Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ахмед назначил Алинака с войском на войну с Аргуном. Весть об с том изустно дошла до Казвина. Казий Рази-ад-дин уведомил рейского баскака, тот на улаге отправился в путь и на служении Аргуну доложил: «Конкуртая убрали, эмиров и приближенных его казнили, а старших эмиров заточили. Ахмед выдал дочь за Алинака и с полночисленным войском выслал его передовым отрядом на тебя, а сам пойдет следом».
В четверг 18 числа месяца мухаррама лета 683 [7 IV 1284] Ахмед посватал Тудай-хатун и отпраздновал свадьбу.
Он привел в строй свыше ста тысяч отборных всадников из монголов, мусульман, армян и грузин с полным вооружением, снаряжением и припасами и 9 числа месяца зи-л-ка’дэ 682 года [29 I 1284] отправил в передовом отряде Тубута, Алинака, Ясар-огула, Аджу-шукурчи, Газан-агу, Эшэк-Туклу и Шадая сына Сунджака с пятнадцатью тысячами всадников. Через три дня выпал глубокий снег и вследствие трудностей из-за него Тубут и Ясар, бывшие впереди, запоздали [выступлением]. После этого Алийак с Ясар-огулом и Тогаем, молочным братом Ахмеда, выступили из Казвина в передовом отряде, доскакали до Верамина и захватили полностью триста ремесленных семей,[331] бывших в зависимости от Аргун-хана. Они разграбили их жилища и вернулись к войску.
Когда Аргун осведомился об этом обстоятельстве, он отправил гонцов в казнохранилище Гургана, чтобы представили все, что было в наличии, и послал в мастерские Нишапура, Туса и Эсфераина, чтобы поставили одежду. В течение двадцати дней в Адилийе Джурджанскую доставили много денег звонкой монетой, вещей, украшенных драгоценными камнями, драгоценных камней и одежды, и [Аргун] поделил их между эмирами и дружинами. Рейский мелик Фахр-ад-дин все переписывал. Упомянутый мелик таким образом надписал счет ‛Памятка ценностям, розданным победоносным войскам’. Аргун вошел в казначейство, принял из его рук листы и, хотя не был знаком с персидским письмом, взяв перо, вдруг весьма красиво написал слово «мансур».[332] Кавам-ад-дин, везир Фарса, присутствовал [при этом]. Он подивился этому редкостному тонкому обстоятельству и доложил: «Раз-де слово «победоносный» сошло с благословенного пера государя, то это доказательство тому, что бег всевышний дарует государю победу».
На другой день из Рея прибыл гонец, что Алинак с нукерами и войском пришел в округ Казвина. Аргун сперва отправил в передовом отряде Улай-Тимура, следом за ним Эмгэчин-нойона, сам лично двинулся по дороге на Тамишэ, а Шиши-бахши оставил при обозах.[333]
|A 228а| Ахмед с восемью туманами войска выступил из Билясувара в Мугане 8 дня месяца сафара лета 683 [26 IV 1284], а 13 числа того же месяца [2 V] прибыл гонец, что рать-де Аргуна появилась со стороны Таликана. Ахмед |S 516| из окрестностей Ардебиля отправил Курумиши сына Алинака к отцу и наказал: «Ежели-де вас будет больше — бейтесь, а нет, так выжидайте до нашего прихода». Оставив при обозе[334] Эбугэна, он выступил из Ардебиля 18 сафара [6 V] и делал по два перехода.
Аргун послал гонца к Новрузу, чтобы он пошел следом с одним туманом караунов, находящимся под его началом, вызвал также Ханду-нойона с войском, а сам с шестью тысячами всадников устремился [вперед]. В окрестностях Хейл-и Бузурга разъезды сошлись друг с другом. Одного из дозорных Аргуна поймали и доставили к Алинаку. Его напоили допьяна, допросили и доподлинно выяснили положение. Тубут, Ясар-огул и Шадай-гурген, произведя смотр пятнадцати тысячам всадников, помимо одного тумана Аркасуна, сели [на коней] и в четверг 16 числа месяца сафара лета 683 [4 V 1284] обеим ратям случилось встретиться в окрестностях Акходжи Казвинского округа. Аргун, как разъяренный лев, набрасывался на войско, пока не перебил огромное множество. Они сражались от полудня до ночи и в конце концов Тубут и Алинак обратились в бегство и бежали от Джемальабада до окрестностей Абхара, почти десять[335] фарсангов. А с той стороны Аджу-шукурчи, Газан-бахадур и Эшэк-Туклу, из [племени] джалаир, напали на легкий обоз[336] Аргуна и захватили в добычу наджиб-хадыма с некоторой частью обоза. Аргун, сгоряча, потерял твердость и спокойствие. Он хотел было пуститься вслед за бегущими, но эмиры не увидели в этом добра. У Алинака была арабская кобыла, которая во время битвы бегала за ним, и когда его лошадь уставала, он садился на нее. В это время она испугалась, стала бегать по полю сражения и не замечала Алинака. Аргун признал кобылу и приказал, чтобы ее окружили. Эмир Новруз привел ее на аркане, и Аргун пожаловал ее ему, а Алинаку послал известие: «Я-де никогда не помышлял, что при твоей богатырской и молодецкой славе, ты повернешь вспять от этой малой рати и побежишь, а славную лошадь твою мы поймали словно осла. Ты бежал как горный баран от рыканья льва». Послав такое послание, он с одобрения эмиров оттуда повернул обратно.
Когда он прибыл в Техран, [что около] Рея, Эмгэчин-бахадур и другие эмиры пришли к соглашению, что когда-де придем к своему войску и обозу,[337] а с той стороны к нам примкнут карауны, то ежели рать Ахмеда двинется следом, мы дадим ей бой в окрестностях Кальпуша, что повыше Джаджерма. Так будет лучше, потому что мы будем у дверей дома, и лошади будут отдохнувшими. С этой мыслью они повернули обратно. Когда они дошли до Дамгана, то от караунов не нашли ни следа, так как [карауны] по дороге услышали, что рать Аргуна разбита. Поэтому они вернулись назад и по пути совершали набеги и грабежи. Когда Аргун достиг Бистама, он совершил паломничество на могилу царя познавших Абу-Язида, ‛да освятит господь его великую душу’. В нужде он снискивал его благоволение и просил у всевышнего бога славу и победу.
А Ахмед прибег к защите шейха Баби и его сподвижников и просил у них поддержки. В конце концов знаки угоды богу каждого из них проявились.
Стихи
Погибнет, несомненно, дело того,
Кто ищет прибежища у мертвого Баби.
Но расцветет дело того,
Кому помощь будет от Баязида.
В понедельник 20 числа месяца сафара [8 V] к Ахмеду прибыл гонец от Тубута и известил: «Мы-де бились с Аргуном. Он бежал, и множество из его войска мы, взявши в плен, ведем. Однако тыловой полк[338] до нас не дошел». В тот день они
