнами, деревянными лавками, бочками и еще какими-то штуками, подобных которым я никогда не видела. Я уже набираю воздух в грудь, чтобы высказать все, что я думаю, но Кей ловко скользит вдоль стены и заходит еще в одну дверь.
— Здесь отдельные кабинеты, — сообщает он мне. — Для тех, кто желает уединения. Тебе нужна еще помощь, лея? Мне уйти или остаться?
Что ж, “кабинет” тоже весьма монументален. В полу здесь большая круглая купель, вымощенная яркой мозаикой, изображающей золотых карпов на морском дне. Деревянная резная ширма в углу, большая бочка с лесенкой, широкая лавка. На полках стоят всякие скляночки, горшочки, лежат разные полотенца. Даже зеркало на одной из стен имеется. Какая роскошь! В Дивном саду баня меньше этой малой купальни.
— Расскажи мне, что я должна делать, — прошу Кея.
— Ты не умеешь мыться, лея? — вскидывает брови он.
— Я чужестранка, — холодно отвечаю я. — И не знаю всех традиций. К примеру, в своем доме я сначала омываюсь из кувшина, и только потом сажусь в бочку.
— Ах, я понял. Смотри — сначала ты раздеваешься за ширмой, там есть дзюбаны. Потом моешься в бассейне. А дальше можно и в бочку, если захочешь.
— Но вода в бассейне будет грязной от мыла?
— Здесь трубы, лея. Она быстро очистится.
— Хорошо, я поняла. Подготовь мне мыло и полотенца.
Я прошла за ширму и поняла, что сама никак не смогу развязать диковинный узел на поясе. Ладно бы он был спереди, так ведь сзади! Без слуги никак не обойтись.
— Киан, помоги мне развязать пояс!
— Да, лея.
— Почему мне предоставили слугу-мужчину? — проворчала я, пока он очень аккуратно развязывал сложный бант. — У вас тут мало женщин?
— Не могу знать. Если желаешь, я позову распорядителя, попросишь его сменить прислугу. Но хочу заметить, лея, что я очень послушный и старательный.
— Я заметила. — Пояс наконец поддался. Я блаженно вздохнула, скидывая с плеч тяжелый неудобный верхний халат. Оружие пытки какое-то, особенно с непривычки.
Кей замер. Краем глаза я видела, что он глаз с меня не сводит. Ему нравится то, что он видит?
Тугие крючки корсажа никак не хотят расстегиваться. Девочки слишком сильно затянули шнуровку, сплющивая мою грудь. Я с трудом расстегиваю первый. А ведь рядом есть “послушный и старательный”!
— Ке…Киан, расстегни. У меня плохо получается.
Тихий, но отчетливый скрип зубов, абсолютно невозмутимое лицо. И только подрагивающие пальцы выдают его волнение. Несколько раз он задевает костяшками пальцев мою грудь, так сладко тяжелеющую от этих мимолетных прикосновений. Дышать становится тяжело: все же корсаж слишком туг. Странно, что я не замечала этого раньше.
— Снять чулки? — предлагает Кейташи, расстегнув последний крючок. Несмотря на его мнимую сдержанность, равнодушен он не остался. На скулах красные пятна, глаза сверкают черным огнем. Я в восторге.
— Будь так любезен.
Он опустился передо мной на колени, осторожно развязывая ленты на туфлях, а потом мучительно медленно снял и чулки. Я переминалась с ноги на ногу, практически обнаженная, дрожащая, немного даже испуганная, а он, кажется, тихо посмеивался. Интересно, скольким еще гостьям он так “прислуживал”?
Не выдерживаю, тихо бормочу:
— Полотенца, Киан.
— Да, лея.
Он поднимается с совершенно равнодушным видом и отходит, а я хватаю первый попавшийся дзюбан и быстро в него кутаюсь. Мальва, ты затеяла игру, в которой у тебя совсем нет опыта! Нужно ли оно тебе?
Дзюбан явно мужской, шелковый, очень нежный и дорогой. Он волочится по полу, когда я, справившись с волнением, осмеливаюсь выйти из-за ширмы. Под ним я совершенно голая, и это смущает… и будоражит. Ведь Кей прекрасно видит и очертания тела, и контур груди, и линию крутого бедра. Ткань такая тонкая, что ничего почти не скрывает, даже подчеркивает. Нет, ниххонцы явно придумали этот купальный халат вовсе не для целомудренных дев!
А возле купели уже лежат несколько полотенец, стоят горшочки и хрустальные пузырьки. Кейташи все приготовил.
Я же подхожу к зеркалу, скептически оглядывая волосы. Надо вытаскивать драгоценные шпильки, они могут испортиться от воды.
— Киан!
— Я помогу, лея.
Слишком широкий ворот соскользнул с плеча, обнажая молочную кожу и верх груди. Кей возвышался сзади меня, старательно выпутывая украшения из моих буйных кудрей, а я рассматривала его отражение. Забавно, но в зеркале видеть его настоящего было проще. Отражение словно двоилось. Я видела одновременно и Кея, и Киана. И, честно говоря, не понимала даже, кто из них более хорош. А еще я поняла, как ему удалось создать такую качественную
