Тридцать три несчастья - Марина Константинова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда она уже потеряла всякую надежду, из леса донесся приглушенный звук мотора. Он становился все отчетливее, и вскоре Любаня увидела черный джип с затемненными стеклами. Он ехал ей навстречу.
Ревенко словно приросла к земле, не в силах сдвинуться с места. Метрах в двадцати от нее джип остановился, но из него никто не вышел. Тогда Любаня открыла заднюю дверцу своей «Тойоты», вытащила из машины сумку и бросила ее перед собой на траву. Затем отошла назад на несколько шагов и замерла в ожидании.
Только после этого из джипа вылез крепкий, небритый человек в темных очках. Он подошел к сумке, пнул ее ногой и процедил: «Открой!»
Любаня пошла к нему навстречу, наклонилась и рванула «молнию». Несколько пачек вывалились на траву. Переступив через сумку и пухлые пачки, парень обошел «Тойоту», заглянул в окна машины. Потом с наслаждением закурил сигарету, с хрустом потянулся и пошел обратно к джипу.
Ревенко рванулась за ним, на ходу засовывая деньги в сумку, и успела схватить его за рукав, прежде чем тот залез в джип.
— Где мой сын?! — закричала она. — Где сын?! Говори, подонок!
Уже не владея собой, Любаня вцепилась в парня мертвой хваткой и в бешенстве трясла его, продолжая истошно орать. Парень неловко отбивался, а Любка размахивала сумкой.
— Да отцепись ты, зараза! — Он слегка толкнул обезумевшую Любаню, но та схватила его за волосы.
— Где мой сын?! Где мой сын?!
В своем исступлении она не заметила, как из машины вышел еще один мужик, похожий на первого, только ниже ростом. Он крепко обхватил сзади бьющуюся в истерике Любаню и тихо сказал ей на ухо:
— Не заткнешься — пристрелю…
В доказательство его слов потрепанный Любаней напарник распахнул полу пиджака и продемонстрировал заткнутый за пояс пистолет. Любка затихла. Ее отпустили.
— Ты выполнила только одно условие, — сказал коротышка.
— Я все ваши условия выполнила. Все! — Любка едва переводила дух. — Деньги — вот, — она потрясла сумкой над головой. — Можете не пересчитывать. А что касается мужа…
— Вот именно.
— Я не смогла его найти. Но этим занимаются. Он «заказан». Вы же этого добиваетесь?
— Исполнитель?
— Давид.
Мужики молча переглянулись. Коротышка вырвал у нее сумку, достал мобильник и залез в джип. Его приятель курил, пряча от дождя сигарету в кулаке.
Любка уже вымокла насквозь, ее била нервная дрожь, но она не чувствовала ни дождя, ни холода. По старой привычке она грызла ноготь на большом пальце, вытирая выступившую кровь о манжету.
В джипе опустилось тонированное стекло, и коротышка поманил ее пальцем. Любаня подошла.
— Езжай домой.
— Как домой? А ребенок?!
— Он уже там. Ждет тебя.
— Я вам не верю! — Любка уцепилась за ручку дверцы. — Вы не посмеете… Отдай сумку!
— Остынь, тебе говорят. — Первый парень схватил ее за руку и надавил на запястье. Кисть разжалась, но Любка умудрилась укусить его за плечо. У нее в зубах остался клок кожаной куртки. Парень не выдержал и отвесил ей звонкую оплеуху.
— Вот дура! Позвони домой, к матери своей.
Любка попятилась назад, споткнулась о кочку, ноги заскользили по мокрой траве, она упала. Подхватив длинную юбку, она опрометью кинулась к «Тойоте».
Джип развернулся и поехал к лесу.
Телефон, забытый Ревенко на переднем сиденье, разрывался трелями. Они доносились из открытой машины, и Любка прибавила ходу. К счастью, телефон не умолкал, и, прижав трубку к уху, она плюхнулась в салон.
— Любочка! Да что же это такое! — заверещал пронзительный голос Дины Григорьевны. — Тебя нет дома! Коляшечка приехал ко мне! Боже мой!! Ты бы видела его! Что же это за дача такая? В кого мальчика там превратили! Немедленно свяжись с родителями этого приятеля. В суд на них подать надо!
— Мама, не кричи, пожалуйста, — устало сказала Люба. — Позови Колю.
— Не позову. Мальчик все время плачет! Немедленно приезжай!
— Позови, я сказала! — рявкнула Любаня.
— Мама… — услышала она через несколько секунд. — Мама… это я…
— Сынок! Не говори сейчас ничего, ладно? Жди меня. Я еду к тебе. Слышишь? Я еду!
Любаня нажала на газ и понеслась через кочки и ухабы к шоссе.
Голос сына звенел у нее в ушах, и она неслась по мокрому асфальту, все прибавляя скорость. Ей не терпелось увидеть Коляна, но она почему-то думала о Насте, ее отчаянный крик гнал ее вперед. Дождь хлестал в лобовое стекло, «дворники» едва успевали справляться с потоками воды.
