Рождение легиона - Gedzerath

«Окошко, конечно, не в счет. Но ведь и на мне нет тех страшных кандалов, правда?».

– «Скраппи Раг!» – голос вновь набрал свою силу.

– «Да, Богиня! Я внемлю тебе!» – отозвалась я, еще больше настраиваясь на игривый лад, и продолжая свои поиски. В конце концов, этот гад тупо бросил меня в том замке, и раз уж подвернулась такая оказия, то я бы не простила себя, если бы не отомстила этому интеллектуальному качку за все свои беды и страдания – «Твоя недостойная раба Скраппи Раг кается и молит тебя о прощении. Да, живу я во грехе, в золотых покоях, предаваясь чревоугодию и блуду! Еще не осененная священными узами брака, не поклонившись твоему алтарю, я уже познала вкус плотской любви, что противно заветам твоим, и о том молюсь и каюсь ежечасно!».

– «Смело» – через какое-то время заметил голос, поняв, что я не собираюсь продолжать – «Ты издеваешься? Думаешь, я здесь за тем, чтобы выяснить, взобрался ли на тебя твой дружок или нет?».

– «А ты знаешь, какой у него размер?» – мечтательно закатила глазки я, вызвав к жизни какой-то короткий, энергичный стук, словно чье-то копыто смачно приложилось к голове в фейсхуфе[30].

«Так, кажется, тут его гораздо слышнее. Посмотрим… Мммм, какая подозрительно густая тень, а?».

– «Почему ты не…».

– «Не боюсь тебя? Знаешь, случись это ночью, во мгле библиотечного зала или темной камере, я бы непременно струхнула, но днем весь этот вампирский шарм с закрывающимися дверями и голосом со всех сторон просто не смотрится. Ты пытаешься вещать замогильным голосом, а за твоей спиной чирикают птички. Смех и слезы! Ну и если быть совсем откровенной, за это время, что я провела в вашем мире, мне удалось нарваться на гораздо более страшные вещи, чем голос, вещающий из…» – моя нога подхватила какой-то увесистый томик – «…из этой вот тени!».

Бросок оказался верным, и книга глухим стуком врезалась в чье-то скрывавшееся во мраке библиотечных полок тело. С торжествующим вскриком я кинулась в ту сторону, чтобы обнаружить лишь светлый хвост, уже скрывающийся от меня за ближайшим стеллажом. Казалось, он дразнил меня, мелькая то справа, то слева, то поднимаясь по лесенкам под самый потолок, то развеваясь, подобно белому флагу, далеко впереди. Захваченная азартом погони, я скакала вверх и вниз по узким проходам между полками, уворачиваясь от сыплющихся на меня книг, подныривая под падающие со стен гобелены, пока, наконец, не споткнулась о деревянную тележку, растянувшись на холодном, каменном полу.

– «Уууууу» – тихо заскулила я, держась за ушибленное колено и изо всех сил пиная задними ногами тяжелую, полную книг телегу – «Тупая деревяшка!».

– «Больно?» – возникшая из ближайшего прохода фигура осторожно подошла ко мне, сверкая голубыми глазами в лучах рассеянного света, падающего на меня из библиотечного окна. Из положения лежа фигура единорога казалась еще огромнее, и на мой взгляд, он мало в чем уступал Медоу, хотя, конечно, был более подтянут, нежели располневший за последний год пегас. Зажмурившись, я потрясла головой, баюкая ушибленную о бесчувственную деревяшку ногу. Пульсирующая боль в колене отозвалась легким покалыванием, когда витой, белоснежный рог легко коснулся моей шкурки, сияя жемчужным светом.

– «Любопытно» – произнес единорог, отступая от меня на пару шагов назад и встряхивая головой – «Необычные ощущения…».

– «Да что ты говоришь?» – обиженно простонала я, поднимаясь на ноги. Моя мордочка исказилась, и каждая попытка наступить на ушибленную ногу заставляла меня страдальчески шипеть, словно старую, больную гадюку – «Я бы даже сказала, что это просто охренительное ощущение! Хочешь, и тебе такое сделаю?».

– «Моя магия на тебя не действует» – отметил единорог, как обычно, пропуская не интересующие его фразы мимо ушей – «И видимо, не только моя. Я знаю, что ты долго лежала в клинике «Крылатых Целителей», став объектом личного внимания принцессы Луны после того памятного происшествия в «кантерлотском экспрессе». Думаю, это связано, ведь так?».

– «Все может быть» – не стала отрицать я очевидных вещей – «Теперь моя очередь задавать вопрос. Почему ты бросил меня в том замке?».

– «Я никого не бросал» – уверенно ответил незнакомец, однако, выдавая себя прижатыми к голове ушами, что было заметно даже под облегающим, черным капюшоном – «Нечто более опасное требовало моего внимания в тот момент».

– «Угу. Настолько важное, что ты сделал ноги в тот же миг, как началась вся эта заварушка. Зато у тебя было время найти меня в Понивилле, чтобы подкинуть мне эту глупую записку».

– «Из-за нее ты натравила на меня Элемент Смеха?».

– «Можно подумать, ты обиделся на эту невинную шутку!» – беспечно фыркнула я – «Ты делаешь довольно смешные вещи со слишком серьезным видом, и это вредит тебе, на мой скромный взгляд. Неспособность к самоиронии приводит к неадекватной оценке собственных возможностей и поступков, желанию быть правым во всем. Поверь, это очень опасный путь, ведущий в никуда».

Не двигаясь, единорог стоял неподалеку от меня, рассматривая мою фигурку внимательным, прощупывающим взглядом.

– «Когда ты рассуждаешь вот так, ты становишься очень похожей на… Неважно. Я хочу знать, куда ты собираешься повести этих пони».

– «Простите?» – я недоуменно подняла бровь. Ноющая боль в ноге, да и еще эти односложные высказывания в стиле «понимай меня как хочешь» начинали понемногу меня заводить – «Один мудрец сказал – «Чтобы получить умный ответ, нужно задать умный вопрос». Может, тебе стоит начать следовать этому совету, а?».

– «Я читал твои записи, Скраппи Раг. И я говорю о тех пони, жизни которых ты хочешь бросить на алтарь древнего зла под названием «война». Вот о каких пони идет моя речь».

– «Вот как хорошо!» – деланно обрадовалась я, сделав в памяти пометку вварить в своей комнате сейфовую дверь, но тотчас же обеспокоилась – «Надеюсь, я там не наделала много ошибок? Мне все утро пришлось вспоминать, как правильно пишется «срамный жеребцовый удъ» – через «ы» или через «о»? И как будет правильнее писать по-эквестрийски – «на херъ» или все-таки «на хѣрь»?».

– «В пизду!» – не сдержавшись, рявкнул мой собеседник, усиливая свой крик сиянием магии. Помотав головой, я еще долго слышала громкий звон в ушах от этого сердитого крика, сопровождающийся тяжелым дыханием пытавшегося успокоиться жеребца.

– «Ооооооо, точно!» – обрадовалась я, демонстративно оглядываясь в поисках пера и чернильницы – «Я обязательно должна это записать, чтобы вставить в свой доклад для принцесс!».

Единорог не отвечал, молча сверля меня своим холодным взглядом.