До въезда на Кольцевую автодорогу оставалось метров двести, как вдруг огромная фура, шедшая перед ней, резко затормозила, прицеп понесло влево юзом, и он оказался прямо перед Любаней. Она резко дала по тормозам, но было уже поздно. «Тойоту» закрутило, и она выскочила на обочину, врезавшись со всего маху в опору рекламного щита.
«Коляша, сыночек…» — только и успела подумать Любаня и провалилась в небытие.
Глава 37
На потрепанной «девятке» Быстрицкого Александр Владимирович Клюквин несся в Тверь. Час назад он просмотрел кассету, доставленную ему Сережей. Не доев пельменей, Клюквин сорвался с места, забрал у Быстрицкого ключи от машины и устремился на встречу с кинозвездами, а главным образом с Егором Ильичом Галушко.
Ему удалось беспрепятственно проскочить все светофоры в черте города. Но, миновав развязку Ленинградки с Кольцевой, он был вынужден затормозить.
Шоссе перегораживала здоровенная фура, ее помятый прицеп встал поперек дороги, сквозь возникшую пробку пробивалась машина «Скорой помощи».
Клюквин высунулся в окно и слева от себя увидел искореженную иномарку, впечатавшуюся в мачту рекламного щита. Разбитую машину окружили какие-то люди, спасатели пытались их отогнать, гибэдэдэшники расчищали трассу.
От невозможности что-либо изменить Клюквин просто смотрел в окно. Он видел, как спасатели разрезали железо, как из сплющенной машины кого-то доставали, как медики положили на носилки окровавленное тело. Но его не упаковали в мешок, а просто прикрыли чьей-то курткой.
«Слава богу, живой, — подумал Клюквин о водителе. — Господи, да это женщина!»
Он увидел, как с носилок свесилась прядь длинных светлых волос.
Минут через двадцать Клюквину удалось объехать застрявший фургон, и, включив четвертую скорость, он помчался в Тверь.
Около часу ночи он въезжал в город. У поста ГИБДД его уже ждали.
— Лейтенант Корольков, — склонившись к окошку, представился молодой человек в смокинге. — Здравствуйте, Александр Владимирович.
— Приветствую. — Клюквин бодро вышел из машины, несмотря на комплекцию и усталость.
Со времени посещения им банка, где работал исчезнувший Воронов, прошло чуть менее суток, но информации, поступившей за это время, хватило бы на неделю. Клюквин взял под локоток молодого лейтенанта, и они отошли на обочину.
— Доложите обстановку.
— Значит, так. Ревенко в городе не появлялась, во всяком случае, ни в одном отеле не зарегистрировалась. Сегодня как раз закрытие фестиваля. Народ там гуляет вовсю. Нам удалось сделать приглашения. Кстати, Александр Владимирович, вам надо переодеться, ваш смокинг у меня в машине.
— Вот как, — ухмыльнулся Клюквин, — в чем попало не пройдешь. Ну, надо так надо. Но, честно говоря, я даже не знаю, как носить эту дрянь.
— Это, между прочим, не дрянь, а отличный итальянский смокинг. Одолжили у главного режиссера драмтеатра на одну ночь, так что будьте поаккуратнее в нем.
— А то что?
— Всем отделом без зарплаты на полгода останемся.
— Я понял. Что еще?
— Две наши девочки уже там, ждут нас.
— Что за девочки?
— Хорошие девочки, проверенные. Из школы милиции. Они с первого дня ведут эту тусовку. Как говорится, под прикрытием обеспечивают безопасность.
— Господи, у вас что, официальной охраны не хватает? — удивился Клюквин. — Зачем еще «под прикрытием»?
— Официальную охрану фестиваля нанимал Галушко. А девчонок мы «забурили» туда сами, на всякий случай. У нас же выборы мэра через месяц, не хотим, чтобы были какие-нибудь эксцессы.
— Мудро. Тебя как зовут-то, лейтенант?
— Андрей, — парень смущенно улыбнулся. — Так поехали? Вы сейчас переоденетесь в машине, у меня там, кстати, термос с кофе и бутерброды.
— Вот это ты молодца, Максимка.
— Андрей, — поправил лейтенант Клюквина.
— Кино надо смотреть, дружок. Артистов можешь ты не знать, но персонажи знать обязан.
— Зря вы так. Я на этом фестивале с первого дня. Артистов как раз знаю, а вот фильмы посмотреть не удалось. Этот Максимка из какого?
— Это из детства моего. Тебя еще на свете не было. А фильм хороший, так и называется — «Максимка».
— А… — разочарованно протянул лейтенант.
Пока Клюквин напяливал на себя смокинг, Андрей отогнал к посту его «девятку», запер ее, что-то обговорил с гибэдэдэшниками, вернулся к взятому напрокат подержанному «Форду», и два новоиспеченных «денди» направились к отелю «Интурист», где проживали участники и гости актерского фестиваля «Созвездие».